После распада СССР объектом устремлений этих сил стали и мусульманские регионы бывшего Советского Союза. Используя все растущий здесь интерес к религии, пропагандисты исламизма начали успешное освоение новых территорий, среди них оказались и республики Северного Кавказа.

Перестройка религиозной жизни в республиках по времени совпала с открытием в Москве посольств ряда арабских стран и, в первую очередь, с восстановлением дипломатических отношений в 1990 году с Саудовской Аравией. Появление их миссий в России внесло существенные коррективы в тактику деятельности северокавказских исламских организаций, центров и партий. С помощью отдела по делам ислама, открытого в посольстве Саудовской Аравии в РФ, началось активное становление связей с международными исламскими центрами. В республики стали завозить и бесплатно распространять десятки тысяч экземпляров религиозной литературы. Международные исламские организации начали подписание различных контрактов по строительству мечетей и исламских центров, организацию бесплатного паломничества, обучения и т. д. Только лишь по линии Комитета мусульман Азии и его Московского бюро, финансируемого Организацией Исламская конференция, в эти годы было издано более 170 наименований книг тиражом около 4 млн. экземпляров.

Создав базу единомышленников среди исламистов и пользуясь открытостью республики, посольства арабских стран стали привлекать для работы, в частности, в Дагестане различные мусульманские фонды и организации. Среди них, достаточно влиятельное в Саудовской Аравии исламское объединение «Джамаа ас-саляф ас салих» (Группа подражания благочестивым предкам) их еще называют салафитами, или ваххабитами. Это о них пишут, что на Кавказе «происхождение са-лафитов, как ни странно, чисто «демократическое». Аналитики пытаются объяснить, что это молодое поколение в исламе, пришедшее к вере вследствие объявленной Горбачевым свободы. Правда, при этом забывают сообщить о том, что экстремистское крыло этого объединения — «салафиты» — пыталось захватить в 1979 году Мекку, также не вспоминают о погромах и мятежах, устроенных ваххабитами в различных странах.

Серьезную активность в Дагестане проявляла и другая саудовская организация МИОС («Аль Игаса») и ее лидер некто Дагистани. Именно эти организации должны были утвердить саудовское влияние в республике. По сведениям ФСБ РФ, Абдель-Хамид Джафар Дагистани возглавлял русский отдел «Аль Игаса» в Саудовской Аравии. Одновременно служил имамом мечети в Медине и с 1992 года выполнял на Северном Кавказе деликатные поручения одной из саудовских спецслужб. В 1994 году посольству Саудовской Аравии было заявлено о нежелательности его пребывания на территории России. В Махачкале и в других городах открылись филиалы «Джамиаа муслими», «Организации исламской солидарности» и т. п. Миссионеры из Саудовской Аравии, Кувейта, ОАЭ, специальными рейсами стали прибывать в республику. Среди приглашенных в Дагестан был известный в Саудовской Аравии Шейх Мухаммед бен Насер Аль-Абуди. Большую часть эмиссаров, финансируемых Исламской партией возрождения, составляли приверженцы ваххабитского толка ислама, среди них и Сервах Абед Саах.

Конечно же, было бы наивно полагать, что политизация ислама в Дагестане обусловлена лишь саудовским влиянием. Здесь можно выделить целый комплекс проблем. Немаловажное значение имели процессы, происходившие в целом на Кавказе и в Чеченской республике в частности. Превращение ислама в интегральную часть политической надстройки Чеченской республики, активное его участие в становлении и управлении республикой через созданные там муфтият, Совет Уле-мов и шариатские суды, серьезно подстегивали устремления дагестанских исламистов. Близость позиций определяли возникающие в то время различные региональные религиозно-политические организации. В 1992 году в Грозном был создан Высший религиозный совет народов Кавказа во главе с шейх-уль-Гаджи Аллахшукюр Паша-заде. Были созданы и Управление мусульман Кавказа и Консультативный совет международного форума «Кавказский дом». Немаловажное значение имели происходившая ломка привычных социальных отношений, издержки становления капитализма и рынка.

Вместе с тем, основным каналом распространения ваххабизма на Кавказе являлась бесконтрольная долларовая экспансия, совершаемая ваххабитскими центрами и эмиссарами из Саудовской Аравии. Свидетельство тому — информация ФСБ РФ, датированная ноябрем 1992 года. По оперативным данным спецслужб РФ, Саудовской Аравией в 1992 году на эти цели были выделены 17 млн. В 1997 году Международная исламская организация «Апь-Харамейн» оказывала активную финансовую поддержку дагестанским религиозно-экстремистским группировкам ваххабитского толка, которые ставили перед собой задачу свержения существующего в республике конституционного строя и создания на территории Дагестана и Чечни «исламского государства» с одновременным выходом из состава Российской Федерации. Генеральным директором «Аль-Харамейна» является шейх Акиль бен Абдул Азиз. Штаб-квартира находится в столице Саудовской Аравии, городе Эр-Рияде. Спец. службы располагают достоверной информацией о том, что через Бакинский филиал в исламский центр ваххабизма в Дагестане «Кавказ», размещавшийся в г. Махачкале и сел. Карамахи, неоднократно поступали крупные суммы иностранной валюты. Все это предшествовало событиям лета 1999 года, едва не приведшим республику к гражданской войне.

В настоящее время в отрядах наиболее влиятельных чеченских полевых командиров активно действуют эмиссары «Аль-Харамейн», представляющиеся подданными Королевства Саудовская Аравия: Аб-дель Латыф бен Абдаль Карим-Дариан (в штабе Масхадова), Абу Омар Муххамед Ас-Сейф, Абу Сабит, Абу Салман Муххамед, Ад-Дахши и т. д.

Сегодня в Республике Дагестан резко возросли антиклерикальные, антиваххабитские и антиэкстремистские настроения. Эти настроения способствовали принятию Закона РД «О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан». Подобные законы приняты и в некоторых мусульманских странах: в Египте — закон, запрещающий образование религиозно-политических организаций (от 2 июля 1977 г.), в Сирии — закон от 7 июля 1980 г. о смертной казни за принадлежность к организации «Братья-мусульмане», в Ираке — закон о смертной казни за принадлежность к «Партии исламского призыва» от 31 марта 1980 г.)

Речь же, даже при том, что закон во многом и декларативен, идет о защите национальных интересов Дагестана и соответственно России. Добиваться их реализации необходимо путем участия в сложной игре и с теми, кто нас не очень любит, и с теми, с кем у нас традиционно добрые отношения, и с теми, кто пытается реализовать собственные небескорыстные интересы в нашей стране. Исключения здесь не может быть и для Саудовской Аравии, ведь она не отказалась от идеи панисламизма и панарабизма, а многочисленные экстремистские организации строят свою стратегию на этих идеях.

В ночь с воскресенья на понедельник 22 апреля группа вооруженных людей (по разным оценкам их было от 20 до 25) захватила гостиницу «Свиссотель» в центре Стамбула. Двенадцать часов бандиты держали в заложниках 120 постояльцев (в том числе четырех граждан России). Своей целью террористы объявили прекращение войны в Чечне. При таких же точно обстоятельствах в Турции проходили и другие теракты: захват в январе 96-го в черноморском порту Трабзон группой террористов парома «Аврасия» с 211 пассажирами, в основном гражданами России и российского лайнера «ТУ-154» в марте 2001-го. Во всех случаях главная задача террористов — привлечь к чеченским проблемам внимание Международного сообщества.

СМИ рассказывали уже об этих историях. Обозреватели многих средств массовой информации пытались понять, как террористам удалось пронести оружие на борт судов. Некоторые считали, что это стало возможным из-за недостаточноых мер безопасности. Кое-кто обвинил турецкие власти в пособничестве чеченцам и призвал россиян не ездить в эту страну. Писали и о том, что подобные обвинения явно попахивают нафталином времен идеологического противостояния двух стран и что есть некие силы, которые стремятся противодействовать улучшению отношений между Москвой и Анкарой.