— В общем-то да, — признал врач. — Но это неравномерный процесс. Лосиколь испытывал чудовищный голод. Его метаболизм невероятно ускорился, и излучение усиливалось после каждого приема пищи. Однако вчера он отказался от еды.

— Но он голоден! — возразил Корт.

— Он так утверждает — и все-таки не может есть. Сейчас излучение стало заметно слабее.

— Понятно, — пробормотал Корт. — Будьте добры, достаньте мне морскую свинку; в крайнем случае кролик тоже сойдет. Я хочу провести один эксперимент.

Через десять минут, держа в руке брыкающуюся морскую свинку, он вернулся в палату. Лосиколь по-прежнему лежал без сознания. Корт впервые помедлил, глядя на бледную ауру, окружавшую тело пациента. Затем он медленно протянул морскую свинку и прикоснулся ею к руке Лосиколя.

Слабые костлявые пальцы шевельнулись. Они сжали крошечное животное, не причиняя ему вреда, хотя свинка лихорадочно пыталась вырваться. Затем тельце зверька бессильно обмякло. Фосфоресцирующее сияние, окружавшее Лосиколя, стало заметно ярче.

— Значит, вот в чем дело, — сквозь зубы пробормотал Корт. Он вынул морскую свинку из пальцев больного и осмотрел животное. Как он и ожидал, свинка была мертва. Качая головой, Корт вернулся к остальным.

— Вы неправильно кормили его, — объяснил он. — Лосиколь меняется — медленно, но неуклонно. Он превращается в некую форму жизни, отличающуюся от человека. Сперва он ел нормально, хотя и в огромных количествах. Когда структура его тела изменилась, Лосиколь утратил способность усваивать пищу через желудочный тракт, как мы с вами. Он получает энергию непосредственно. Выражаясь мелодраматически, он стал вампиром. Он убьет любое живое существо, которое прикоснется к нему.

— Боже милосердный! — потрясенно воскликнул Грейнджер. — Мы не можем оставить его в живых, мистер Корт!

— Нам придется это сделать, потому что я нуждаюсь в нем. Я должен изучить процесс болезни в ее естественном развитии. Лосиколя будут кормить той пищей, в которой он теперь нуждается: кроликами, морскими свинками и так далее. Как только приедет спецавтомобиль, я отвезу его в свою лабораторию.

Сэмми шаркающей походкой подошел к ним. Его глаза расширились от страха, но голос звучал твердо и решительно.

— Стив, не стоит так рисковать, — попросил он.

Корт не обратил внимания на старика; впрочем, он не слушал никого, когда его разум был увлечен решением новой проблемы.

— Марион, распакуйте мое снаряжение. Спецмашина должна прибыть завтра или послезавтра, а тем временем я хочу провести ряд опытов. Обеспечьте достаточный запас мелких животных для пациента. Не знаю, как много энергии ему потребуется, но излучение усиливается в геометрической прогрессии.

Грейнджер, неуклюже двигавшийся в свинцовом костюме, уже вышел из комнаты. Корт взглянул на часы.

— Хорошо, что я успел вовремя. Если бы Лосиколь умер…

— Вы можете спасти его? — с надеждой спросила Марион.

— Разумеется, нет. Да и не захотел бы, если бы мог. Я хочу остановить «чуму», а для этого мне нужно наблюдать ее развитие на подопытном экземпляре. Лосиколь — единственный, кто имеется в нашем распоряжении. В любое время могут появиться новые больные, но я не имею права ждать. Если разразится эпидемия, будет уже слишком поздно что-либо предпринимать.

— Что вы собираетесь делать? — спросила Марион, тщетно пытаясь скрыть свое разочарование.

— Я отвезу Лосиколя в наш особняк, помещу в изолированную комнату и буду кормить его. Болезнь должна пройти все стадии, до конца. Возможно, он и не умрет сам, но тогда нам придется уничтожить его.

Дверь с треском распахнулась. Грейнджер ворвался в комнату и начал стаскивать с себя свинцовый костюм. Его гномье лицо посерело от ужаса.

— Лосиколь умер!

— Что? — Корт лихорадочно огляделся. — Нет, не может быть! Наверное, потерял сознание…

Он уже рвал костюм из рук Грейнджера.

— Дайте мне адреналин, быстро, и еще одну морскую свинку!

Все забегали вокруг, выполняя его распоряжения. Не прошло и минуты, как он умчался в левое крыло клиники.

Потянулись минуты мучительного ожидания. Наконец Корт вернулся; его лицо казалось постаревшим, плечи устало поникли.

— Вы правы, Грейнджер, — глухо произнес он. — Лосиколь умер. Значит, я действительно опоздал.

— Вы… — Врач помедлил, беспомощно покусывая нижнюю губу. — Вы хотите провести вскрытие?

— Нет, это бесполезно. Я должен наблюдать за развитием болезни на живом существе, а труп не годится для моих целей. Придется подождать. Возможно, будет еще один случай… не знаю.

Корт подошел к окну и встал там, не глядя на остальных.

— Примите меры предосторожности при переноске тела, — продолжал он через некоторое время странным, напряженным голосом. — Зараза еще может распространиться. Никто не должен приближаться к трупу без свинцового костюма. Разумеется, его придется кремировать.

Марион пересекла комнату и остановилась рядом с ним.

— Вы не собираетесь сдаваться, правда? — прошептала она.

— Нет, но сейчас я в тупике. Каждый час отсрочки может означать…

Остальные мало-помалу потянулись к выходу.

— Значит, мы летим назад? — тихо спросила Марион.

— Я возьму несколько образцов тканей Лосиколя, но пользы от этого не будет. Мертвые не оживают. Черт бы его побрал! — с неожиданной яростью выкрикнул Корт. — Зачем ему понадобилось умереть сейчас?

Губы Марион задрожали, и она отвернулась. После короткого раздумья Корт надел шлем с забралом из освинцованного стекла и вернулся в палату. Он открыл дверь… и застыл на месте, затаив дыхание. Кровь разом отхлынула от его лица. Неуверенно, как слепой, он сделал шаг вперед, затем другой.

— Сэмми, — прошептал он. — О Боже, что ты наделал!

Старик стоял у кровати Лосиколя. В полумраке трудно было разглядеть черты его лица. Его редкие седые волосы поблескивали, как живое серебро.

— Привет, Стив, — сказал он. — Только не сходи с ума. В конце концов, я уже не молод, а тебе нужен подопытный экземпляр для экспериментов. Если «чума» такая свирепая штука, как ты говорил, то, думаю, теперь я уж точно заразился.

— Сэмми… — пересохшими губами прошептал Корт. — Но почему…

Он не мог продолжать.

— Почему? — Старик пожал плечами. — Сам толком не знаю. Помнишь, я рассказывал тебе о той чуме на юге, когда женщины и дети умирали тысячами. Я знаю, что это такое. Если я смогу помочь тебе спасти женщин и детей, то, думаю, я не зря жил на этом свете. Теперь дело за тобой, мой мальчик. Все зависит от тебя.

Ардах беспокоился. После долгих размышлений в своей лаборатории на борту корабля он чувствовал, что немного приблизился к цели. Орды варваров, населявшие Землю в эту эпоху, едва ли могли способствовать его планам. Лишь на восточной окраине огромного континента тлел слабый огонек цивилизации.

Но увенчаются ли его поиски успехом? Найдет ли он человека, достойного для перемещения в будущую эпоху, или придется ждать снова?

У него имелись и другие причины для беспокойства. Интеллектуальное развитие Тордреда и Дженисейи оказалось не таким высоким, как он ожидал. Временами Тордред казался почти тупым, несмотря на его стремление учиться. У Ардаха зародилось смутное подозрение. Может быть, Тордред лишь симулирует глупость?

Но зачем ему это нужно? Такой вопрос был трудным для Ардаха, непривычного к обману и коварству. Он спас жизнь Тордреду, но психология землян оставалась совершенно чуждой ему, посланцу невообразимо далекой планеты. Он не понимал, что люди иногда ненавидят чужое величие и страшатся силы, которая хоть и благосклонна к ним, но в любой момент может уничтожить их. Но он знал о непомерном честолюбии Тордреда: одна попытка свергнуть Зану с королевского трона уже говорила о многом.

Ардах встал с кресла и нажал кнопку. Вуаль мерцающего света, загораживающая дверной проем, мгновенно исчезла. Он вышел за порог, и светоносный барьер тотчас же снова замерцал за его спиной. Некоторое время он наблюдал за Тордредом и Дженисейей, сидевшими у видеоэкрана и разглядывавшими земные пейзажи.