- Номер 1235! Входите в комнату 44! - гаркнул громкоговоритель.

Итан отстранился от стены и пошел по коридору к нужной двери. На него уставились военные, нервно приподнимая верхнюю губу. Альфы. И он альфа. Только он сильнее. Намного. Эти парни это ощущают. И знают, если он будет биться, они погибнут. Вот и нервничают. Ведь они не видят его зверя за дымкой. Не ощущают. А еще видят его южную кровь в легком смуглом окрасе лица, в его зеленых глазах, и мягком изящном очертании губ.

Итан вошел в комнату. Там было просторно. Стоял стол почти у стены и сидело три человека. Они осмотрели парня и самый старший сказал:

- Встаньте в круг и назовитесь. Имя, возраст, место рождения, страна-присяга.

- Итан Самаркан, - глубоким и завораживающим тембром голоса начал Итан, - девятнадцать, Южный континент, город Атаренс, не присягал.

- Южанин? - спросил мужчина чуть моложе первого.

- Да. - Итан смотрел спокойно и даже не нервничал.

- Ипостась?

- Кумар. - Выдохнул он.

В комнате стало звеняще тихо.

- Перетекай. - Приказал офицер, стоявший за спиной Итана и державший руку на кобуре с пистолетом.

Итан пожал плечами и плавно перетек в ошеломляюще большого кота с боевым костяным кончиком хвоста в тридцать пять сантиметров.

- Внекатегорийный… - выдохнул кто-то.

- Сними щиты. - Приказал офицер.

Кумар недоуменно уставился на него и сел на задницу. Мурлыкнул. Потом лег и так же недоуменно продолжил смотреть на нервничавшего офицера. Потом вздохнул и вывел щит в видимый диапазон. В комнате замерли, стараясь не дышать. Его щит переливался золотом и серебром. И щит был очень силен. Потом щит растаял.

Кот перетек назад. Юноша выпрямил спину и посмотрел на офицера спокойно, не предпринимая попыток напасть, задавить силой или вообще сдвинуться с места.

- Вы боевой кумар без присяги? - Итана отвлекли от рассматривания офицера.

- Да.

- Почему?

- Что почему? - Итан осмотрел их всех.

- Почему вы здесь, а не в вашем городе?

- Я не считаю, что там будет мое место и присягу имею право дать тому государству, которое посчитаю достойным.

- А Даминиора значит, вполне достойна?

- Мне нравится здесь. - Итан пожал плечами. - Я не вижу причины отказаться от присяги данному государству.

- Даже если это государство поддерживает мир и отказалось от Южного континента?

- Южный идет своей дорогой. - Итан оскалился. - Он идет тропой крови омеги. Это неправильно.

- А что правильно? - старший из людей незаметно подал знак, и офицер вышел.

- Уважать жизнь. - Итан посмотрел на них, на вошедших в комнату военных. - Я не собираюсь нарушать закон, что бы вы опасались меня.

- Правила обязывают, молодой человек. - Встал старший из комиссии. - Вы идете с ними вниз. Там вас опросят подробнее и дальше вы будете поставлены в известность о вашем статусе.

Итан только кивнул. Он уже видел, как несколько человек проводили до конца коридора и, они так и не вышли. Он не понимал, зачем его еще больше опрашивать. Он сам пришел и готов стать одним из граждан страны. Зачем его еще о чем-либо спрашивать? Что они хотят услышать?

Они прошли к той самой двери, спустились в подвал и прошли по длинному коридору. Там его проводили в одну из комнат. В коморке был стол и два стула. И сидел невозмутимый офицер. Он листал его дело. И хмыкал минут десять. Итан молча сидел и ждал, когда он с ним заговорит.

Когда с Итаном заговорили, он вдруг ощутил, что эта беседа не просто затянется, а выкачает из него все соки. Он сидел на стуле несколько часов. Его допрашивали и расспрашивали, его заставляли отвечать на неудобные вопросы, его словно вскрыли и копались по внутренним органам пренебрежительно тыкая железной палочкой и хмыкая через раз.

Через два дня, замученного бесконечными вопросами и допросом, непониманием ситуации, его повели в сторону заднего двора. Там стояли военные машины, куда садились такие же бедолаги, как и Самаркан. И заполняющиеся машины уезжали в сторону выезда из города. Зачем их увозили, никто не знал. А еще было страшно.

За городом, на одной из станций, их сгружали в поезд и отправляли дальше. Четыре дня поезд ехал через города и не заходя в них пополнялся. А потом на одном из участков пути, остановившись в поле, из поезда вывели часть пассажиров. Под конвоем. Под пристальным взглядом военных. И Самаркан был среди этой партии людей.

Их рассадили по машинам, затянутым тентами и двинулись в путь. Итан сидел тихо и рассматривал таких же бедолаг, как и он сам. Простые беты и альфы. Все напуганы. Все молчат. И всем страшно. Страшно за себя и за тех, кто остался там, в городе. Разные возрасты, разные категории сословий, но все здесь по одной причине - что-то не понравилось в ответах и им пришили статус…

Конец пути был в странном месте очень похожем на лагерь. Бараки, запирающиеся отдельные комнаты и забор, сетки, боевые кошки на страже, курирующие границу поселка. Итана, как и многих других, сначала отправили к коменданту, отметиться, потом заселяться. Хотя, какое заселение? Вещей нет. На смену дали комбинезон и футболку. Правда еще дали полотенце и зубную щетку с пастой. В комнате стандартный набор - кровать, тумба, стул. Все.

Итан зашел в коморку и присел на жесткую кровать. Сглотнул. Его статус… Он даже не хотел вспоминать о своем статусе и всем том ужасе, который был в те часы настоящего допроса. В той комнате, под зданием, его вывернули наизнанку и только то, что он еще не совершеннолетний и не давший клятву верности стране, спасло его от немедленного истребления. Ему об этом сказали, открытым текстом, не кривя душой и так, чтобы он понял истинное свое положение. И Итан понял.

Он прилег на спину и зарыл глаза. "Не совсем лоялен". Для него нет другого статуса. Нет и не будет. Он кумар. Рожденный там, откуда идет угроза. Он вырос там. Да, он еще не принял присягу и клятву, да, но его взгляды относительно вольные и не позволяют быть сто процентным гражданином. И все. Мир замкнулся. Мир сошел с ума.

Итан закрыл глаза. Страшно. Что будет с ним? С его семьей? Что будет с миром?

Он сел. Его мир и мир его семьи сейчас на разных полюсах. Семья… Что будет с ними, Итан боялся даже представить. Было столько доказательств, что на Южном, самом малом континенте Деямерра, не просто отдельные организации занимались истреблением омег, а фактически более половины населения поддерживало подобные "меры уравнения прав бет в мире". Брать и лишать южный его глав правления ничего не решит. На Южном испокон веков было мало альф, практически не было омег. Там всегда были беты. И на мировой арене Южный всегда шел с завидным отставанием как по экономике, так и по степени политической хватки. Единственное что было хорошим, это прирост населения бет. И все.

Южный континент самый маленький, и все 2% каменистых пустынь расположились именно на нем. Сам материк выше над уровнем моря, чем Северный и Западный, сплошь покрыт горами и долинами. Итан не любил горы из-за своего зверя. Именно эти горы. Он был мраморным горным кумаром, и в этих скалистых изрезанных высях ему было неуютно. Он любил более пологие горные вершины, как на Западном континенте, поэтому и поехал туда. Северный был более лесистым, более холодным и горный хребет Тагишали закрывал его со стороны моря, ледяного моря, единственного места где были вечные снега и плавающие айсберги. Южный полюс был сплошной водой, там течение было теплее, поэтому формирование льдов было невозможно.

Итан посмотрел на свои руки. Мир, который он чувствует своим зверем, прекрасный мир, чистый и цветущий, был изгажен самими деямерритами. Почему они поддались на провокацию? Он видел несколько выпусков с признанием некоторых взятых в плен руководителей страны Южного. И они признавали, что мир должен быть очищен от альф, мол они все зло на планете. Омеги - это инструмент, без которых альфы не выживут.

Дурачье. Только из-за того, что на Деямерра есть альфы, они выиграли ту последнюю открытую войну, практически не потеряв в населении. Редкие боевые омеги, что умеют звать за собой всех самцов, открыли скрытый фронт неожиданно, атаковали даже летающие машины противника. Акустики таури, шаки-танки и скоростные милойские ягуары… Не будь их, не будь альф в той войне, и Деямерра была бы уже чьей-то колонией, и им бы диктовали как жить, для кого-что делать и вывозили бы, как трофеи, их молодежь и детей.