— Ну, прекрасная нарушительница чужих владений, вы наказаны по заслугам, не так ли? — промолвил он. — Стойте спокойно!

Венеция послушно застыла, покуда Деймрел освобождал ее юбку от ежевики.

— Ну вот, — сказал он, выпрямившись. — Но я всегда беру штраф с тех, кто ворует мою ежевику. Позвольте взглянуть на вас.

Прежде чем Венеция опомнилась от удивления, что к ней обращаются в подобной манере, Деймрел обнял ее правой рукой, а левой откинул чепец. Скорее рассерженная, чем испуганная, она пыталась оттолкнуть его, шумно протестуя, но он не обратил на это никакого внимания, и в глазах его блеснуло нечто, совсем непохожее на скуку.

— «Но красота сама она…» — начал он.

Венеция почувствовала, что ее бесцеремонно целуют. Щеки ее зарделись, глаза засверкали, она старалась вырваться из крепких объятий, но эти усилия только смешили Деймрела. Венецию выручил Фларри. Выбежавший из подлеска спаниель обнаружил свою хозяйку в объятиях незнакомца, что повергло его в смятение. Инстинкт повелевал ему броситься ей на помощь, но смутно припоминаемый приказ запрещал кусать все, что ходит на двух ногах. Пойдя на компромисс, он стал истерически лаять. Так как это не подействовало, оставалось повиноваться инстинкту.

Высокие сапоги Деймрела помогли избежать кровопролития, но он посмотрел вниз на Фларри, ослабив хватку, и Венеция наконец смогла вырваться.

— Сидеть! — скомандовал Деймрел. При звуках властного голоса спаниель опустил уши и униженно завилял хвостом.

— Какого дьявола ты имел в виду? — осведомился Деймрел, приподнимая голову пса за нижнюю челюсть.

Фларри изо всех сил старался дать понять, что досадный инцидент произошел по недоразумению.

Венеция, вместо того чтобы воспользоваться подходящим случаем для бегства, завязала тесемки чепца и сердито воскликнула:

— Неужели ты не различаешь, кто есть кто, глупое животное?

Деймрел, поглаживающий пристыженного Фларри, поднял взгляд и слегка прищурился.

— Что касается вас, сэр, — продолжила Венеция, — запас цитат не делает ваше поведение более приемлемым и не помешает мне думать, что вы не кто иной, как «дерзкий и нахальный плут».

— Браво! — расхохотался Деймрел. — Откуда вы это взяли?

Вспомнив конец цитаты, Венеция ответила:

— Если вы не знаете, то я вам не скажу. Фраза вполне подходит к обстоятельствам, в отличие от контекста.

— Ого! Вы возбудили мое любопытство. Узнаю почерк и вижу, что мне нужно более тщательно проштудировать Шекспира.

— В таком случае у вас есть шанс провести время более достойно.

— Кто вы такая? — внезапно осведомился он. — Я принял вас за деревенскую девушку — возможно, дочь одного из моих арендаторов.

— Вот как? Ну, если вы намерены вести себя подобным образом с деревенскими девушками, можете не рассчитывать на популярность!

— Нет-нет, опасность состоит в том, что я могу оказаться чересчур популярным, — отозвался Деймрел. — Так все-таки кто вы? Или я должен представиться первым? Меня зовут Деймрел, как вы, возможно, догадались.

— Начала догадываться в самом начале нашего очаровательного знакомства, а потом убедилась окончательно.

— Ну еще бы! «Моя репутация, Яго, моя репутация!»[8] — воскликнул он, снова разражаясь смехом. — Вы самая необычная женщина из всех тех, кого я встречал за тридцать восемь лет жизни.

— Вы и представить не можете, насколько я польщена, — усмехнулась Венеция. — У меня бы закружилась голова от гордости, если бы я не подозревала, что десятка два ускользнули из вашей памяти.

— Скорее сотня! Но я когда-нибудь услышу ваше имя? Ведь я все равно его узнаю, скажете вы мне или нет.

— Разумеется, узнаете! В этих местах я известна куда больше вас, так как принадлежу к семейству Лэнион из Андершо.

— Впечатляет! Андершо? Ах да, ваши земли граничат с моими, не так ли? И вы всегда прогуливаетесь в одиночестве, мисс Лэнион?

— Да, за исключением тех случаев, когда меня предупреждают, что вы в Прайори.

— Злобная маленькая кошка! — с явным одобрением воскликнул Деймрел. — Как, черт возьми, я мог узнать мисс Лэнион из Андершо в мятом платье, чепце и даже без горничной?

— Значит, будь вам известно мое происхождение, вы бы не стали мне досаждать? Как это по-рыцарски!

— Рыцарство тут ни при чем, — усмехнулся он. — Меня бы остановило не ваше происхождение, а присутствие горничной. Я не жалуюсь, но меня удивляет, что такая красавица ходит по лесу одна. Или вы не знаете, как красивы?

— Знаю, — ответила Венеция, выбивая почву у него из-под ног. — «Две губы, умеренно красные…»

— Тут вы не правы и обратились не к тому поэту. «Они как розы среди снега!..»

— Это из «Черрирайна»? — осведомилась она. Деймрел кивнул, и ее глаза блеснули торжеством. — Тогда я знаю продолжение! «Не купит их ни принц, ни граф, коль не захочет Черрирайн». Пусть это научит вас выбирать подходящих поэтов!

— Вы очаровательны! — воскликнул Деймрел.

Венеция быстро протянула руку, дабы удержать его на расстоянии:

— Нет!

Но Деймрел ухватил ее запястья и свел кисти рук за спиной девушки. Сердце Венеции забилось быстрее, она чувствовала, что ей не хватает дыхания, но нисколько не боялась.

— Да! — передразнил ее Деймрел. — Вам следовало убежать, моя красавица, пока у вас был шанс.

— Знаю и не могу понять, почему этого не сделала, — с присущей ей откровенностью ответила Венеция.

— Могу попробовать догадаться.

Она покачала головой:

— Нет. Если думаете, что я хотела, чтобы вы снова меня поцеловали, то ошибаетесь. Я не могу вам помешать, так как вы сильнее меня. Вам нечего опасаться даже того, что вас призовут к ответу. Мой брат еще мальчик и к тому же хромой. Возможно, вы уже это знаете?

— Нет, и премного обязан вам за сообщение. Теперь я вижу, что могу не церемониться.

Венеция внимательно посмотрела на Деймрела, стараясь прочитать его мысли, так как, несмотря на усмешку, в его голосе слышалась горечь. В голове у нее внезапно мелькнула строка Байрона: «Сам дьявол хохотал в его улыбке».

— Отпустите меня! — взмолилась она. — Мне в голову неожиданно пришла одна мысль. Бедный Освальд!

Удивленный словами девушки и искренним весельем, озарившим ее лицо, он отпустил ее.

— Какая мысль?

— Благодарю вас! — Венеция разгладила складки на платье. — Вам она покажется не очень забавной, но это потому, что вы не знаете Освальда.

— А кто такой этот Освальд? Ваш брат?

— Господи, конечно нет! Он сын сэра Джона Денни, и верх его желаний — походить на героя байроновского «Корсара». Он ходит с всклокоченными волосами, носит на шее шелковый платок и размышляет о темных страстях в своей душе.

— В самом деле? Ну и при чем тут этот мальчишка?

Венеция подобрала корзину.

— При том, что если бы он встретил вас, то позеленел бы от зависти, потому что вы в точности тот, на кого хочет походить он, хотя и не стараетесь живописно одеваться.

Деймрел выглядел озадаченным.

— Значит, я похож на байроновского героя? О боже! Да вы просто… — Он оборвал фразу, так как в этот момент из леса выпорхнул фазам, и раздраженно добавил: — Вашей никчемной собаке обязательно пугать моих птиц?

— Да. Моему брату не правится, когда он проделывает это в Андершо, поэтому я взяла его с собой. Как охотничий пес он ни на что не годен, но ему очень правится вспугивать дичь. Не понимаю, почему вы возражаете, если никогда не приезжаете сюда охотиться.

— Никогда не приезжал, — поправил Деймрел. — Но сейчас другое дело. Признаюсь, что я не намеревался задерживаться в Йоркшире больше чем на несколько дней, но это было до нашего знакомства. Теперь я собираюсь остаться в Прайори.

— Великолепно, — любезно промолвила Венеция. — Конечно, здесь скучновато, но все изменится, если вы останетесь с нами! — Она подозвала Фларри и слегка присела в реверансе. — Прощайте!

— Не прощайте, а до свидания, — возразил Деймрел. — Я намерен узнать вас получше, мисс Лэнион из Андершо.