— Эм, да, папа. Он просто мне рассказывал о том, что я нуждаюсь в сопровождающем, когда ухожу из клуба, — говорю я сквозь смех.

— Ох, — произносит мой папа, почёсывая голову. — Да, я не подумал об этом, ведь ты не... Гм, ты не работаешь здесь... В смысле, ты работаешь, но не совсем здесь.

— Папа, всё хорошо. Ашер этого не знал и просто решил убедиться, что я в безопасности.

— Да, ладно, — говорит он, выглядя немного застенчивым. — В любом случае, Ашер, это моя малышка, Новембер, — произносит он, притягивая меня к себе. — Она недавно переехала.

Я смотрю на Ашера, который всё ещё в ступоре, но в мозгу у него зашевелились какие-то шестеренки.

— Привет, — говорю я, протягивая ему руку с широкой улыбкой на лице.

Когда он принимает мою руку, я чувствую искру, пробежавшую между нами, и отдающую прямо в мое тело. Что это за фигня?

— Новембер, — произносит он мягко, глядя на наши руки, что заставляет меня задаться вопросом: почувствовал ли он это тоже?

Затем, без лишних слов, он разворачивается и идёт обратно в сторону клуба. Что ж, может, он и горяч, но также и немного странноват. Я смотрю на отца, пока он наблюдает за его удаляющейся фигурой.

— Эм... Эй, папа. Я поеду, — говорю я, привлекая его внимание.

— Что? — спрашивает он, глядя на меня.

— Я уезжаю.

— О, да. Конечно, милая. Увидимся завтра дома, — он наклоняется и целует меня в лоб.

Когда я уезжаю с парковки, то вижу высокую фигуру, прислонившуюся к дверям и наблюдающую за моей машиной. Мой пульс начинает биться сильнее от мысли, что это может быть Ашер. Затем я напоминаю себе, что он мудак, и стараюсь больше не думать о нём. К сожалению, я не могу перестать это делать, пока моя голова не касается подушки, и я не забываю про весь остальной мир.

— Иду, иду. Господи, тебе нужно притормозить, малыш. Мои сапоги слишком высокие для бега, — говорю я, следуя за Бистом к машине.

В ту минуту, когда я спросила, хочет ли он прокатиться, он сразу выскочил из дома, а я потащилась за ним. Сегодня мы собираемся посетить дом престарелых, и клянусь, он знает, куда мы едем. Мы делаем это каждую неделю с тех пор, как приехали в город.

Бист любит внимание, а старики любят Биста. Прошло уже шесть дней — не то чтобы я считала — с тех пор, как я последний раз видела Ашера. Я хотела спросить папу о нём, но струсила. Правда, я просто хочу увидеть его снова. Конечно, я не хочу говорить с ним, потому что, если честно, он придурок. Но я хочу взглянуть на него. Он заставил меня задуматься о занятиях в художественном классе. Может, что-то связанное со скульптурой или рисованием. Ну нельзя парню быть таким красивым! Теперь я говорю как какой-то странный преследователь. Как в том фильме, где парень похищает девушек и заставляет их есть, чтобы после иметь возможность носить их кожу. Ладно, слава Богу, я не такая устрашающая. Мне нужно остановиться... Может, он как-то воздействовал на мой мозг? Мне нужно найти хобби.

Последние несколько дней были обычными. В понедельник мы вместе с бабулей поехали в Нэшвилл купить новые компьютеры. Один для работы на дому, а второй для офиса в клубе. Во вторник я пошла в клуб к семи утра, чтобы установить компьютер и начать работать.

Не знаю, что я думала найти, но там не было ничего, касающегося приватных танцев или танцев с шестом. Нормальная обычная офисная работа. Отчёты по расходам, заработным платам и заказам. Я разобрала столько, сколько смогла, прежде чем уйти домой в три. Следующие несколько дней прошли точно так же. Я сидела в офисе до трёх, ужинала с папой, пока он не уходил на работу, вечером гуляла с Бистом и разбиралась с делами в кабинете отца, а потом шла спать.

Можно сказать, что я обжилась. Здесь, в Теннесси, я действительно чувствую себя дома, в отличие от Нью-Йорке. Все в городе приятны и милы. Все люди улыбаются. Единственное, к чему мне надо было привыкнуть, — что люди машут тебе, когда пропускаешь их. В первый раз я была застигнута этим врасплох. Я спросила папу об этом, и он ответил, что это совершенно нормально. Теперь каждый раз, когда я меня пропускают, я тоже машу водителю. Ладно, ладно, может, мои взмахи выглядят довольно нервными, но мне нравится, это вызывает улыбку.

— Ладно, приятель. Пойдём, — говорю я, когда глушу двигатель.

Дом престарелых, который мы посещаем, представляет собой длинное кирпичное здание. Передняя часть выходит на зелёный холм с большими соснами, которые обеспечивают тенью всех людей, сидящих рядом.

— Привет, Бет, — я тихо здороваюсь, хихикая.

В обязанности Бет входит приветствовать людей на входе. Но она постоянно спит, сидя в своем инвалидном кресле, опустив подбородок на грудь, и единственное, что можно увидеть, это её синие волосы.

— Чёрт, — вздыхаю.

Теперь я хочу сладкую вату. Каждый раз, когда я вижу её волосы, у меня мгновенно возникает такое желание. Я смотрю на Биста, и он поднимает голову.

— Похоже, дружок, мы сделаем остановку по пути домой.

Мне нужно купить больше, чем в тот раз, когда я здесь была. Он смотрит на меня и наклоняет голову.

— Хорошо. Сначала Макс, но тебе нужно вести себя наилучшим образом, — говорю ему я, входя в комнату Макса.

Билли Холидэй играется со старым проигрывателем, а Макс сидит в углу с газетой в руках.

— Здравствуйте, Макс. Бист пришел повидать вас, — говорю я достаточно громко, зная, что он всегда забывает вставить свой слуховой аппарат.

— Ну, привет, красавица. Как у тебя дела? — кричит он в ответ.

— У меня всё хорошо. А у вас? — спрашиваю я, оставляя поцелуй на его морщинистой щеке. Я нахожу его слуховой аппарат в небольшой тарелке и передаю ему. Он качает головой и вставляет его в ухо.

— Должен признаться, что уже стало лучше, — он улыбается, — Привет, Бист. Как ты, приятель? — спрашивает он Биста, кладя его голову себе на колени, чтобы почесать за ушком. — Бетси недавно была здесь, уговаривая меня сходить на танцы сегодня вечером. Я продолжаю говорить ей, что мне это неинтересно, но она не отступает. За сегодня она приходила уже четыре раза, — ворчит он.

Я смеюсь. Бетси — одна из самых пожилых местных дам, и в ней больше энергии, чем во мне. Она всегда ищет новую добычу.

— Ой, Макс, вы должны пойти, повеселиться. Я слышала, что группа, которая приедет, нереально крутая.

— Не пойду я. Ты не сможешь меня подкупить.

— Ну, вам не нужно будет танцевать, только послушать музыку.

— Этого не произойдёт, милая, и давай закроем эту тему.

Я хихикаю. Макс всегда поступает по-своему. Я знаю, что у меня нет шансов переубедить его. Мы пробыли у него долго, пока я не смотрю на часы и понимаю, что уже поздно.

— Ох, Господи, Макс. Нам с Бистом пора. Нам нужно навестить ещё несколько людей перед обедом.

— Конечно, дорогая. Увидимся через несколько дней, — говорит он, поглаживая Биста, — И с тобой, приятель.

Проходя по коридору, я ощущаю запах чистящих средств, пока мы не подходим к части здания, где находятся жилые комнаты. Вообще это место похоже на загородный клуб. Полы покрыты красивым ковром, а на столах вдоль стены стоят свежие цветы. Место в целом выглядит уютным и домашним, тут даже есть специально отведенные места для того, чтобы почитать книгу или вздремнуть. Мне становится жаль людей, которые не могут позволить себе жить в этой части здания.

— Ладно, дружок. Ещё одна остановка. Веди себя прилично, — прошу я, глядя вниз.

Он смотрит на меня, а затем идёт вперёд. Меня только что кинула собственная собака.

Когда я вхожу в комнату миссис Элис, то сразу чувствую прилив радости. На полках и в книжных стеллажах собраны фотографии и разные вещи со всего света. Её муж был военным, поэтому они много путешествовали. Когда он ушёл в отставку, то они переехали в город и открыли свой собственный хозяйственный магазин. Они были женаты более шестидесяти двух лет и, когда её муж умер, она отказалась переезжать к своим родным. А когда она больше не смогла жить одна, то перебралась сюда. Но эта комната все равно ощущается как дом.