Над этим стоило поразмыслить.

Он думал об этом. Всю ночь.

Он принял решение. Он должен спасти ее от ужасной ошибки.

Есть только один способ.

Очевидно, она не намерена спасти себя сама. Она не станет отменять свадьбу.

Весь следующий день Шейн шатался по городу и слушал сплетни. Ждал. Наблюдал. Надеялся. Ничего не изменилось. Свадьба должна состояться.

Пошел снег. Шейн включил обогреватель в своем грузовике. Милли вышла из цветочного магазина около полудня. Она погрузила цветы в фургон с надписью «Розовый сад» и уехала.

– Куда это Милли поехала в фургоне цветочницы? – спросил Шейн у продавщицы из хозяйственного магазина напротив.

– Так ведь она там работает, – пояснила девушка, не отрывая взгляд от коробок, которые складывала.

Доставив цветы, Милли поднялась в квартиру над книжным магазином. Шейн проследил за ней. Он решил, что здесь она живет. Интересно, не стоит ли постучать к ней в дверь и представиться, а затем попробовать убедить ее не совершать ошибки?

Ага, точно. Можно подумать, он сможет ее уговорить, если Кэш не смог! Кроме того, язык у него не так хорошо подвешен. В его стиле – действие, а не болтовня.

Что же делать?

Он все еще раздумывал над этим, когда она вышла из квартиры и вернулась в цветочный магазин. Шейн поехал за ней. Она пробыла там до закрытия вместе с еще одной девушкой, которую он видел в «Бочке». Они сели в цветочный фургон и умчались по заснеженной улице.

Шейн ехал за ними до самой церкви. Там собралась целая куча народу. Все вошли внутрь. Шейн сидел в своем грузовике, смотрел и ждал. Он знал, что они делают – репетируют.

Время пролетело быстро. Снег, начавшийся утром, пошел еще сильнее. Час спустя, когда они вышли из церкви, на земле лежал слой снега сантиметров в двадцать.

Милли и остальные разбежались по машинам и двинулись все в одном направлении.

Шейн последовал за ними. Они подъехали к ресторанчику «У Хаггинса» на окраине города. На этот раз Шейн не стал сидеть в машине, а направился прямиком в бар. Отсюда ему прекрасно был виден небольшой обеденный зал, куда они вошли. Попивая имбирное пиво, он пытался выработать план действий.

Он был весь погружен в размышления, когда внезапно Милли вышла из обеденного зала, направляясь в туалет. Их взгляды встретились.

На секунду все замерло. Смех. Разговоры. Звон стаканов. Звяканье кубиков льда.

И его сердце.

Его сердце?

Шейн кашлянул. Он мысленно встряхнул себя и перевел дыхание. Нет, только не сердце. Его сердце прекрасно работает, слава Богу. Бьется, как и всегда. Может, чуть-чуть быстрее. Но уж точно не замирает.

В помещении слишком накурено. Слишком душно. Он слишком много думал. Шейн отвернулся.

Милли ускорила шаг.

Шейн допил имбирное пиво и потребовал еще. Несколько секунд спустя он решительно осушал свой стакан, когда она вышла. Она не смотрела в его сторону. Шейн не смотрел на нее. Ради Бога, он ведь знает, как она выглядит!

Просто ему нужен план.

Он должен уйти и забыть обо всем. Это безумие – ошиваться здесь. Но он ведь не может позволить ей выйти замуж за неподходящего мужчину, правда?

Наконец вечеринка закончилась и Милли с друзьями ушла, смеясь и переговариваясь.

Шейн отставил стакан, бросил несколько купюр на стойку бара и последовал за ней.

Кэш остановил бы ее, если бы был здесь, – убеждал себя Шейн.

Но Кэш сейчас в Хьюстоне, готовится к самым важным скачкам в своей жизни. Он не может совершить то, что должен.

Значит Шейн сделает это за него.

В конце концов это оказалось даже легче, чем он ожидал.

Парень, вся жизнь которого зависит от того, сумеет ли он в течение восьми секунд удержаться на спине быка, быстро учится пользоваться любой подвернувшейся возможностью.

Когда Милли и девушка из цветочного магазина распрощались с гостями и залезли в фургон, Шейн забрался в свой грузовик, подождал, пока они скроются за углом, и поехал следом.

Буря, которую Деннис хотел избежать, налетела в полную силу. Теперь, засунув поврежденную руку подмышку, Шейн удерживал руль здоровой рукой, прокладывая себе путь сквозь сугробы. Куда черти понесли этих девиц в такое время?

Ответ был очевиден. Назад в цветочный магазин.

Шейн остановился у перекрестка и, погасив фары, но не заглушив мотор, стал смотреть, как они вылезают из машины и идут к двери магазина.

Секунду спустя они вошли внутрь и включили свет. Они же не собираются прямо сейчас заниматься цветами, верно?

Но почти сразу дверь отворилась, девушки вышли с букетами и, прикрывая их от снега, понесли к фургону. Милли чуть не падала под тяжестью своей ноши.

Шейн покачал головой. Какого черта она делает? Готовит цветы к собственной свадьбе?

Он подождал. Чтобы закончить, им пришлось сделать четыре ходки. Затем они выключили свет в магазине и вернулись в фургон. Когда они свернули за угол, Шейн выехал на заметенную снегом улицу и направился вслед за ними.

Дорога была пустынной. Все здравомыслящие люди давно уже разбежались по домам.

Шейн полз еле-еле, держась от девушек на таком расстоянии, чтобы можно было видеть сквозь снег только свет их задних фар. Далеко они не уедут. И, добравшись до угла, за который они свернули, он уже понял, куда они направляются. Да, очевидно, она готовит цветы к собственной свадьбе.

Девушки остановились у церкви и начали выгружаться. Когда они наконец исчезли в здании, Шейн подогнал грузовик поближе.

Он только-только выключил двигатель, когда они появились снова, уже налегке. Они смеялись, и кружились, раскинув руки.

Сквозь запотевшее ветровое стекло Шейн видел снежинки, блестевшие у Милли в волосах.

Он не слышал ее смех, но мог себе его представить. Воспоминание об этом горловом, мелодичном смехе наполнило его желанием.

– Черт. – Шейн поерзал по холодному сиденью, заметив, что джинсы внезапно стали ему слишком тесными.

Ему и вправду нужно найти себе женщину! Он не из тех, кто способен положить глаз на девушку своего друга. Ради Бога, ведь вокруг целые толпы женщин!

Но он не смог удержаться – протянул руку и вытер перчаткой влагу с ветрового стекла, чтобы лучше видеть.

Девушки сделали еще две ходки к машине. Однажды они взглянули в ту сторону, где был припаркован грузовик, и Шейн пригнулся как можно ниже, надеясь, что они его не заметят, но затем вздохнул с облегчением и выпрямился, когда они отвернулись и вошли в церковь.

Потом они снова появились, когда Шейн увидел в зеркале заднего вида свет чьих-то фар. Светлый шевроле проехал мимо него по снегу и остановился у фургона.

Дверь открылась, и из машины вылез долговязый молодой человек. Шейн видел его недавно за ужином. У него были светлые волосы, непокрытая голова, и широченная улыбка.

Жених?

Шейн стиснул зубы.

Затем у него на глазах парень сгреб в охапку другую девушку и закружил ее в своих объятиях. Шейн вздохнул с облегчением. Не жених. Значит, шафер. Прекрасно. Его это не волнует.

Он видел, как парень отпустил девушку, и они втроем оттащили в церковь оставшиеся цветы. Тяжелая дверь захлопнулась за ними.

Шейн не сдвинулся с места. Он ждал.

И ждал.

Чего? – спрашивал он себя в миллионный раз. Или он собирается сидеть здесь всю ночь?

Нет. Конечно, нет. Он хочет образумить ее, доказать, что Майк Даттон, кем бы он ни был, не подходящий парень для нее.

Но откуда он знает, что этот Даттон ей не пара?

Шейн крепче сжал баранку. Просто знает, и все!

Дверь церкви открылась, и парень вместе с той девушкой, которая не Милли, вышли на улицу. Девушка повернулась, сказала что-то через плечо, затем кивнула, помахала рукой и захлопнула дверь.

Белобрысый парень обнял ее, они вместе направились к фургону, забрались внутрь и уехали.

Милли осталась в церкви одна.

Шейн вылез из грузовика.

Внезапно дверь церкви отворилась, и вышла Милли.