- Девочка, если ты не слезешь с меня, все очищающие процедуры станут бесполезны, потому что я восприму это как приглашение, чтобы погрузить в тебя свой член и попотеть.

Она наморщила нос.

- Тебе следует поработать над заигрыванием. Я понимаю, что ты старый и все такое, но такие высказывания канули в Лету с динозаврами.

- А так я старый для тебя? - Он обхватил ее бедра и сцепил руки под задницей, от чего приятная дрожь переросла в жидкое тепло, от которого ее лоно увлажнилось.

От шока она едва не перерезала ему горло. Аэлле не нравилось, когда ее тело неожиданно реагировало. И чувство желания к Шотландцу не было в списке одобренных физических действий. Опять же, теперь, когда он чистый, виден его потенциал. "Фу. Что со мной не так? Я не трахаюсь со своими целями".

- У тебя эрекция. Большое дело. У кого угодно с доступом к Виагре может быть то же самое в наши дни.

- У тебя есть ответ на все.

- Конечно.

- Тогда ответь мне вот на что? Если ты настолько не впечатлена, почему мой живот влажный?

- Мне нужно пописать.

Прикусив язык от выражения на его лице, Аэлла приподнялась с тела Ниалла, давая ему увидеть, что она ничего не надела под тогу.

Пока он наблюдал, в его глазах тлел огонь. К его чести... и ее разочарованию... он не попытался прикоснуться. Возможно, это даже хорошо. Аэлла отрезала руку последнему идиоту, который решился на такое без разрешения.

Когда он не поднялся с песка, она спросила:

- Ты все?

- Хотелось бы.

- Со мной, идиот.

- Разве я уже не сказал, что хотелось бы?

Топнув ногой, она взглянула на него.

- Ты прекратишь во всех моих словах искать сексуальный подтекст?

- Нет. Это самое забавное, что со мной приключалось за последнее время.

- Ну, я рада, что один из нас наслаждается собой.

- Успокойся, девочка. Мы живем лишь раз.

- Сказал пьяница, которого я нашла валяющегося в баре в самой позорной части Ада.

- У меня на то свои причины.

- И сколько они у тебя?

Он нахмурился.

- Не твое дело.

- Я обидела тебя? Отлично.

- Что может быть отличного в высмеивании моих страданий?

- Терпеть не могу унылых идиотов.

- Я не унылый.

- Тогда как называется то, чем ты занимаешься?

- Напиваться.

- На протяжении скольких веков?

- Почему тебя это волнует?

- Не волнует. Просто терпеть не могу людей, которые испоганили свою земную жизнь и, оказавшись в Аду, обвиняют всех, но не себя, за совершенные ошибки.

- Я не совершил ошибок. Меня опозорили.

- И?

- И это несправедливо.

Его нижняя губы не была оттопырена, но и так ясно, что он дуется.

- Обиженка. Я была королевой, пока меня тоже не опозорили. Разве я в депрессии? Черт, нет. Я вспылила, уничтожила несколько вещей и продолжила жить.

По большей части. Она не заводила серьезных отношений со времен той неудачи. Но, по крайней мере, Аэлла не сдалась, в отличие от вампира Шотландца.

- Я пытался убить тех, кто меня опозорил. Не помогло.

- Что с тобой случилось?

- Я продал душу дьяволу, чтобы стать самым великим гольфистом.

- Но ты не играешь в гольф.

- Потому что я выиграл игру, сделал дар, который должен был гарантировать мне безоблачное будущее, а вместо этого разрушил.

- И?

- Что значит и? Ты меня слышала? Гольф сломал мне жизнь. Из-за него я убил сотни.

Она издала тихий свист.

- Мило. Жаль, что я не могла сделать то же самое.

- Почему?

- Меня подставили боги. Греческие. Они абсолютно бессмертны.

- Ты разозлила каких-то греческих богов? Как?

- Не хочу это обсуждать. В отличие от некоторых здесь людей, я не живу прошлым.

- Я не живу прошлым.

- Тогда оторви свою толстую, ленивую задницу и иди со мной.

- Но я не хочу.

Весело, он сказал это уже без прежнего задора. Вообще, у нее появилось странное чувство, что Шотландец хотел выйти из своей печальной рутины, но не знал как. Аэлла решила протянуть ему руку помощи.

Он отказался, вскочил на ноги и встряхнулся, разбрызгивая капли.

- Не мог бы ты прекратить? Ты хуже мокрой собаки.

- Ты сама сказала, что мне нужно принять ванную.

- Тебе. Я же была идеально чистой и сухой.

- В следующий раз, принося мыло, ты, возможно, не забудешь полотенце.

Потянув за мокрую ткань, облепившую ее изгибы, она заметила, как его взгляд остановился на выпирающих сквозь тогу напряженных сосках.

- У тебя есть какие-нибудь полотенца в твоей лачуге?

- Да, как и теплый огонь.

Хорошо, потому что здесь на подступах к Аду, воздух был заметно прохладней, и вездесущей золы, падающей с неба, почти не было. Тепло пекла, которое сохранило яму от промерзания, едва достигало этого отдаленного края, и Аэлла поежилась.

Шотландец показывал путь, идя по едва заметной дорожке вверх по склону горы, которая имела наклон слева направо и требовала уверенных шагов, иначе неверный шаг станет залогом опрометчивого падения.

Удивляясь, что он покорно смирился с ее поведением и обществом, она не могла не задать вопрос.

- Так, ты передумал? Готов идти со мной добровольно?

- Я не хочу играть в гольф. Но... - Шотландец повернулся, чтобы бросить взгляд через плечо, - я пойду с тобой, чтобы увидеть Люцифера и сказать это ему лично.

- Зачем?

- Потому что ты не должна испытывать на себе его гнев за мой отказ.

Она фыркнула.

- Люцифер не накажет меня, если ты скажешь, нет. И я спрашивал не про это? Почему ты не играешь в гольф?

- У меня есть причины.

- Боишься, что потерял сноровку?

- Моя сноровка никуда не делать, девочка. Я могу заверить тебя в этом. Или лучше, показать.

От его озорной улыбки она споткнулась и чуть не протестировала свою способность летать, если бы Шотландец резко не остановился и не удержал ее.

- Если ты так уверен, то почему бы не дать моему Повелителю желаемое?

- Во-первых, нет никого, кто мог бы превратить дьявола в хотя бы наполовину достойного игрока в гольф. Ты видела, как играет ублюдок?

- Так ты боишься закончить как последний его кадди?

Он издал пренебрежительное фырканье.

- Его последний кадди был идиотом. Любой дурак знает, что нельзя использовать четвертую клюшку для той лунки. Он получил по заслугам.

- Ты не испуган, тогда почему не играешь? То есть, ты продал душу, чтобы стать самым великим игроком в гольф. Почему не использовать талант?

- Почему это тебя заботит?

- Поскольку ты пойдешь со мной, то мне плевать. Как только я передам тебя Люциферу, вы сможете разобраться. Я просто хочу пойти домой и посмотреть финал сезона Игры Престолов.

И принять долгий и горячий душ с вибратором, чтобы избавить от желания, вызванного Шотландцем.

Похоже, она не единственная здесь любопытная. Уже не такой сдержанный Шотландец подколол ее.

- Почему такая девочка, как ты, стала охотником?

- Что значит девочка, как я?

- Посмотри на себя. - Он махнул рукой в ее сторону. - Ты слишком милая для такого.

- Намекаешь, что из-за своей внешности я плохо выполняю работу?

- Кажется, тебе, лучше подойдет другой образ жизни.

- Если ты говоришь про стриптизершу или шлюху...

Она положила руку на кожу, покрывающую рукоять топора.

- Успокойся, девочка. Я не говорил ничего такого, хотя ты сорвала куш в любой профессии. Просто подразумевал, что с твоими явными женскими данными девочка как ты не должна работать.

Она рассмеялась.

- Ты только что дал понять, что из меня выйдет хорошая жена?

- Ага. Избалованная, конечно, - добавил он, подмигнув.

- Это предложение?

Теперь он споткнулся, но, к счастью, они дошли до места назначения, поэтому ей не пришлось останавливать его тело от падения в пропасть.

- Я не подхожу на роль мужа.

- Почему нет? Ты мужчина. У тебя есть замок, посредственный, - добавила она, косясь на залатанную каменную башню и соломенную крышу.