Я не стал ждать, когда он проснется, тихо вышел и прикрыл дверь. Если бы он сейчас что-то спросил, у меня просто не было бы ответа. Что произошло, я не знаю и знать не хочу. Очевидно лишь одно — он подсыпал какую-то гадость мне в шампанское.

Голова продолжала болеть, как после бодуна. Хотелось лишь одного — упасть и поспать, но не возвращаться же к патлатой заразе. Про встречу со Славой тоже не было и речи. Я снова ощутил себя жалким: без дома и собственного угла, где можно укрыться от любых бед.

Устроившись на диване в одних трусах, я быстро уснул.

— Эй! Подъем! Тихий час закончился! — Как же он меня раздражает!

Я даже не открыл глаз, но когда он стал толкать меня в грудь, я не сдержался:

— Какого лешего тебе от меня нужно?!

Мало того, что орет, так еще и толкает ногой в грудь.

— Пора вставать, милый-дорогой! Скоро за нами приедут.

— Убрал свои потняки от моего лица!

Пришлось силой оттолкнуть его ногу.

— Фу, как грубо! Разве так разговаривают с человеком, с которым провели ночь?

Я его сейчас убью! Нет! Лучше пусть его убьет Славик, когда выйдет из комнаты.

— Я с тобой не спал. Можешь это кому-то рассказывать, а не мне, ясно?

Нашел себе лоха. Если он перетащил меня в постель и раздел, это еще ничего не значит.

— Правда? Ты не помнишь? Хорошо, что я снял все на телефон.

Я не поверил своим глазам, когда он выставил перед моими глазами экран, где крупным планом были сняты мои гениталии, а за кадром его голос комментировал их. А потом… Черт! Он трогал вначале рукой, а потом ртом. Из динамика даже были слышны звуки от этого процесса. Мразь! Какая же он мразь!

— Ну, как тебе, нравится? Это только начало, самое интересное дальше. Смотри-смотри! Видишь, как он встал? Знаешь, что сейчас я с ним сделаю?

— Отдай! — Я попытался выхватить телефон, но он увернулся.

— Не так быстро! Вижу, ты уже ожил, может, повторим? Заодно и вспомнишь.

— Сука!

— Знаю, мне уже говорили.

Он, как ни в чем не бывало, отправился в сторону холодильника и стал вынимать содержимое.

Сидя на диване, я стал подбирать варианты событий. Что же ему нужно?

— Послушай, ты думаешь, что эта запись что-то меняет? Как по мне, это все ерунда.

— Посмотрим. Думаю, Славе это не очень понравится.

Сейчас он меня удивил. Он что, не знает, что Слава в моей комнате? А вот это уже интересно.

— Узнает он и что? — решил я узнать о его планах.

— А то, что ты ему будешь уже не интересен. Месяц-два, и он найдет тебе замену. Знаешь, сколько найдется желающих в группу и его постель? А я знаю.

Он развернулся ко мне и протянул бутерброд:

— Будешь? — Вот маленькая сучара! — Бери-бери. Знаю, что сейчас голоден. Не бойся, ничего не подмешал. — Он опять отвернулся, продолжив резать: — Так вот, у меня есть для тебя предложение… — Пауза. И что он задумал? — Я ему ничего не расскажу и место в группе твое, а взамен ты продолжишь быть у меня тринадцатым, пока я этого хочу. И еще… Ты оставишь его в покое.

— Я? Его? Ты что-то путаешь. Я никогда никого не трогал.

— Заткнись! — Он сорвался на крик, но сразу сменил тактику: — Хорошо. Объясню более подробнее свои требования: никаких больше ночных свиданий в твоей комнате, совместных принятий душа и поеданий блинов. Мне продолжить? Ты думаешь, я ничего не замечал?

Значит, он все знал.

— Между нами ничего нет.

— Это сейчас нет, а теперь и не будет вовсе. Ты понял меня?!

Он пытается меня запугать? Меня? Который был никем и которому терять, по сути, и нечего?

— Перед тем, как кого-то поучать, научись считать. Раньше ты говорил, одиннадцатым буду, а сейчас тринадцатым резко стал.

— Я все верно посчитал, ты не волнуйся. Ты просто упустил свой шанс и будешь тринадцатым. Уж извините, в этот раз тебе с числом действительно не повезло.

— Когда ты только успел?

— Поверь, для этого много времени не нужно. Это с тобой только пришлось вчера повозиться.

— Сука!

— Не нужно повторяться, придумай что-то новенькое.

Как он меня достал. Сейчас я испорчу ему настроение.

— А хочешь, я тебя расстрою?

— Попробуй.

— Слава в моей комнате, и он уже все знает.

Его лицо действительно изменилось. Он рванул в мою комнату, я не стал ему мешать. Что будет, то будет. Моей вины нет. Все, в чем я виноват, что повелся на его обман.

— А ты шутник. — Он вернулся как не удивительно быстро и в хорошем настроении. — Счет — один-один.

Наступила моя очередь проверять. Его действительно не оказалось в комнате. А сколько уже времени?

В дверь позвонили. Сегодня открывали двери мы уже вдвоем. На пороге стояла Катька.

— Сюрприз! «И снова здравствуйте!». Я вернулась! Не вижу радости. Вы готовы к турне по глубинкам нашей родины?

— А где Слава? — Меня с вопросом опередил Малыш.

— А он вам не сообщил? В турне я буду вас сопровождать. Вы не знали?

По всей видимости «мы» действительно ничего не знали. Малыш убежал в гостиную и схватил телефон.

Мы с Катей стали невольными свидетелями этого разговора. Который звучал примерно так: «Ну, Слава... Послушай… Слав...»

Что говорилось на другом конце трубки, я не знаю, но выражение лица Санька менялось с каждой секундой.

Часть

Сказать по правде, я обрадовался, когда увидел реакцию Малыша на телефонный разговор. Где-то в глубине души я надеялся, что Слава все правильно понял и его отношение ко мне не изменится. Я так думал, но на самом деле, в отличие от Малыша, я даже не удосужился хотя бы телефонного разговора.

Как и планировалось, мы отправились в тур по раскрутке группы в составе с другими протеже Славика. Три автобуса с аппаратурой, персоналом и самими участниками следовал от одной точки к следующей, от одного населенного пункта к другому. Утомляло ли это? Безусловно. Такой кочевой образ жизни и нравился мне и, в тоже время, я его ненавидел.

Прежде всего, график выступлений был очень интенсивный, еще наши отношения с Малышом достигли своего пика — мы ненавидели друг друга так сильно, что на людях стало невозможно контролировать себя. Иногда наши словесные разборки даже происходили за сценой. По коллективу поползли слухи. До меня доходили разные истории. Кто-то говорил, что я изменил Малышу с Катей, кто-то предполагал, что наоборот. Но большинство, конечно, были уверенны, что мы ревнуем друг друга ко всему, что движется. О наших страстях стали ходить легенды, особенно когда мы разломали в отеле кровать, пытаясь ее раздвинуть. Всему виной это дурацкое правило, что все должны думать, что мы пара. Может, мне его еще и девственности лишать каждую ночь и вывешивать на балкон кровавую простынь?

Но все это просто сущий пустяк по сравнению с тем, что стало происходить со мной буквально на второй же день нашего турне. За шесть месяцев совместного проживания я обнаружил, что мне его не хватает. Я постоянно осматриваюсь по сторонам в надежде, что увижу его. Не звонит. Не пишет. Пропал. Иногда я слышу, как Катька с ним разговаривает, и возникает такое желание взять трубку и сказать все, что я о нем думаю. Кто мне мешает самому набрать его, но блядская гордость начинает расти день ото дня. Хочу, чтобы он сделал первый шаг, хочу знать, что я нужен ему. Пусть даже это будет просто звонок по работе, но я уже найду, как с ним поговорить. Но он не звонит… Не звонит уже две недели! Одно утешает, ему он тоже не звонит и не отвечает на его смс и звонки. Иногда, когда в отеле все затихает, у меня есть соблазн написать ему. Ответит ли он мне? Я боюсь, что нет. В этом вся причина.

***

— Ник, можно тебя на секунду? — Ко мне подошла перед выходом на сцену Катя. Судя по интонации, что-то произошло.

— Слушаю тебя. — Девушка странно себя вела: опустив голову, что-то судорожно сжимала в руке, не решаясь сказать. — Что случилось?

— Боже! Все нормально. Просто я хотела тебе кое-что дать…