Рейд Мариупольский. 24 марта 1919 г.".

Ответ на ответ гласит: "Суммы, упоминаемые командующим французской эскадрой, предоставлены были правительству царской России, но не правительству Советской Республики. И потому за этими суммами надлежит обращаться именно к тем, кто эти суммы получал. Напоминаем свое требование: в 12 часов сего числа французским судам надлежит сняться с якорей и покинуть Мариуполь".

Ответ гласит: "Французская республика. Доводится до вашего сведения, что погрузка угля будет продолжаться. К сему командующий французской эскадрой".

"Спартак" стоит. Эскадра в порту. В бинокль видно - уголь грузят. А уголь донецкий, знаменитый. Угля этого в Балтике ждут, угля этого заводские кочегарки Украины и России ждут!

В двенадцать часов будет решение дела. "Спартак" поступит согласно революционной необходимости. Пакет-приказ доставлен. Три товарища об этом просили, и обещала команда - выполнить.

* * *

Щус спросил:

- Ну, як? Выполнят?

- Выполнят.

- Без аутономыи?

- Все будет в порядке.

* * *

На "Спартаке". Часы вынуты. Снаряды из гнезд погреба вынуты. На случай боя в городе, если будет французский десант, гранаты ручные вынуты. Пулеметные ленты из ящиков концами вынуты.

У носового орудия матросы стоят. На корабли Франции смотрят.

- Стоят, гады!

Матросы и ругаются, и любуются кораблями Франции, скользят глазом по бортам, мачтам и трубам... Фартовые корабли! Дадут залп - бож-же мой! пропадешь. Мысли сразу являются на этот счет...

- Сколько осталось?

- Без восьми.

- Охо-хо!.. Фартовые корабли! А наши - потопленные в Новороссийске лежат... Ы-ых!..

Стоят французы один-в-один - миноносцы и транспорта. Горят, блестят красота, помереть можно! Комендоры спартаковские тихо на скрещение нитей прицела самую красоту эту и блеск уже взяли. Взяли исподтишка. Приходится... Да, вот: хорошо, удобно брать прицел, когда у противника блестят корабли, когда спасательные круги белеют отчетливо, когда медь горит.

- Ну, как?

- Без семи.

К бронепоезду Щус подходит:

- Здоровэньки булы, хлопцы!

- Здорово, Щус.

Оглядел. Видит - готовятся. Улыбается Щус - боевой дьявол!

- Гарнэнько. Як там, товарищки, скильки осталось?

- Пьять минут.

- Поковиряемо! (Видит - лица боем не горят.) Хлопцы, вы не бойтэсь... Вы ще нэ бачили, яки ми бои на Украине приймали! Потроха хранцюзам пораскидаемо. Никому угля не дамо. Партизаньский уголь. Ми им нагрузимо!

- Щус, дай по банке!

- Могу усю команду угостыть. Тилько постарайтэсь.

Дернули по банке, кишки ожгли. Хорошо!

Балакают со Щусом, на часы поглядывают.

Партизаны берегом вперед выдвигаются - на эскадру цепью идут. Лихие хлопцы!

Петр Попов к прицелу орудия прилип. Минута осталась.

- Глаз выдавишь, Петро!

- Не бойсь.

Глядит Щус на эскадру. Оценивает. Сам моряк. Петру Попову командует:

- Наводь, на полный!

- Есть.

* * *

Коротка минута. Поглядишь и дашь приказ, - и истекла минута.

На часах двенадцать.

Полдень!

Полдень!

Корабли французские уголь грузят.

Полдень!

Даже не видно, чтобы на палубах кто-нибудь к концам вышел.

"Спартак" стоит, не дымит - кочегары дело знают в совершенстве. Тут за один дымок - с кораблей плевок, и ваших нет. Действуют поэтому кочегары, как надо. Пропадать неохота. Из трубы только теплый воздух, а дыму нет. Уметь надо.

Щус командует:

- Хлопци, а ну, вдарьтэ!

- У-ух, считай остаток жизни, французский адмирал!

Щус - матрос черноморский, рука Повстанья Украины, - огонь с бронепоезда открывает, всей Антанте вызов бросая!

- Вдарьтэ, хлопци!

Даже не шевелятся матросы.

- Огонь, кажу, хлопци!

И не глядят матросы.

- Огонь, хлопчики! Партизаны ждуть!

И не глядят матросы.

- Що ж вы - не подчиняетесь? А!

- Не кричи. Ша!

Помолчал Щус, и желчь в рот пошла.

- Измэна! Пострелять усих. Пьянии?

- Не кричи на ветру. Простудишься.

Щус командира бронепоезда в грудь бьет. Долой такого командира!

Щус командование берет на себя. Во имя Повстанья! Во имя вольности Украины!

Щус другого в грудь бьет.

- Кацапы!

Попов от прицела отходит. Щусу нос на сторону сворачивает, сурик из этого носа пускает, за волосы держит, в ухо дает, в морду Щуса, как в бубен бьет, о броняшку стукает и просит:

- Не авраль.

- А-а-а-а-а!..

- А не кричи.

- А-а-а-а-а!..

- А не кричи.

* * *

Приказ штаба третьей бригады не выполнен матросами.

Ты улыбаешься, враг? Ну, кричи: на командование бригады матросы руку подняли! Ну, кричи: предательство!..

* * *

Кого побили? Щуса - второго в третьей бригаде, руку повстанческих сил Украины побили!

Ой, быть человечьей смерти! Ой, быть человечьей смерти! Гнев качает Щуса...

А матросы меж собой разговаривают:

- Выкинь его за борт.

Сбросили.

Потом:

- А ну, подымись! Подыми головку, скажи "а".

И тут сорвали с фуражки Щуса ленточку. Оскорбили насмерть.

Ой, быть человечьей смерти!..

* * *

Гнев качает Щуса!

Щус бежит, кровь свою пьет.

В штабе повстанцев зубами скрипят: кого побили - Щуса!

И к повстанцам весть бежит: "Измена!"

12 часов 10 минут.

Эскадра стоит. Уголь берет. На ультиматум Красной Армии крест кладет.

* * *

Что делать, товарищи? Сейчас - прикинув - будем действовать...

* * *

Щус в штабе бригады шумит:

- Продали! На часы смотрите! 12 часов 15 минут! Продали матросы.

12 часов 16 минут.

В штабе бригады решенье: диктует командир третьей бригады Нестор Махно:

- Бросай бригаду на бронепоезд. Давить изменников всих чисто!

* * *

Кричит сигнальщик на "Спартаке":

- Сходни убирают!

- Так.

- К концам идут!

- Так?

Корабли французские покидают порт.

Дым стелют черный и уходят в него. Не видно в дымовой завесе кораблей.

* * *

Прикинуть, я говорил, надо. Ведь могут же часы у французов отставать или у нас спешить. Бывает же?..

- Действовать, я говорил...

* * *

Спартаковцы тихо и не спеша садятся обедать на палубе - орудийной площадке. Сегодня макароны. Ну и макароны наварили, ай, макароны!

Сели товарищи. Лица их безмятежны... Боем не светят...

Чья-то мысль в эти лица бьет: "Боязливо выждали!"

Не надо, товарищ! Кто сидит, знаешь? Ведь не видно, не написано... Коммунары сидят, военные моряки Волжской военной флотилии, старые матросы.

Первый: командир бронепоезда Степанов, краснознаменец дважды, ибо на груди у него орден и корабль его - сторожевик "Борец за свободу" имеет флаг с орденом.

Второй: Попов Петр, машинист самостоятельного управления с краснознаменного военного корабля "Ваня-коммунист" No 5. По требованию необходимости - ныне у орудия. Трижды ранен, и раны его - из первых в революцию ран матросских.

Третий: Донцов Михаил, с краснознаменного военного корабля "Ваня-коммунист" No 5. Будет товарищ убит в бою с Шкуро в июне 1919 года. Отдайте больше, чем он!..

Сидят коммунары...

Фыркнул Попов, и макароны фонтаном изо рта вылетели:

- Ой!.. "Наводи, - говорит, - на полный..." Адмирал Щус...

Ржут парни.

- А он Юхименко ударил и кацапом назвал!

- Ну, и кацап! Юхименко, чуешь, ты кацап!..

- Го-го-го!

- Пьяный, говорит... Ай, дура! С одной банки - матрос пьяный?!

Михаил Донцов чешет:

- Щус, пожалуй, на тебя обидится, а? Смотри, Петро.

Попов гудит:

- Ну, а что он мне сделает? Не скажет разве завтра "доброе утро"? А? Дела! Ой, братва, макароны, ну, и макароны сегодня!

Обедают товарищи боевые, уплетают макароны коммунары. Про эскадру вспоминают. Ничего эскадра, солидная эскадра, красивая эскадра республики Франции. И ход хороший, быстро от берегов наших смывается.