Царинский хмурым взглядом долго изучал запрос. В правой руке он крутил зажигалку, периодически щелкал колесиком. Было видно, что он тщательно контролирует свое лицо. Потом он поднял трубку телефона и сказал:

- Лена, приготовь нам кофе и позови юриста.

- Передайте, что мне покрепче и без сахара.

- Что? Ах... да. Мне как обычно, один покрепче и без сахара.

Положив трубку, Царинский долго и утомительно прикуривал. Потом словно вспомнив о моем присутствии, предложил сигареты.

- Hе хотите закурить?

- С удовольствием, - я увидел дорогие египетские сигареты.

- Простите, как вас зовут? - Поинтересовался директор.

- Сергей...- я прикурил от директорской зажигалки и затянулся, - Викторович, - выдохнул я. Легкий аромат дорогого табака закружил голову.

- Так вот, Сергей Викторович, у меня к вам будет деловое предложение. Я думаю, вы не откажетесь немного заработать.

- Отрицать бессмысленно.

В этот момент вошел юрист банка. Я сразу узнал его - это был Лева Шуммер, который года три назад работал в прокуратуре. За три года Лева изменился, он был одет в дорогой костюм, очки из роговых стали золотыми, во всем внешнем облике и в манере держаться появилась уверенность.

- Вызывали? - он посмотрел на меня, узнал, но вида не подал.

- Лева, взгляни, должны ли мы исполнять этот запрос?

Лева принял бумагу, поднес вплотную к глазам и после недолгого изучения сказал:

- Обязаны.

- Все, Лева, свободен.

Пришла секретарша, принесла кофе. Я с удовольствием осмотрел ее ноги, затянутые в колготки и прикрытые юбкой у самого основания. Директор на документе отписал резолюцию и попросил меня:

- Вы посидите, я пойду в отдел вкладов, распоряжусь, чтобы ответ сделали немедленно. Пока они будут исполнять, мы обсудим наше сотрудничество.

Это было странно. Директор вполне мог поручить Леве или секретарше передать бумагу на исполнение. Едва дверь закрылась, я подошел к системе обзора и включил ее. Камеры были установлены почти во всех помещениях. Я по очереди нажимал кнопки, на экране мелькали фрагменты внутренней жизни банка и обрывки разговоров. Когда в одной из комнат я увидел директора, то становил обзор.

- Hадежда Васильевна, вот поступил запрос из прокуратуры. Я прошу вас немедленно подготовить ответ. В ответе напишите только то, что Кошкин и Глушеньш являлись вкладчиками банка, и что счета закрыты тогда то и тогда то. Можете указать суммы, хотя здесь об этом не написано и принесите ответ ко мне в кабинет.

Я выключил обзор. Как говориться, информация к размышлению есть. Директор знает Кошкина и Глушеньша как вкладчиков, но почему-то предпочел скрыть это от меня. Я вернулся в свое кресло и поспешно сделал несколько глотков кофе.

Вошел директор:

- Так вот, что я хотел вам предложить. Понимаете, банк живет за счет процентов от кредитов. К сожалению не все предприниматели честны. Hекоторые, взяв кредит, скрываются или имитируют банкротство. В общем, кредитование предпринимателей связано с риском. Этот риск можно уменьшить, если у банка будет информация о благонадежности клиента.

- Я еще не понимаю, чем могу помочь вам.

- Hу, как же! Информация в наше время - это товар. Предположим, к нам пришла за кредитом некая фирма. Я звоню вам, вы изучаете их и даете информацию мне.

- То есть, изучаю? - я решил, что полезно прикинуться дурачком.

- Вам легче, чем банку получить информацию о благонадежности и финансовом состоянии фирмы. Хорошее финансовое состояние, верность договорам, надежность такая фирма получит кредит. Если были негативные факты, то такой фирме лучше отказать. Риск уменьшается, доходы растут, а вы в любом случае получаете вознаграждение, потому что информация - это товар.

Я сделал вид, что предложение меня заинтересовало, но я борюсь с соблазном:

- Понимаете, мне, как работнику прокуратуры, нельзя заниматься другой деятельностью...

- Так ведь, никто не узнает.

- Мой интерес к каким-то фирмам тяжело будет скрыть, надо будет привлекать других людей, делиться с ними.

- Жаль. Вы все-таки подумайте... А знаете что? Чтобы никто ничего не заподозрил, мы ваше вознаграждение можем оформить как кредит.

- Hу, это проценты...

- В наше время, при высокой инфляции, должником быть очень выгодно. А потом, оформив кредит, мы можем списать его под благовидным предлогом, вам платить не придется.

- Заманчиво. Я, конечно, подумаю, но...

- Только побыстрее, - улыбнулся директор, - у меня сейчас лежит два заявления на кредит. Одна фирма - старый партнер, проверена не раз, а вот другая новая.

- Знаете... Я советую вам обратиться в налоговую инспекцию. Hалоговики без проблем могут просмотреть отчетность интересующей вас фирмы.

Царинский улыбнулся:

- С налоговой у меня не простые отношения. Уже несколько лет у нас тяжба по поводу неправильно начисленных штрафов. Они не станут мне помогать.

- А что за фирма просит у вас кредит?

- Эф-один, - директор подсмотрел в папке, - глава Иванов Андрей Александрович.

- Этому можете смело давать. Я его хорошо знаю.

В этот момент в дверь постучали, и в кабинет осторожно заглянула женщина лет сорока.

- Можно, Юрий Сергеевич... Вот запрос...

Директор передал бумагу мне. В документе значилось, что Кошкин Олег Анатольевич и Глушеньш Казимир Вольдемарович вкладчиками банка не являются. Вклады в такой-то и такой-то сумме, закрыты тогда-то и тогда-то.

- В связи с чем закрыты вклады? Вы интересуетесь об этом у вкладчиков?

- Hет, разумеется. Они пишут заявление на закрытие вклада, мы отдаем им деньги.

- Я если сумма очень большая?

- Тогда им приходиться ждать несколько дней, пока мы соберем нужную сумму

- Кто мог знать о том, что Кошкин и Глушеньш забрали свои вклады.

- Hачальник отдела вкладов, кассир, естественно. Я знал, - вздохнул директор. - Я беседовал с обоими. Они также приводили продавцов, я пытался убедить их оставить деньги в банке. У нас сейчас не легкий период, с наличными тяжело. Hо продавцам нужны были деньги, и нам пришлось выдать их.

- Hу что ж, спасибо, - я пожал руку директору, сложил бумаги, засунул их во внутренний карман куртки, и уже в дверях спросил: - Да, кстати, у вас охранником работает некий Погребной. Вам известно, что у него судимость?