Сатин. Тюрьма, дед! Я четыре года семь месяцев в тюрьме отсидел… а после тюрьмы — нет ходу!
Лука. Ого-го! За что сидел-то?
Сатин. За подлеца… убил подлеца в запальчивости и раздражении… В тюрьме я и в карты играть научился…
Лука. А убил — из-за бабы?
Сатин. Из-за родной сестры… Однако — ты отвяжись! Я не люблю, когда меня расспрашивают… И… все это было давно… Сестра — умерла… уже девять лет… прошло… Славная, брат, была человечинка сестра у меня!..
Лука. Легко ты жизнь переносишь! А вот давеча тут… слесарь — так взвыл… а-а-яй!
Сатин. Клещ?
Лука. Он. «Работы, кричит, нету… ничего нету!»
Сатин. Привыкнет… Чем бы мне заняться?
Лука(тихо). Гляди! Идет…
Клещ идет — медленно, низко опустив голову.
Сатин. Эй, вдовец! Чего нюхалку повесил? Что хочешь выдумать?
Клещ. Думаю… чего делать буду? Инструмента — нет… всё — похороны съели!
Сатин. Я тебе дам совет: ничего не делай! Просто — обременяй землю!..
Клещ. Ладно… говори… Я — стыд имею пред людьми…
Сатин. Брось! Люди не стыдятся того, что тебе хуже собаки живется… Подумай — ты не станешь работать, я — не стану… еще сотни… тысячи, все! — понимаешь? все бросают работать! Никто ничего не хочет делать — что тогда будет?
Клещ. С голоду подохнут все…
Лука(Сатину). Тебе бы с такими речами к бегунам идти… Есть такие люди, бегуны называются…
Сатин. Я знаю… они — не дураки, дедка!
Из окна Костылевых доносится крик Наташи: «За что? Постой… за что-о?»
Лука(беспокойно). Наташа? Она кричит? а? Ах ты…
В квартире Костылевых — шум, возня, звон разбитой посуды и визгливый крик Костылева: «А-а… еретица… шкуреха…»
Василиса. Стой… погоди… Я ее… вот… вот…
Наташа. Бьют! Убивают…
Сатин(кричит в окно). Эй, вы там!
Лука(суетясь). Василья бы… позвать бы Васю-то… ах, господи! Братцы… ребята…
Актер(убегая). Вот я… сейчас его…
Бубнов. Ну и часто они ее бить стали…
Сатин. Идем, старик… свидетелями будем!
Лука(идет вслед за Сатиным). Какой я свидетель! Куда уж… Василья-то бы скорее… Э-эхма!..
Наташа. Сестра… сестрица… Ва-а-а…
Бубнов. Рот заткнули… пойду взгляну…
Шум в квартире Костылевых стихает, удаляясь, должно быть, в сени из комнаты. Слышен крик старика: «Стой!» Громко хлопает дверь, и этот звук, как топором, обрубает весь шум. На сцене — тихо. Вечерний сумрак.
Клещ(безучастно сидит на дровнях, крепко потирает руки. Потом начинает что-то бормотать, сначала — невнятно, далее:) Как же?.. Надо жить… (Громко.) Пристанище надо… ну? Нет пристанища… ничего нет! Один человек… один, весь тут… Помощи нет… (Медленно, согнувшись, уходит.)
Несколько секунд зловещей тишины. Потом — где-то в проходе рождается смутный шум, хаос звуков. Он растет, приближается. Слышны отдельные голоса.
Василиса. Я ей — сестра! Пусти…
Костылев. Какое ты имеешь право?
Василиса. Каторжник…
Сатин. Ваську зови!.. скорее… Зоб — бей его!
Полицейский свисток.
Татарин(выбегает. Правая рука у него на перевязи). Какой-такой закон есть — днем убивать?
Кривой Зоб(за ним Медведев). Эх, и дал я ему разочек!
Медведев. Ты — как можешь драться?
Татарин. А ты? Твоя какая обязанность?
Медведев(гонится за крючником). Стой! Отдай свисток…
Костылев(выбегает). Абрам! Хватай… бери его! Убил…
Из-за угла выходят Квашня и Настя — они ведут под руки Наташу, растрепанную. Сатин пятится задом, отталкивая Василису, которая, размахивая руками, пытается ударить сестру. Около нее прыгает как бесноватый Алешка, свистит ей в уши, кричит, воет. Потом еще несколько оборванных фигур мужчин и женщин.
Сатин(Василисе). Куда? Сова, проклятая…
Василиса. Прочь, каторжник! Жизни решусь, а — растерзаю…
Квашня(отводя Наташу). А ты, Карповна, полно… постыдись! Что зверствуешь?
Медведев(хватает Сатина). Ага… попал!
Сатин. Зоб! Лупи их!.. Васька… Васька!
Все сталкиваются в кучу около прохода, у красной стены. Наташу уводят направо и там усаживают на куче дерева.
Пепел(выскочив из проулка, он молча сильными движениями расталкивает всех). Где — Наталья? Ты…
Костылев(скрываясь за углом). Абрам! Хватай Ваську… братцы — помогите Ваську взять! Вора… грабителя…
Пепел. А ты… блудня старая! (Сильно размахнувшись, бьет старика.)
Костылев падает так, что из-за угла видна только верхняя половина его тела. Пепел бросается к Наташе.
Василиса. Бейте Ваську! Голубчики… бейте вора!
Медведев(кричит Сатину). Не можешь… тут — дело семейное! Они — родные… а ты кто?
Пепел. Как… чем она тебя? Ножом?
Квашня. Гляди-ко, звери какие! Кипятком ноги девке сварили…
Настя. Самовар опрокинули…
Татарин. Может — нечаянно… надо — верно знать… нельзя зря говорить…
Наташа(почти в обмороке). Василий… возьми меня… схорони меня…
Василиса. Батюшки! Глядите-ка… смотрите-ка… помер! Убили…
Все толпятся у прохода, около Костылева. Из толпы выходит Бубнов, идет к Василию.
Бубнов(негромко). Васька! Старик-то… того… готов!
Пепел(смотрит на него, как бы не понимая). Иди-зови… в больницу надо… ну, я рассчитаюсь с ними!
Бубнов. Я говорю — старика-то кто-то уложил…
Шум на сцене гаснет, как огонь костра, заливаемый водою. Раздаются отдельные возгласы вполголоса «Неужто?», «Вот те раз!», «Ну-у?», «Уйдем-ка, брат!», «Ах, черт!», «Теперь — держись!», «Айда прочь, покуда полиции нет!» Толпа становится меньше. Уходят Бубнов, Татарин. Настя и Квашня бросаются к трупу Костылева.
Василиса(поднимаясь с земли, кричит торжествующим голосом). Убили! Мужа моего… вот кто убил! Васька убил! Я — видела! Голубчики — я видела! Что — Вася? Полиция!
Пепел(отходит от Наташи). Пусти… прочь! (Смотрит на старика. Василисе.) Ну? рада? (Трогает труп ногой.) Околел… старый пес! По-твоему вышло… А… не прихлопнуть ли и тебя? (Бросается на нее.)
Сатин и Кривой Зоб быстро хватают его. Василиса скрывается в проулке.
Сатин. Опомнись!
Кривой Зоб. Тпруу! Куда скачешь?
Василиса(появляясь). Что, Вася, мил друг? От судьбы — не уйдешь… Полиция! Абрам… свисти!
Медведев. Свисток сорвали, дьяволы…
Алешка. Вот он! (Свистит.)
Медведев бежит за ним.
Сатин(отводя Пепла к Наташе). Васька — не трусь! Убийство в драке… пустяки! Это — недорого стоит…