- И еще раз...
На этот раз результат был намного более ошарашивающим. Казалось, что металлические чужаки переместились, но через секунду Карл сообразил, что переместились не они, а _о_н_. Перемена оказалась такой резкой, что ему на мгновение показалось, что они - все трое - находятся в другой комнате; даже стрелки на циферблате казались другими. Но на самом деле, произошло всего лишь то, что он теперь находился на другой койке.
Эта перемена разрушила гипотезу, которую он только-только начал строить: что металлическая кожа или костюмы дают возможность Бранду и Лавель меняться местами или перепрыгивать куда угодно, с помощью какой-то телепортации. Если дело обстоит так, то Карл мог бы просто стянуть один из этих блестящих костюмов, а потом, _р_а_з_! и...
...И без всякого костюма, черного или белого, он лежал на другой койке, погребенный под развалинами своей теории и чертовски напуганный. На экране электронно-лучевого осциллографа, находившегося теперь в его поле зрения, пульсировали извилистые кривые, не иначе, показывавшие с абсолютной точностью, до какой степени он напуган; он всегда подозревал, что подобные приборы могут читать его мысли. Это подозрение обратилось в ярость и унижение, когда Лавель взглянула на дисплей машины и рассмеялась понижающимся арпеджио, как колоратурное сопрано.
- Он выводит мораль, - сказала она.
- Возможно, - согласился серебряный человек. - Однако, на сегодня хватит. Пора перейти к следующему предмету. Теперь можешь встать.
Последняя фраза, как-будто, адресовалась Карлу. Он на мгновение замер, непроизвольно ожидая, что либо металлические люди, либо комната либо он сам - исчезнут, но поскольку совсем ничто не изменилось, он осторожно соскользнул на пол.
Взглянув на свои ноги, а затем переведя взгляд выше, насколько возможно, чтобы не показаться тщеславным, он обнаружил на себе те же стоптанные кроссовки и грязные джинсы, которые были на нем во время велосипедной поездки с толпой Хоббитов, разве что и одежда и сам он под ней, оказались тщательно выстиранными. Это открытие его оскорбило, но не очень сильно. Неужели между той экспедицией на Телеграф-хилл и нынешним кошмаром действительно _н_е _б_ы_л_о_ других событий?
- Я нахожусь на корабле? - спросил он. Ему стоило труда произнести эту фразу.
- Разумеется, - сказал серебряный человек.
- Но я так и не присоединился к официальной партии - во всяком случае, мне кажется...
- Никто не поднимется на борт с официальной партией, Джек. Мы отобрали немногих на свой вкус из тех болтунов, которых назначили ваши люди. Остальным придется дожидаться всю жизнь.
- Тогда что мне...
- Слишком много ответов, - оборвала его Лавель.
- Неважно, - успокоил ее серебряный человек. - Скоро это не будет иметь значения, киска. Пойдемте, мистер... Уэйд?.. да; мы побеседуем с вами позже и тогда ответим на некоторые из ваших вопросов, если сочтем нужным. Лавель, останься здесь и приготовь все для нового живого экземпляра. И еще одно, мистер Уэйд: если в вас проснутся амбиции, имейте в виду...
Обтянутые металлической кожей люди поменялись местами, бесшумно, мгновенно, без всякой начальной или конечной стадии.
- ...что мы действуем чуть быстрее вас, - закончил Бранд со своего нового места ровным голосом, но этот голос ударил в другое ухо Карла, как окончательное оскорбление. - Мы не нуждаемся в другом оружии. Врубился?
- А то, - сказал Карл. Да, последнее слово оказалось не многим лучше первого.
Человек в обтягивающем одеянии вывел его через овальную дверь.
2
Считавший себя нечувствительным ко всему, кроме собственных опасений, Карл удивился своему удивлению перед обширностью того, что они назвали "клетками". Его отсек этих "клеток" напомнил ему скорее номер-люкс, вернее его представление о таком номере - большая спальня на одного, гардеробная, ванная и нечто вроде кабинета с письменным столом, небольшим телеэкраном и оголовьем, напоминавшим помесь фена для сушки волос и шумозащитных наушников.
Сюда его в полном молчании привел серебряный человек. Они шли длинным коридором, где встретили других металлических людей, проходивших мимо безмолвно, с глазами лишенными всякого выражения, как у Маленькой Сиротки Энни. Однако, когда они пришли в клетку, Бранд стал приветлив, показал ему все оборудование, там имелся даже запас чистого белья, и наконец, усадил его за стол.
- Я еще поговорю с тобой, когда будет больше времени, - сказал серебряный человек. - В данный момент мы еще ведем набор пополнения. Если тебе понадобится еда, можешь заказать ее по тому телефону. Надеюсь, ты знаешь, что убежать невозможно. Если ты слиняешь из клетки, тебе некуда будет рвануть.
Бранд потянулся к столу и что-то нажал. Под ногами Карла круглая часть пола размером с пластмассовую тарелку для катания со снежных гор стала прозрачной, и Карл обнаружил, что смотрит на район Залива, от которого его отделяют миль десять или больше. Даже от небольшой высоты у него всегда кружилась голова; он вцепился в край стола и уже готов был брякнуться в обморок, когда пол вновь стал сплошным.
- Я хотел, чтобы ты увидел, - сказал Бранд, - что действительно находишься на борту нашего корабля. Кстати, если захочешь снова взглянуть туда, вот кнопка.
- Спасибо, - выдавил Карл, припоминая одну из своих самых вежливых шуток, - не благодарю.
- Как вам будет угодно. Хотите еще что-нибудь, прежде чем мы вновь встретимся?
- Ну... вы сказали, что доставляете сюда и других, ну, землян. Если бы вы могли доставить мою жену, я был бы?..
Ответ на этот вопрос представлял для Карла лишь чисто академический интерес. Они с Би разошлись больше года назад, после скандала из-за колледжа; и в целом все прошло безболезненно, поскольку они были достаточно цивилизованы, чтобы пожениться в первую очередь потому, что так принято, да и то немного случайно. Но было бы мило иметь здесь кого-то знакомого, хотя бы просто с нормальной розовой кожей.
Серебряный человек сказал:
- Увы. Ни один из других мужчин, которых мы собираемся принять на борт не знаком с тобой, или друг с другом. Мы стараемся придерживаться этого правила и в отношении женщин, чтобы избежать претензий и собственничества.
Он встал и направился к двери, имевшей обычную форму, а не овальную, как предыдущая. Он по-прежнему казался достаточно любезным, но у двери обернулся и добавил:
- Мы хотим, чтобы ты с самого начала понял, что тут, наверху, тебе никто не принадлежит - и ты не принадлежишь никому, кроме нас.
И с этими словами, в последнем безмолвном жесте высокомерия он канул в пустоту, оставив Карла пялиться остекленевшими глазами на неоткрывавшуюся дверь.
Конечно, никакой запрет не мог помешать Карлу, да и кому угодно с уровнем развития, превышающим нематоду, думать о побеге; и Карл, поскольку его выбрали в качестве одного из волонтеров-дилетантов для посещения космического корабля, видимо потому, что он иногда думал или читал о космических кораблях, считал, что он в состоянии придумать какой-то план если конечно на пару минут перестанет нервничать. Чтобы собраться с мыслями, он разделся, влез в казенную пижаму - впервые за десять лет он надел подобный наряд - и заказал (по телефону на столе) бутылку мускателя, которая незамедлительно появилась из отверстия в центре стола. Чтобы проверить доброжелательность корабля, он заказал еще пять сортов напитков и получил их все, некоторые из них он, гордясь своим самообладанием, вылил в туалет.
Затем он подумал - рассеянно смешивая роскошный коктейль, бурбон с имбирной; звякание льда почему-то успокаивало - какого черта пентагоновцы из стольких претендентов выбрали в качестве "волонтера-дилетанта" и_м_е_н_н_о_ его? Чужой корабль попросил образцы людей, чтобы взять к своей далекой звезде, и хотел, чтобы один из них был человеком, не имеющим абсолютно никакой специальности - во всяком случае специальности, которую корабль хотел бы указать. Пентагон подобрал своих специалистов, которым, наверняка, было приказано стать "добровольцами"; но "волонтер-дилетант" дело другое.