Считается, что большинство войн в истории мира, случились из-за любви. В пример, почему-то, всегда приводят Троянскую войну, причиной которой считают Елену Троянскую, знаменитую разве что чуть меньше, чем Троянский конь. Спорный вопрос… Кто знает, как давно нарастали противоречия между Грецией и Троей, и не послужила ли измена Елены лишь поводом для того, чтобы Минелай бросил свои войска на неприступные стены ненавистного ему города?

Но я что-то не припомню, чтобы жена или любовница Гитлера сбежала в Польшу, спровоцировав Вторую Мировую, или чтобы герлфренд Наполеона переметнулась в Россию в 1812-м году.

Войны происходят от ненависти. От любви же происходит кое-что другое — глупости и недоразумения, зачастую становящиеся трагическими.

Сколько молодых парней побились насмерть на своих машинах, просто ради того, чтобы сидящая рядом с ними девушка мечтательно произнесла: «Какая же классная у тебя машина!»? Сколько молодых людей ввязывались в драки, доходящие до поножовщины, просто ради того, чтобы покрасоваться перед своей возлюбленной? А сколько девушек сбегали из дома, чтобы быть вместе с теми, кого они любят, а потом оставались и без мужа, и без крыши над головой, потому что подлецы нередко маскируются под честных и добрых людей.

Говорят, что любовь зла — полюбишь и вонючее животное с большими рогами. Еще говорят, что любовь — это болото, в котором тонут два идиота. Второе выражение — как раз про меня, а история последнего месяца моей жизни — великолепная иллюстрация этой поговорки.

Месяц назад, шагая в распахнувшееся передо мной зеркало, я и не подозревал о том, что этот шаг будет шагом в болото, из которого нет спасения… Впрочем, к чему сгущать краски? К чему драматизировать? Ведь в этом болоте было много хорошего, а все происшедшее я могу назвать болтом в первую очередь потому, что выбраться из этой истории, как и из трясины, оказалось невозможно.

Я встретил ее в Клубе Одиноких Сердец, более известном в Медянске под аббревиатурой КОС. Собственно, когда КОС только начинал свою работу, он действительно задумывался как место встречи тех, кто хочет найти свою вторую половинку, и лишь затем, когда КОС стал постоянным местом встречи более двух сотен человек, начальство задумалось о смене названия, ибо у многих КОСовцев (как, собственно, и у меня) на пальце было обручальное колечко. Народ встрепенулся и дружно проголосовал за то, чтобы КОС остался КОСом, ибо как не называй селедку попугаем — ни летать, ни чирикать она все равно не будет. Название не меняло ничего — суть клуба определяли люди, регулярно приходившие туда по вечерам четвергов… И КОС, переросший из места встречи в место общения, так и остался КОСом — веселой тусовкой молодых и не очень молодых людей. Большой и шумной компанией, внутри которой бурлила жизнь и кипели страсти. Компанией, в которой я встретил Сашу…

Даже сейчас я затрудняюсь сказать, чем она покорила меня, ибо я уже попросту не помню ее. Не помню ту Сашу, что встретил в моем родном мире — память услужливо подбрасывает лишь образы и воспоминания о другой. О той, что создал я сам, отправляясь в этот мир. А ведь они совершенно разные. Реальная девушка, и девушка моей мечты!

Сложно выложить на бумагу все те чувства, что вихрем завертелись в моей голове при встрече с ней. Нет, это не была любовь с первого взгляда, ибо я вообще не верю в этот феномен. С первого взгляда возникает влечение, чаще всего — сексуальное, и не более того. Я полюбил ее с первого слова. С того момента, когда она, посмотрев на меня, спросила: «Ты, наверное, и есть тот самый Артем?»

Почему «тот самый»? — ответа на этот вопрос я так от нее и не добился. Должно быть, кто-то из моих новообретенных знакомых в КОСе успел рассказать ей про меня, и, видимо, что-то хорошее. Но это было не так уж и важно. Следующий час мы не отходили друг от друга, обмениваясь шутками и веселыми историями из жизни, в результате чего, сами того не желая, собрали вокруг себя немалую толпу КОСовцев, желавших внести свой вклад в веселую беседу. Собственно, ничем другим, кроме болтовни, в КОСе и не занимались…

А потом, отделавшись ото всех, мы уединились в дальнем уголке клуба, и уже там, вмиг став серьезными, говорили обо всем, о чем хотели, делясь друг с другом самым сокровенным. Мы как будто были созданы друг для друга! Мы одинаково смотрели на многие вещи, любили одну и ту же музыку, одни и те же фильмы… Разница в возрасте — пять лет, в беседе со многими казавшаяся мне непреодолимым барьером, в разговоре с Сашей не ощущалась совершенно. Она понимала меня, как никто другой, и это было прекрасно.

Чем же она покорила меня? Своим таинственным взглядом из-под приопущенных ресниц? Она всегда и на все смотрела так, чуть прищурив глаза, не то выражая презрение к этому миру, не то просто защищая глаза от яркости красок жизни. Хотя, быть может, все было проще, и Саша попросту была чуток близорука, но стеснялась одеть очки, и потому прищуривала глаза? Я не знал этого тогда, и уж тем более не знаю этого сейчас.

Даже моя Саша — та, которую создал я, и та не знает ответа на этот вопрос. Она прищуривает глаза просто потому, что делала это всегда. Всю свою жизнь, которую она помнит, но которой, на самом деле, никогда не было.

Быть может, меня покорил ее звонкий голос, переливавшийся в моей душе всеми тональностями звука. Быть может, ее внешность в целом? Она была маленькой и хрупкой — почти наполовину ниже меня, от чего во мне периодически вспыхивал инстинкт первобытного самца. Защити слабую самку… Наверное поэтому говорят, что большие женщины созданы для работы, а маленькие — для любви. Люди, сами того не сознавая, слышат голос предков из своей крови. Генетическая память — штука серьезная.

Я мог бы описывать ее бесконечно долго, но вместо этого скажу лишь одно. Саша была самым прекрасным созданием, которое я встретил в своей недолгой, но богатой приключениями жизни.

Мы расстались тем вечером только для того, чтобы на следующий день встретиться вновь. Мысль о том, чтобы пригласить Сашу к себе, созрела у меня в голове спустя пять минут после того, как я, проводив ее до метро, двинулся ловить троллейбус. «А почему бы, собственно, и нет?» — спросил я себя, и тут же, не колеблясь больше ни секунды, набрал номер ее мобильного.

«А почему бы, собственно, и нет?»

Теперь, оглядываясь назад, на свою жизнь, я понимаю, что именно этот принцип испортил мне все. Я всегда делал то, что хотел, руководствуясь логикой «Чтоб было!» Если мне чего-то хотелось, и я не видел причин мешавших этому желанию — я исполнял его, даже если не видел в этом особой необходимости. Необходимость не необходима! Достаточно лишь одного желания.

Наверное, именно поэтому я и научился входить в зеркала… Потому, что этого мира было недостаточно для того, чтобы исполнять мои желания.

«Почему бы и нет?» — спросил я Сашу, когда она спросила «Зачем?».

— Почему бы тебе просто не заглянуть ко мне? Попить чаю?

— Но мы можем встретиться через неделю в КОСе.

— Мы и встретимся. Но до того — встретимся еще раз.

Это была логика человека, привыкшего получать то, чего он хотел. Логика избалованного ребенка, которому родители покупают ту игрушку, в которое их чадо ткнет пальцем. В тот день я хотел Сашу!

Не знаю, отдавала ли она себе отчет в том, что колечко на моем безымянном пальце — это не просто модная и блестящая штуковина, которую я ношу ради своего удовольствия. Может быть она просто не уделила этому достаточно внимания? Но уж придя ко мне она не могла не почувствовать женской руки в доме. И, конечно же, она почувствовала ту ауру, что навсегда остается в доме, в котором есть хозяйка. Ауру, которую типичный мужчина не ощутит никогда в жизни.