Арман принял цветы, понюхал их. Итан присел рядом на стул и счастливыми глазами осмотрел слегка бледного бету.

- Рад? - спросил Арман.

- Очень. Ты себе представить не можешь, какое облегчение я испытал, когда взял его на руки.

- Как назвал?

- Аравель.

Арман прошептал его имя, улыбнулся.

- Красиво.

- Почему ты не сказал, что это не первые роды? - спросил Итан.

Арман вздрогнул. Посмотрел на него затравлено. Даже сглотнул.

- Кто тебе сказал?

- Врач. Когда давал бланк на заполнение графы отцовства.

- Язык бы ему вырвать. - Прошипел Арман.

Итан вздохнул и пересел к нему на кровать, прижал к себе, погладил по голове, потом тихонько замурлыкал, убаюкивая его страхи.

- Арман, почему ты не сказал?

- Я не могу. Это очень трудно. - Он всхлипнул. Попытался отстраниться, опуская глаза и голову, и Итан ему позволил. - Я получил паскудного зверя. Малейшее несоответствие стандарту, и он отвергает то, что сам же и создал. Мой первый малыш. Я его даже в руках не держал. Впал в бешенство и ранил, инвалидом сделал. Рука теперь не сгибается в локте и как зверь он не может бегать. - Арман судорожно выдохнул. - Мне потребовалось четыре года успокоиться. Меня даже лечили, что бы я чего с собой не сделал. В вопросе с потомством, мы с моим зверем разные. Он не терпит ничего за стандартом в его понимании, я бы принял любого, даже без рук или ног. Я бы его любил, оберегал и… - Он уткнулся лицом в плечо Итана, всхлипывая, подрагивая.

Итан прижал его к себе, обнял, молча ждал продолжения.

- Второго малыша делали с моей парой основательно. Он знал про мои страхи и сучность моего кота. - Арман усмехнулся. - Сколько сил мы положили на это. Вымотались оба. И вот роды. Я даже его понюхал и чуть голову ему не свернул. Представляешь, ощущаю, как пальцы с силой давить начинают, а в голове страх, что убью. Я помню, как закричал, что зверь давит, что бы меня остановили. Остановили. Очнулся в больнице для буйных.

Он покачал головой. Потом прижался сильнее к его широкой и теплой груди, нежась в ласке, ощущая поглаживания по спине теплых ладоней.

- Итан, я так устал, так устал причинять боль своим детям. И на этого малыша я зашипел, когти выпустил. - Он отстранился. - Теперь детей у меня больше не будет. Хирург сделал все быстро и навсегда. И теперь плевать на течку, на все остальное.

- Арман, - Итан погладил его по щеке, - почему ты не сказал?

- Я боялся, что ты меня не поймешь. Я столько раз видел осуждение в глаза бывших друзей. Как я мог причинить вред своему ребенку? Как я мог оставить его на непутевого отца? Знаешь, сколько меня поливали грязью? И никто не спросил, почему? Почему я отверг детей, почему даже не звоню и не узнаю, как они там…

- Тебе запретили семьи отцов? - спросил Итан.

- Нет. - Арман покачал головой. - Я отказался от них, что бы мой кот не навредил ментально. Он убьет их, как только окажется рядом. Я ведь с первым думал, что просто после родов и боли так поступил. - Зажмурившись, Арман закрыл рот рукой. - Приехал из роддома, попытался взять на руки сына и вижу, - он вздрогнул, - как мой кот душит его, травмирует его руку. Я сбежал оттуда, сбежал без объяснений причины. Потом, правда, позвонил отцу и просил его объяснить семье моего сына, что я для него опасен. И все. Я больше его не видел. Даже не знаю, какой он теперь.

Итан смотрел на совершенно разбитого Армана, на его подрагивающие плечи. И понимал, его кумар мог приручить зверя. Мог, но не знал, что все так и поэтому все силы отдавал на колыбель. И сейчас не посмел ему сказать, что мог изменить его поведение, вдолбить в голову непокорного кота, как надо реагировать на того, кто растет в его теле. Нет, так его добивать он не имеет права. И никогда не скажет.

Обняв подрагивающего Армана, Итан поблагодарил его от всей души, что тот согласился оставить ребенка, не дал его зверю совершить внутриутробное убийство. Он благодарил его зверя, за то, что тот вынес эти девять месяцев и не атаковал. И Арман с каждой секундой успокаивался все больше и быстрее.

Он ощущал поток тепла, исходивший от альфы, поток любви, что тот даровал его измученному сердцу и принял его малый щит, что теперь будет удерживать его боль под колпаком. Арман даже улыбнулся сквозь слезы.

- Боги, ну почему ты такой бескорыстный и чистый? - он обнял его сильнее и мурлыкнул. - Спасибо тебе. Я буду спокоен; Аравель будет счастлив иметь такого отца.

- И тебе спасибо. Я больше не буду один. Ты прав, Аравель будет счастлив. Я для этого сделаю все.

Арман закивал головой.

- Прости меня, что бросаю вас так рано. - Арман отстранился. - Там, в тумбе, достань.

Итан послушно привстал и открыл верхний ящичек в тумбочке, на которую положил ранее букетик цветов. Открыл его и замер. Лежал аппарат для подписи. Он взял его и активировал.

- Я уже перевел малыша на свой статус. - Арман улыбнулся. - Тебе хватает забот с твоим собственным, чтобы и ребенка так травмировать. К тому же, - он судорожно выдохнул, - мне врач сказал, что малыш неполноценен и может вообще зверя не получить, а если и получит, то это будет альбинос с каким-нибудь увечьем.

- Арман, - Итан посмотрел решительно в его глаза, - я выращу ему зверя, и он его получит. Мне тоже самое сказали, но я кумар. И в наших стаях бывает такое, что зверя вытягивают из кокона, даже если он не хочет оттуда выбираться. Когда медицина бессильна, наши звери уверены в стопроцентном успехе. История мира сплошь и рядом такими случаями заполнена. Смогли они, смогу и я. К тому же, могу начинать с его пятилетия и продолжать до восемнадцати. И я его за уши, хвост и лапы вытяну. У Аравеля будет свой зверь.

Арман улыбнулся. Потрепал его по голове.

- Я не вернусь в квартиру. - Бета выдохнул. - Не хочу его травмировать. Хватило и того, что при рождении он не получил моей защиты. - Арман несмело посмотрел на альфу. - Поможешь собрать мои вещи?

- И куда ты теперь? - Итан смотрел обеспокоенно.

- Я позвонил брату, объяснил все. - Арман пожал плечами. - Обещал помочь. Он мою проблему знает, сам видел мои приступы в роддоме. Акушер. - Усмехнулся он и вздохнул. - Решил принимать роды у меня, и был мною же атакован. Так что сейчас прекрасно понимает всю ситуацию. Он у нас теперь на такие сложные случаи выезжает по всей стране.

- Понятно. Деньги, я немного накопил…

- Нет! - Арман положил руки на его ладонь. - Тебе сейчас они очень понадобятся. Мне поможет брат, да и потом я пою, вернусь в клубы. - Он опустил глаза. - Правда придется переехать. Если мы встретимся, я могу навредить, даже тебе. - Облизнул губы. - От тебя пахнет Аравелем, мой зверь волнуется и не хочет быть рядом.

- Хорошо. - Итан приподнял его голову за подбородок. - Спасибо тебе, за все. И за то, что отучил меня курить, научил многому и дал очень много. Я только попрошу: береги себя. Ты необыкновенный человек, и очень сильный. И Аравель будет знать, что его родитель любит его, пусть и очень далеко находится.

Арман только кивнул в ответ. Итан ушел, а он разрыдался, сжимая подушку, укоряя своего зверя за его несдержанность. Зверь же за собой вины не ощущал. Совершенно.

Итан еще зашел к сыну, полюбовался его спящим личиком. Улыбнулся своим мыслям. Затем выехал в городскую регистратуру, чтобы пройти регистрацию и получить на руки документ, который запишет в его браслет отцовство, генетическую копию ключа ДНК и слепок сгустка силы младенца. Все это даст ему право называться отцом.

После проделанных юридических обязательных процедур, Итан вернулся домой и с грустью собрал все вещи Армана, оставил только его фото, которое положил в свои документы, чтобы иметь возможность показать сыну, кто его родил.

Арман попрощался с Итаном крепко его поцеловав, обняв и улыбнувшись. Пожурил его, запретил теперь даже пить, ибо детки унюхивают любое несоответствие со слепком родителя и умеют даже дуться. Потом он сел в машину приехавшего брата. Брат, тайком от Армана, сунул ему карточку юриста бесплатной помощи таким одиночкам, как Итан. Еще посоветовал хорошо пересмотреть права сына и, что теперь имеет право сделать сам Итан, что бы малыш имел все самое лучшее.