Вскоре повозки стали боком царапать стену. Только бы колеса не сорвались! Только бы…

Не успел Посланник Богини об этом подумать, как за его спиной раздался душераздирающий, многократно повторенный горным эхом вопль, от чего он показался Найлу (да и всем участникам похода) еще более жутким…

Колесо одной повозки все-таки соскочило с тропы и повисло над обрывом, гужевые дернули ее, пытаясь вернуть на грунт, но неудачно, она, по-видимому, каким-то образом пошатнулась и подтолкнула одного из мужиков. Он не удержал равновесия – и рухнул вниз. Оставшись без поддержки с одной стороны, повозка еще подалась вперед – и вслед за первым гужевым в пропасть полетел второй. Двое других успели отпрыгнуть на безопасное расстояние, а повозка, теперь никем не удерживаемая, рухнула в пропасть с диким грохотом.

Случившееся повергло людей в шок. Девушки-охранницы прижались спинами к каменной стене и, казалось, хотели за нее ухватиться. Но как можно ухватиться за голый камень? Найл видел, что у них дрожат ноги.

На лицах гужевых также был написан испуг. Кто-то из них крепче вцепился в свои повозки, а кто-то, наоборот, отпустил их, невольно отпрыгнув вперед.

Слава Великой Богине Дельты, больше ни одна из повозок не полетела с обрыва вниз, оставаясь на тропе.

Найл понял, что от него зависит моральный дух отряда, по крайней мере, людей, за которых он отвечает. Посланник Богини прошелся мимо всего строя, пытаясь найти для каждого слово поддержки. В эти минуты он даже не думал о потерянных запасах, главной задачей казалось поддержание боевого настроя участников путешествия, не привыкших к передвижениям в горных условиях.

– Ну, вперед! – наконец крикнул Посланник Богини, занимая место после всех повозок и перед пауками, замыкающими шествие.

Гужевые подхватили свой груз и тронулись с места. Шли они теперь гораздо медленнее и острожнее, чем раньше: смерть товарищей повлияла на них. Все девушки-охранницы так и держались за каменную стену справа и демонстративно отворачивались от обрыва, хотя без повозок бояться им было нечего: для одного путешественника тропа оставалась широкой.

Внезапно Найл заметил нечто странное впереди за одним из нависающих над тропой валунов – что-то блеснуло на солнце и исчезло за выступом. Посланник Богини тут же пригляделся повнимательнее. Ничего… Но ведь камень не мог так блестеть? Так солнце отражается от зеркала… или начищенного до блеска металла…

– Дравиг, – мысленно связался Посланник Богини с начальником паучьей охраны, – взгляни, пожалуйста, вон в том направлении, – и Найл показал рукой. Твой взгляд проникает гораздо дальше, чем человеческий…

– Я чувствую волну страха, – донесся до него мысленный ответ Дравига. – Там прячется какое-то живое существо, которое боится нас.

Когда пауки-смертоносцы охотились на людей, они узнавали их местонахождение только улавливая импульсы страха. Найл помнил, как еще живя в пустыне учился побеждать его и как при приближении паучьих шаров родители усыпляли младших, пока не научившихся справляться со своими эмоциями, давая им ортис – растение из лесов Великой Дельты, обладающее тяжелым приторным ароматом.

Пауки, вылетающие на шарах на охоту, проверяли довольно большие участки местности, определяя, откуда именно исходит отклик на посылаемые ими импульсы. А панику и страх людей они улавливали точно.

Дравиг, как паук-смертоносец (хотя он и не летал на разведку на паучьих шарах) был в состоянии прочесать любую местность, посылая ментальные импульсы во все стороны – как и другие смертоносцы, находящиеся у него в подчинении.

Импульс свободно проходил сквозь землю, каменные стены, холмы и возвышенности. Практика показывала, что он проходит и сквозь гору.

– Это человек? – уточнил Найл.

– Не могу определить, – признался Дравиг. – Это существо, испытывающее страх. Больше я ничего не могу сказать.

– Оно одно? – уточнил Посланник Богини.

– Да.

Какой-то человек, охотящийся в горах? Может, тут проживает целое племя? Или это племя обитает где-то у подножья гор или на некотором удалении от массива? Найлу очень хотелось бы встретиться с другими себе подобными, но не бросишь же сейчас отряд, чтобы бежать вдогонку за тем, кто следил за ними из-за валуна?

– Там больше никого нет, – сообщил Дравиг, когда они как раз проходили под тем выступом, за которым Найл заметил непонятный отблеск. Он ушел.

Хорошо это или плохо? Посланник Богини не знал.

А тропа становилась все уже. Колеса повозок соскальзывали – и вот уже они все наклонены и едут лишь на двух правых колесах каждая. Гужевые проявляли чудеса мастерства, чтобы удержать их на тропе, передвигая в наклонном состоянии.

Хорошо, что Найл каждый вечер проверял, крепко ли привязаны припасы – иначе сейчас все они слетели бы в пропасть. У жуков, идущих впереди, то и дело соскальзывали лапы, но цепкие насекомые не срывались вниз, ловко балансируя. Насекомым легче. Но только бы тропа не стала еще уже!

Внезапно Посланник Богини услышал громкое цвирканье обладателей черных блестящих панцирей и устремился вперед, чтобы выяснить, что так взволновало жуков.

Посланнику Богини приходилось проявлять осторожность, чтобы обогнуть повозки и добраться до Саворона. Наконец, ему это удалось.

Но слова и объяснения не понадобились: Найл сам увидел зияющий впереди черный проем, уходящий вглубь горы. Теперь предстояло решить, по какому пути идти дальше: по той же тропинке, что и до сих пор, огибающей зияющий туннель, и опять балансировать над обрывом, или все-таки попробовать углубиться в темноту…

Жукам и паукам не требуется освещение, чтобы выбирать дорогу.

Они одинаково свободно могут передвигаться, как днем, так и ночью. Во дворце Смертоносца-Повелителя в паучьем городе всегда царит мрак, Зал жуков-бомбардиров расположен под землей. Да и туннель кажется гораздо шире, чем тропа, и нет с одного боку зияющей пропасти… Только не сузится ли он потом?

Не придется ли возвращаться? И как люди пойдут в полной темноте? Факелы Найл с собой в путешествие не брал, здесь в горах не растет никаких деревьев, чтобы, например, зажечь палку с одного конца и хотя бы временно освещать себе путь таким образом. Но силы гужевых тают. И люди боятся идти вдоль обрыва, когда и повозки, и они сами могут в любой момент слететь вниз…

– Может, сходить на разведку? – услышал Найл голос брата Вайга у себя за спиной. Проверить этот туннель?

– Если идти, то не нам с тобой, а кому-то из жуков и пауков, – ответил Найл, принимая решение.

После этого Посланник Богини обратился к Саворону с предложением послать кого-то из жуков-бомбардиров, чтобы проверить проход, после чего мысленно связался с Дравигом и сделал ему такое же предложение.

Пауку, в отличие от Посланника Богини, оказалось несложно обогнуть стоящие на пути повозки: восьмилапый в состоянии передвигаться и по отвесной стене, так что молодой товарищ Дравига быстро пробежал по ней над головами людей и оказался у туннеля, а затем вместе с отряженным Савороном молодым жуком вошел внутрь.

Найл также решил, что гужевым следует, по крайней мере, втащить повозки в туннель, чтобы не держать их на весу и отдохнуть. Тем более солнце уже довольно сильно припекало, а камни вокруг раскалились.

Вскоре все повозки уже стояли внутри, в тень зашли и девушки, демонстративно повернувшись спиной к обрыву.

Пауки с жуками остались сидеть на солнце. Восьмилапые поддерживали ментальный контакт со своим товарищем, все дальше и дальше углубляющимся в туннель, а Найл, в свою очередь поддерживая связь с сознанием Дравига и смотрел глазами молодого паука на дорогу, по которой тот шел.

Туннель оказался широким по всему пути и сухим, только в некоторых местах людям придется пригибать головы, чтобы не удариться лбами о нависающий сверху потолок. В одном месте паук и жук потревожили стайку летучих мышей, недовольно поднявшихся с облюбованного местечка.

Днем эти крылатые твари, как и обычно, спали и оказались недовольны вторжением незнакомцев. Правда, немного пошипев, не стали ни нападать, ни преследовать продолжающих свой путь гигантских насекомых.