– Ты его что, прям здесь разместил?

– А где еще? В комнате отдельной? Много чести из-за одного невольника целое помещение снимать! Да где он там, окаянный?

Пират ругнулся, пошарил в темноте стойла, пару раз так пошатнувшись, что грозил упасть туда ничком. Раздался лязг цепи, и на свет сначала показалась взлохмаченная голова, а потом и сам парень целиком.

Нет, Интар вовсе не был сражен его неземной красотой. Мордашка, конечно, симпатичная, но в грязи по самые уши, все тело в синяках и царапинах, шаровары порваны и больше напоминают лохмотья. Так что парень оказался больше похож на заморенного цыпленка, чем на изящное украшение. Хотя было в нем что-то такое… Что-то, заставлявшее пристальнее всмотреться в слепые глаза. Ощущение какой-то нереальности. А мало кому удавалось заинтересовать Интара.

– И вот что за такое возьмешь? – хмыкнул капитал, грубо подцепив парня за подбородок и вздернув вверх.

Парень ни словом, ни жестом не выразил какого-либо протеста, словно его это вообще не касается. Интар глянул в эти слепые глаза и неожиданно для себя сказал капитану:

– Да что ты все жалуешься? Давай я тебя от него избавлю, – залез в кошель, выгреб половину и вложил в ладонь ошеломленного пирата с вопросом: – Этого хватит, чтобы удовлетворить твое чувство справедливости?

– Вполне, – все так же растерянно. – Но на что он тебе сдался?

– А вот это не твоя забота. Цепь сними.

– Да забирай вместе с ней, – махнул рукой пират, опасно при этом покачнувшись. – Вот ключи, – он словно опасался, что Интар передумает, и готов был ему что угодно посулить. Но тот лишь усмехнулся и сказал парню:

– Стой здесь, – а сам вывел своего коня из стойла. Хотя тому больше бы подошла кличка «черная бестия». Рослый, сильный, при этом сохранивший изящество, он выгодно отличался даже на фоне чистокровных арабских скакунов.

– Я думал, ты снова в море, – обронил пират, наблюдая за действиями Интара, удобно устроившись на тюке с кормовым овсом.

– Сколько можно? Так слуги весь дом запустят.

– У тебя запустят, как же! Лучше признайся, что по девкам своим соскучился.

Усмехнувшись, Интар вскочил в седло, усадил свою «покупку» впереди себя, предварительно избавив от цепей, и уехал, пообещав как-нибудь еще встретиться.

Конная прогулка во весь опор по ночному городу с полупустынным климатом, как выяснилось, не самая хорошая идея. Юноша просто окоченел. К сожалению, Интар заметил это, лишь подъехав к дому и помогая парню слезть с коня. Того колотила крупная дрожь, но ни единой жалобы не сорвалось с губ.

– Ты же совсем продрог! – вздохнул Интар, срывая с себя плащ и закутывая хрупкую фигурку. – Надо было сразу сказать.

Юноша лишь покачал головой и улыбнулся одними уголками губ. Так до странного тепло и как-то виновато. Но его все еще колотила дрожь, поэтому Интар одной рукой приобнял парня за плечи, подталкивая в дом, а другой кинул поводья подбежавшему слуге.

Дом встретил их уютным теплом и ненавязчивой роскошью. Сразу видно, хозяин не привык отказывать себе в комфорте. Изящная мебель, мраморные полы в коридорах и устланные коврами в комнатах. Причем европейские предметы интерьера гармонично вписывались в восточный колорит. Хотя было понятно, что хозяин дома тяготеет именно к восточному образу жизни, несмотря на внешний вид.

Прямо на пороге их встретил согнувшийся в почтительном поклоне слуга. Ему тотчас было велено:

– Немедленно приготовь горячую ванну. Выкупай его, – кивок в сторону юноши, – накорми и переодень в подобающее. Потом приведешь в гостиную рядом с кабинетом и доложишь о его состоянии.

Слуга склонился еще ниже и увел своего нежданного подопечного. Интар усмехнулся, глядя им вслед. Он еще сам не понял, зачем ему понадобился этот заморыш. Не наложником же, в самом деле! Еще убьешь ненароком. Покачав головой, словно отгоняя мысли, он направился в кабинет, попутно пройдя через упомянутую гостиную и заглянув в спальню. Незаметные, но внимательные слуги приняли небрежно стянутый камзол, помогли снять сапоги и переодеться в шаровары и халат, попутно обтерев разгоряченное тело. Потом Интар отослал их одним лишь жестом. Конечно, на дворе ночь, но для него самое время.

Мысли упорно продолжали вертеться вокруг юноши. Мужчина сам не понимал, почему. Вроде, ничего такого уж особенного. Правда, паренька никак не удавалось прочесть. Словно закрытая шкатулка, к которой так интересно подобрать ключ. Интар усмехнулся собственному сравнению. Что ж, впереди еще много времени, чтобы заняться «подбором ключа». В море он пока не собирался. Здесь и так накопилось немало дел, требующих личного присмотра.

Взметнув волосами, словно стараясь таким образом разогнать роящиеся мысли, Интар сел за секретер, дабы заняться письмами, коих за время его отсутствия накопилось немало.

Он успел разобраться примерно с дюжиной, когда трепещущий слуга предстал с докладом пред очи господина. Нет, Интар вовсе не занимался их запугиванием, просто нанимал лучших и платил достаточно, дабы те дорожили своим местом.

– Все сделано, как вы велели, господин. Невольник ожидает в гостиной, – отрапортовал слуга, ни мимикой, ни взглядом не выдавая, что чем-то удивлен. Интар кивнул и поинтересовался:

– Как его состояние?

– В целом нормально, если не считать ушибов, ссадин и некоторой худобы. Прикажите позвать лекаря?

– Нет, не нужно. Можешь идти.

Интар все-таки дописал начатое письмо, отложил перо и, встав из-за стола, потянулся. Похвалив самого себя за сдержанность, он покинул кабинет.

Его «приобретение» сидело у камина. Так близко, что невольно появлялись мысли, что парень так и не согрелся в ванной. Невидящий взгляд устремлен прямо в пламя. Но стоило Интару войти, как юноша тотчас обернулся. Неужели услышал?

Невольник оказался тщательно закутан в покрывало – одни глаза и виднелись. Странно… Неужели слуги решили, что этот парень в самом деле взят в дом наложником? Покачав головой, Интар спросил:

– Зачем ты закрываешь лицо? Ты ведь не наложник.

Не сказать, что он так уж надеялся на ответ – за все время их знакомства парень, кажется, не проронил ни звука. Но вдруг раздался изумительно чистый голос:

– Другим не следует его видеть.

– Почему? – Интар попытался скрыть растерянность за этим вопросом.

– Ни к чему лишнее… искушение. Но я отныне ваш, поэтому вы можете…

Так и не договорив, парень изящно подцепил края покрывала, позволяя ему сползти с головы, а затем и вовсе лужицей стечь к босым ногам.

Интар не сразу понял, что пропустил несколько вздохов, ошеломленный зрелищем. Как он сразу не разглядел это тонкое, совершенное создание? Какая-то нечеловеческая красота, даже не столько красота, сколько законченность. Кровавый шелк волос забран в простую косу, голые плечи чуть подрагивают (неужели все еще от холода?), а всю спину занимает мастерская татуировка. Похоже, дракон, хвост которого скрывается за поясом шальвар.

– Как твое имя? – несколько хрипло поинтересовался Интар, напомнив себе, что он этим вроде как не интересуется давно.

– Зариме Зариме – воспламеняющий (араб.).

– Красивое, – на самом деле имя несколько не вязалось с тихой и покорной манерой поведения юноши. – Сколько тебе лет?

– Я не знаю. До… неволи я не помню, а потом… – сам Интар подумал, что парень и считать-то, возможно, не умеет, и продолжил расспрос, усевшись прямо на шкуру у камина:

– Кто ты? Откуда?

– Не знаю, как называется это место у вас. А кто… Я – ваш.

– А кем был до этого?

– Даром.

Странный у них получался разговор. Очень странный. Но у Интара и в мыслях не было его прекратить. Наоборот. Хотелось не просто разговаривать, а прикоснуться к этой коже, ощутить ее запах и то, как кровь бежит под ней… Нет, только не это! Да и с жаждой ведь было покончено еще на закате. А парень словно читал его мысли! Покорно сложив ладони на коленях, он произнес:

– Вы вправе распоряжаться мной, как сочтете нужным.