– На все сто процентов. Ты ведь меня отлично знаешь.

– Вот именно, дорогая Николь. Я слишком хорошо тебя знаю. С виду ты непробиваемая, как Бастилия. Однако вспомни, какая участь постигла легендарную крепость-тюрьму. Теперь о ее существовании напоминают лишь макеты из папье-маше в музее Карнавале.

– Филипп, прекрати говорить загадками.

– Николь, я веду речь о том, что ты можешь сколько угодно строить из себя Снежную королеву и недотрогу, но стоит в твоем сердечке поселиться любовному зернышку, как ты начинаешь таять, словно шоколадка в детской ладошке.

– Уверяю тебя, Филипп. Сейчас не тот случай, когда я позволю своим чувствам взять над собой верх. Если ты намекаешь на то, какой идиоткой я была полгода назад, когда меня обхаживал этот напыщенный Шарль… Так вспомни уж тогда и о том, какое положение он занимал на общественной лестнице Франции. А потом опусти взор вниз и обнаружь на нижней ступеньке Кристиана Перона. Да, конечно же он получил неплохое образование… Впрочем, это еще не достоверно известный факт. Подобным людям свойственно несколько приукрашивать свою биографию. Однако он так и не смог по достоинству распорядиться полученными знаниями и приложить на деле свои умения и навыки.

– Николь, в твоем тоне я угадываю раздражение. Тебя злит, что парень, которому удалось заинтересовать тебя, достиг в этой жизни меньше, чем ты. Тебе не кажется, что ты поставила слишком высокую планку для своих кавалеров?

– Нет, не кажется.

– А вот мне кажется.

– Филипп, – со вздохом произнесла Николь, отойдя от окна, – я не понимаю, к чему весь этот разговор. Скорее всего, я больше никогда не встречусь с Кристианом…

– Ты сказала это с явным разочарованием.

Она пожала плечами.

– Теперь это все не важно. Пройдет день-другой, и я забуду о том, что вообще когда-либо звонила в службу эскорта. А Кристиан?… Он и подавно забудет обо мне. Две-три новых клиентки – и готово!

– В кои-то веки вынужден с тобой не согласиться, Николь.

Она удивленно вскинула брови.

Филипп молча указал на закрытую дверь.

– В чем дело? – не выдержала немого диалога Николь.

– К тебе кое-кто пришел и дожидается аудиенции в приемной.

– Господин Хирамото?! А ты тратил драгоценное время на пустую болтовню о Кристиане?! Филипп, ты меня удивляешь.

– Это вовсе не японский бизнесмен.

– Да? Тогда кто? – Николь задумалась. – Нет, не припоминаю, чтобы я назначала еще какие-либо встречи на сегодня.

Филипп, ни слова не говоря, подошел к двери и по-молодецки резким движением распахнул ее.

На пороге с огромным букетом кремовых роз стоял высокий мужчина, лицо которого было почти полностью скрыто за шуршавшей оберточной бумагой.

– Кристиан?! Что… что ты здесь делаешь? – Николь с трудом взяла себя в руки. Пришел за чеком? Но мы ведь вчера договорились, что я вышлю его по почте. Тебе вовсе не стоило…

Николь бросила взгляд в сторону двери в поисках помощника. Однако Филипп уже незаметно удалился, словно растворился в воздухе. Что ж, придется разбираться самой, что все это значило.

– Николь, это тебе. – Кристиан протянул ей букет.

Однако Николь не спешила брать его в руки.

– Спасибо. Цветы ни к чему. Ты вовсе не обязан… Но раз уж… положи их на стол. Моя секретарша потом поставит их в воду. – Николь нервно сплела пальцы рук.

– Николь, эти прекрасные розы… – начал Кристиан, но она не дала ему закончить:

– Они входят в ту тысячу, которую я вам должна за оказанную услугу?

Кристиан на миг растерялся. Подобного приема он не предвидел даже в самых пессимистических прогнозах встречи с Николь Лакомбе.

– Я принес розы вовсе не из-за работы или денег. Они… для самой прекрасной женщины на свете.

Николь натянуто улыбнулась.

– Что ж, спасибо. Однако я все же не поняла, что привело вас в «Пари технолоджи». Я, кажется, довольно ясно дала вам понять, что ваши услуги мне требуются всего лишь на один вечер.

Кристиан кивнул.

– Тогда в чем дело?

– Однако мне оказалось недостаточно одного вечера, Николь.

Она так широко распахнула глаза, словно неожиданный посетитель только что предложил ей устроить пикник на Марсе.

– Я не хочу, чтобы мы расстались, – продолжил Кристиан. – Может быть…

Она усмехнулась.

– Может быть – что?

– Может быть, мы… – Кристиан поднял глаза и столкнулся со взглядом Николь. Он был настолько колючим, что заготовленная речь тут же вылетела из его головы. Кристиан чувствовал себя провинившимся школьником, не выучившим домашнее задание и стоящим с глупым видом перед всем классом, в то время как учитель стыдит его на чем свет стоит.

– Николь, почему ты так агрессивно настроена по отношению ко мне? – Кристиан решил сменить тактику. Лучшая оборона – атака. Почему бы не поставить Николь перед необходимостью отвечать на его вопросы? – Что я сделал не так? Я всего лишь пришел поздравить тебя с заключением выгодного контракта. Цветы – самое меньшее, что я мог для тебя сделать.

– Ты был вовсе не обязан.

– Я знаю, – спокойно согласился он. – Однако я захотел доставить тебе небольшую радость. Все женщины обожают цветы.

– Я не из их числа, – огрызнулась Николь.

Кристиан с сомнением покачал головой.

– А вот мне так не кажется.

– О, ты уже полагаешь, что знаешь меня как свои пять пальцев? Наверняка возомнил себя знатоком женских душ. Сколько лет ты уже работаешь по вызову? Год? Два? Скольким женщинам ты помог? Ты ведь предпочитаешь употреблять именно это слово для определения своей профессиональной деятельности? – ехидно поинтересовалась Николь.

– Я вовсе не считаю себя специалистом по женской части. К тому же женщин вообще трудно понять рассудком.

Николь всплеснула руками.

– Боже, сейчас начнется разговор о пресловутой женской логике!

– Можешь не иронизировать. Шутками тебе все равно не удастся отделаться.

– Это что, угроза?

– Всего лишь дружеское предупреждение. Я пришел поговорить с тобой и не уйду, пока мы все не выясним.

– Нам не о чем разговаривать. Ты сделал свое дело – я за него заплатила. Все. Точка. Мое время слишком ценно, чтобы тратить его на пустую болтовню.

– Отказываюсь верить, что разговор о взаимной симпатии – а то, что она присутствует, я надеюсь, ты не станешь отрицать – для тебя пустая болтовня.

– Кристиан, какая еще взаимная симпатия?

– Николь, ты мне очень нравишься. Скажу больше, я влюбился в тебя с первого взгляда. Не станешь же ты отрицать, что я тоже тебе небезразличен.

– Да как… как ты… смеешь?!

– Я рад, что мне удалось пробить тот панцирь, в котором ты привыкла прятаться от собственных чувств и эмоций, – торжествующе сказал Кристиан. – Маленькая, но все-таки победа.

– Ого, а ты, оказывается, еще и самовлюблен, и тщеславен.

– Я бы сказал: я знаю себе цену и умею радоваться своим достижениям.

Николь презрительно ухмыльнулась.

– Сочувствую, Кристиан. Наверняка в твоей жизни не очень-то много поводов для радости.

Кристиан сначала поднял одну бровь, а затем громко расхохотался.

Николь удивленно уставилась на него.

Странно, обычно самовлюбленные люди не смеются над собой. Кристиан же так искренне хохотал над ее довольно жестокой шуткой, что Николь почувствовала укол совести.

– Николь, ты так непосредственна и очаровательна, что я вновь и вновь убеждаюсь, что первое впечатление меня не обмануло. Ты – женщина, созданная для меня!

От такого заявления Николь и вовсе лишилась дара речи. Да что себе позволяет этот… альфонс, модель, мальчик на заказ?

Безусловно, и Филипп, и Кристиан оказались правы: она действительно потеряла бдительность и позволила своему сердцу взять верх над разумом. Хотя бы перед собой Николь могла быть честна: она влюбилась в Кристиана, безрассудно втрескалась, как последняя девчонка! Однако это вовсе не означает, что она и в дальнейшем будет вести себя столь же неосмотрительно и легкомысленно.