Я это говорю в связи с предложением тов. Кагановича о том, чтобы не ворошить дела старые, так как это будет, как он сказал, развенчивать Сталина.

Я не верю, что они за Сталина хлопочут. И не верю не случайно. Вот здесь присутствует тов. Пономаренко, он сам, может быть, об этом расскажет, я это от него слышал не сегодня, а давно, лет 15 тому назад или даже до войны.

В 1938 году был подготовлен арест в Белоруссии писателей Я. Купалы и Якуба Коласа. Уже ордер был подписан, но, как рассказывает тов. Пономаренко, усомнившись в правильности такой меры по отношению к тт. Купале и Коласу, он поехал к тов. Сталину и начал говорить о необоснованности ареста этих писателей. Так чем кончилось их дело: их вместо ареста тогда же наградили орденами Ленина, и они оба в войну проявили себя как настоящие патриоты, и один и другой честно, до последних дней своей жизни верно служили Родине. А Я. Колас последние годы своей жизни был членом ЦК КПБ и депутатом Верховного Совета СССР.

Значит, я из этого делаю вывод, что если бы люди, которые были около Сталина, не выслуживались бы на кровавых делах, не читая не подписывали списками дела-приговоры, а как честные коммунисты говорили бы Сталину правду, не пролилось бы столько крови наших людей.

Я думаю, что они были плохие помощники Сталину, они у него возбуждали в последние годы жизни жажду к репрессиям. Они ловко пользовались слабостями и недостатками Сталина, подливая масло в огонь. И я думаю, тов. Каганович, ворошить дела надо, это не будет вредно, особенно для тех, кто не виновен, а прольет свет на настоящих заплечных дел мастеров. Это надо ради уроков и семей, чьи родные и близкие безвинно погибли».

Белорусские руководители второй половины 50-х – первой половины 60-х годов не отличались смелостью перед союзным центром. Наверное, перед ними маячили судьбы их предшественников.

19 октября 1961 года. Пятое (утреннее) заседание ХХII съезда КПСС. Выступает первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии К. Т. Мазуров. В отличие от представителей других союзных республик, которые гневно клеймили действия раскольников в их регионах, Мазуров, как и четыре года ранее, на июньском Пленуме ЦК 1957 г., предельно осторожен и осмотрителен.)

Из выступления первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии К. Т. Мазурова на ХХII съезде КПСС:

«На июньском Пленуме ЦК в 1957 году приводились материалы, свидетельствующие о том, что Молотов, Каганович и Маленков лично повинны в массовом избиении кадров партии, грубейших нарушениях советской законности. Они тогда каялись на Пленуме, фарисейски признавали свою косвенную вину в преступлениях, совершенных Ежовым, Берией и их подручными. Тогда еще не все было известно членам ЦК. Уже после разгрома антипартийной группы коммунисты помогли Центральному Комитету разоблачить до конца организаторов антипартийной группы, в частности Маленкова.

Особенно тяжелы и трагичны плоды деятельности этого человека в белорусской партийной организации. Как известно, в 1935-1936 гг. в партии проходила проверка и обмен партийных документов. Маленков, работая в то время в аппарате ЦК, использовал эту кампанию для избиения честных коммунистов и вместе с Ежовым создал версию о существовании в Белоруссии разветвленного антисоветского подполья, которое возглавляли будто быпартийные и советские руководители республики. На основании этой версии в Компартии Белоруссии при обмене партийных документов была исключена из партии половина всего состава партийной организации.

Когда председатель Совнаркома республики тов. Голодед на пленуме ЦК Компартии Белоруссии поставил под сомнение итоги проверки и обмена партийных документов, Маленков выехал в Белоруссию и учинил разгром руководящих кадров республики. В результате егодеятельности вовремя его пребывания в Белоруссии почти весь руководящий состав республики, в том числе секретари ЦК, председатель Совнаркома, наркомы, многие руководители местных партийных и советских органов и представители творческой интеллигенции были исключены из партии и многие из них арестованы.

Все эти ни в чем не повинные люди сейчас реабилитированы, причем многие посмертно.

Теперь еще более понятным становится поведение Маленкова и других фракционеров, всячески стремившихся замести следы своих преступлений перед народом. Коммунисты Белоруссии считают невозможным дальнейшее пребывание Маленкова в партии».

Из статьи Т. Протько «Объединенное антисоветское подполье» («Энциклопедия истории Белоруссии», т. 1, Минск, 1993 г.):

«ОАП, общее название «антисоветских диверсионно-вредительских, шпионских, террористических и повстанческих организаций», вымышленных в 1937-38 гг. сотрудниками НКВД БССР, чтобы привлечь к уголовной ответственности и организовать ряд политических процессов в Белоруссии. Главный мотив обвинения членов «ОАП» – «борьба против Коммунистической партии и советского правительства». К членам «ОАП» были причислены также активные сторонники «генеральной линии» ВКП(б), которые должны были отвечать за ошибки, допущенные в ходе «социалистического строительства».

Согласно обвинительным актам, «ОАП» состояло из 6 самостоятельных организаций: «правых», «бундовско-сионистской», «национал-фашистской», «троцкистско-террористической», «шпионско-повстанческой», «эсеровской». Подводя итоги «борьбы» с «ОАП», начальник 4-го отдела УГБ НКВД БССР 1.6.1938 г. писал: «Уже в 1930-31 годах троцкисты, правые, нацфашисты, эсеры, бундовцы, меньшевики, сионисты, пеовяки, церковники и сектанты в своей борьбе против нас слились вместе и имели свой объединенный антисоветский центр, которым руководили польские, немецкие и латвийские разведывательные органы. Объединение антисоветских сил в борьбе против советской власти было столь тесным, что иногда трудно распознать, где кончается троцкистское подполье и где начинается национал-фашистская или правая организация».

В 1937-38 гг. за участие в «ОАП» было арестовано и осуждено свыше 2570 человек, в том числе 1015 «церковников и сектантов», 585 «эсеров», 377 «троцкистов и зиновьевцев», 198 «бундовцев», 177 «правых», 138 «национал-фашистов», 57 «клерикалов», 27 «сионистов», 7 «меньшевиков». Значительная часть членов «ОАП» до ареста работала на руководящих должностях в партийном, советском и хозяйственном аппарате республики. Как участники «ОАП» были арестованы 23 члена ЦК КП(б)Б и ЦК ЛКСМБ, 16 членов ЦИК и СНК БССР, «изобличено» 40 наркомов и их заместителей, 24 секретаря окружных, городских и районных комитетов КП(б), 20 председателей окружных, городских и районных исполнительных комитетов, 179 руководящих советских и хозяйственных работников, 25 академиков и научных работников АН БССР, 20 писателей и литературных работников.

Обвинения основывались исключительно на показаниях свидетелей и признаниях арестованных, полученных после жестоких пыток. Руководители и активные члены организаций «ОАП» были приговорены к расстрелу, остальные – к разным срокам исправительно-трудовых лагерей. Реабилитация членов «ОАП» происходила в течение 1955-1989 гг.»

Г. А. Куманев, военный историк:

«О прямой ответственности Сталина за развязанные репрессии и за гибель вследствие этого многих безвинных советских граждан П. К. Пономаренко говорил с какой-то досадой и огорчением. Белорусская республика от тех беззаконий сильно пострадала. Ведь, по его словам, в 1937-1938 годах из 100 уцелели только три секретаря: Чернышев, Кравченко и Новиков. Тогда же были объявлены «врагами народа» все секретари ЦК Компартии Белоруссии, председатели Совнаркома БССР и председатели ЦИК или Президиума Верховного Совета БССР, которые занимали эти посты с 1918 по 1938 годы, за исключением самого Пономаренко, который был избран первым секретарем ЦК ВКП(б) в 1938 году.

Оказались подвергнутыми репрессиям и многие деятели белорусской культуры. Уже были подписаны ордера на арест Янки Купалы и Якуба Коласа. «Мне пришлось лично ходатайствовать за них перед Сталиным. Только это решило их судьбу, спасло, без всякого преувеличения, от печальной участи», – заметил П. К. Пономаренко».