Сумерки. Скоро совсем стемнеет. Вой и мерзкий хруст костей все громче. Тени, уже не имеющие ничего общего с человеческим, скользят по старому кораблю. Светятся во тьме красные точки зрачков. 'Упыри!' шепчет Зенон. Гном только крепче сжал рукоять своей секиры. Первая попытка нападения закончилась для мерзких тварей(уже не безумцев, больных людей, а именно нечисти), неудачей. Сунувшемуся вперед упырю Зенон ловко подрубил переднюю лапу. Взвыв дурным голосом, тварь отпрянула назад. Вой на палубе поднялся на октаву выше. Сочувствуют? Смеются над неудачником? В каком то подобии разума им не откажешь. Они быстро нашли пролом в потолке каюты и теперь нам приходилось стоять на страже двух участков вероятного нападения. Шум над головой, легкий треск высушенного до хруста гнилого дерева. На фоне светлого неба в проломе потолка мелькнуло темное тело. Взметнулись облака пыли. Чудовище уже внутри. Оно радостно воет, ему отвечают сородичи на палубе. Больше этому упырю сделать ничего не удается. Мощный удар секиры и обезглавлено тело валится на пол. И тут все они кинулись на приступ. Половина пыталась пробиться через пролом, остальные через дверной проем. Опьяненные близким присутствием людей, упыри пытались добраться до нас, не обращая внимания на раны. Их было трудно убить, смертельные удары, которые бы уложили обычного человека- им не доставляли ни какого вреда. Их кожа приобрела удивительную твердость. А моих глазах один из них рукой отвел в сторону удар сабли Зенона. Соприкосновения с моим мечем, твари упорно избегали, показывая недюжинную ловкость. Как я ни старался, мне пока удавалось лишь держать их на расстоянии. Нас теснили с обеих сторон. Положение усугублялось отсутствием света, что было на руку нашему противнику. Их перемещения можно было угадывать лишь по горящим багровым огнем глазам. -Лерт, -закричал я, давай как в деревне, сожги их огнем!

– Не сходите с ума! -прохрипел рядом Зенон. -Этот корабль высох как трут. Займется так, что потом нас и в аду не опознают!

– А что ты предлагаешь- сдохнуть в когтях твоих пиратов?- спросил я его, удачно зацепив одного слишком наглого упыря. И тут у самого потолка вспыхнул огненный шар. Эльф наконец, вспомнил ос воем умении. Свет больно ударил по глазам. Но порождениям тьмы было еще хуже с их огромными гляделками. Они даже отшатнулись в стороны, вжимаясь в стены и прикрываясь руками-лапами. Это шанс. -Вперед!- кричу и бросаюсь на ближайшего ко мне упыря. лезвие вошло в тело как в мягкое масло, грудная клетка этого создания, бывшего некогда человеком, развалилась надвое. Мой пример был подхвачен остальными и вскоре с нечистью было покончено. Потом мы долго приходили в себя. Еще пришлось вытаскивать тела убитых нами монстров и выкидывать их в море- не оставлять же их на корабле! В такой жаре один только запах убьет нас куда быстрее жажды и голода. Вот все, справились. Перед глазами стоит мутная пелена Сердце бешено колотится в груди, каждый его толчок болью отдается в голове. Кажется, что сама кровь, к которой так рвались упыри, загустела и с трудом проходит по жилам. Как же хочется пить… Одергиваю сам себя: не думать об этом! Иначе будет только хуже. Куда это направился Зенон, и так еле ноги волочит?! А, это он к останкам убитых моряков. Да, их тоже надо предать морю… Приземистая фигура коршуном падает с обломка мачты на палубу прямо перед остолбеневшим Зеноном. Один удар и голова капитана запрокидывается назад, повисая на клочке кожи. Тварь приникает к мордой прямо к фонтанирующему кровью обрубку. Слышится только омерзительно е чмоканье и довольное повизгивание. Вне себя от ярости выхватываю меч и собрав все силы, кидаю его в убийцу. Лезвие вошло упырю в бок, оторвав от тела Зенона. Несколько секунд агонии и вот убийца и его жертва лежат бок о бок. Кровь из обеих тел жадно всасывается щелями между досками палубы. Корабль пьет… Резко подкатывает тошнота, горечь желчи во рту и я теряю сознание.

Лепнина потолка. Золотом выведены завитушки узоров. Мне с детва не нравиться этот стиль. Постойте-ка! Где это я? Это не корабль, однозначно. Приподымаю голову. С трудом, но это мне удается. До самого подбородка я укрыт шелковым покрывалом. Помогая себе руками, сажусь на ложе. Рядом столик. На нем кувшин. С жадностью приникаю к нему. Вино! И вдруг с удивлением понимаю, что вовсе не хочу пить. Жажды нет. Только слабость. Встаю. Под покрывалом на мне ничего нет из одежды. Рядом, у стены огромное, в рост человека зеркало. Да, похудел я сильно, ничего не скажешь. Кожа шелушиться- обгорел. Так, ладно, хватит любоваться, надо найти хозяев этого дома и своих товарищей. Узнать, что же все-таки произошло, отблагодарить. Ищу одежду. Ага вот и она. Не та, что была на мне, другая, но покрой все тот же. Одеваюсь. Едва успеваю застегнуть пуговицы на кафтане, почти таком, какие я видел у щеголей их берегового братства, как в комнату вошла миловидная девушка. Улыбнувшись мне так, как будто я ее потерянный и вновь найденный через много лет родной брат, она поставила поднос, который держала в руках, на тот же столик, где стоял кувшин с вином. Поклонилась и, продолжая улыбаться, скрылась за дверями. Поднимаю серебряную крышку. В ноздри бьет умопомрачительный запах. Тушеный с овощами ягненок! Пить совсем не хочется, а вот есть- совсем наоборот. Я даже и не заметил как все съел. Поднимаю голову- а девушка уже тут. В руках – чаша для омовения, смываю жир с пальцев. Дверь открывается и она указывает на выход. С хозяевами не спорят. Видимо, меня уже ждут. Выхожу. Длинный изогнутый коридор. Высокие потолки, ниши в стенах. В них стоят статуи. В основном мастеров Эллады. Но встречаются работы и римских скульпторов -это бюсты мыслителей и полководцев. Многие мне незнакомы. А вот этот профиль я не спутаю ни с кем! Гай Юлий Цезарь. Да, это с его именем на устах мы бросались в битвы… Значит, помнят о римской империи. Хотя, пара статуй не повод радоваться. Пол мира было под властью Рима, а теперь единственно что от него осталось мраморная голова цезаря да великолепные дороги. Что ж ничто не вечно, в том числе и слава империй…Задержавшись на некоторое время у изображения своего императора, иду дальше. Небольшой сад. Сверху стеклянная крыша. Умиротворяюще журчит ручей. Зелень листвы, пение птиц. Коридор заканчивается высокой двухстворчатой дверь. Только я попытался прикоснуться к начищенной до блеска медной ручке, как она сама медленно распахнулась. Большой зал. Окон нет. Свет исходит от белых шаров. Совсем как в подземельях гномов. Что же это, хозяин не человек? Пол выложен мраморной плиткой. Чередуясь идут два цвета -белый и черный. Ряды колонн. В конце зала два кресла. В одном из них кто-то сидит.

– Подходите сюда, юноша! Смелее!- Поднимает вверх руку владелец этого дворца. То что это он- можно не сомневаться. Так уверенно может держаться только хозяин. Подхожу ближе. -Присаживайтесь! Следую совету. Некоторое время хозяин сидит молча, дает мне возможность разглядеть его как следует. В возрасте, но все еще достаточно крепкий. Держит себя в форме Живота нет, спина прямая, руки жилистые, ладони хваткие. Лицо жесткое, нос с горбинкой, немного загнут вниз. В глазах необычного зеленого цвета -лед. Тонкие губы изгибаются в ироничной улыбке. Одет в длинный белоснежный хитон. На ногах простые сандалии.

– Осмотрелись? Все нравиться? -спрашивает наконец он с легкой усмешкой.

– Да, все в порядке.. -смущенно бормочу в ответ.

– Тогда позвольте мне, как хозяину дома представиться первым! -он встает и слегка наклонив голову, произносит:- Меня зовут Зараторий, я хозяин этого небольшого дома и острова, на котором он расположен. Заметив мое удивление, он сказал- Да, да острова. Ты и твои спутник пристали на своем корабле к этому клочку суши. Ты был слишком слаб чтобы запомнить это. Помимо меня, здесь проживает два десятка слуг, обеспечивающий уход за домом и садом вокруг него. Их имена будут тебе без надобности. Теперь назовись ты.

– Я Антоний Октавиан Галл Странствую по свету в поисках удачи, вместе с моими друзьями. В последнее время нам не слишком везет, наш корабль попал в переделку…