Сейчас же Медянск был действительно мертв. Дым, ползущий по небу, навевающая жуть пустота улиц и черные скелеты домов делали его похожим на средневековый город, умирающий от чумы.

Да, Саше не нужно было представлять город без людей — она могла лицезреть его перед собой.

— Как жутко… — прошептала она, напряженно глядя перед собой, — Неужели никого не осталось?

— Думаю, что никого, — ответил я, — Но ты все равно поглядывай по сторонам. И автомат из рук не выпускай…

Она сосредоточено кивнула и покрепче сжала автомат.

— Так куда мы едем?

— В деревню. Подальше отсюда.

— Почему нельзя остаться в городе? Поищем других людей…

— Ага, — не удержался я от сарказма, — И найдем еще пару таких, как твои недавние знакомые. Подумай о другом — что мы здесь будем есть? Где будем спать? Ближайшие два дня в Медянске будет предостаточно еды — заходи в любой магазин и бери то, что захочешь. А потом продукты потихоньку начнут портиться, и питаться придется одними консервами. Да и те, если не держать их в холодильнике, не вечны — рано или поздно протухнут и они. А где мы будем жить? В одной из многоэтажек, разводя на полу костер из мебели? Ведь отопления и электричества, наверное, уже нет!

А что потом? Через месяц, через два? Ладно, лето мы как-нибудь переживем, думаю, что это даже не составит проблем. А с чем мы встретим будущую зиму? Нам теперь придется строить новую жизнь! — немного пафосно, но зато вполне логично закончил я.

Саша лишь кивнула. Неужели она сама не понимала этого? Не задумалась о будущем из-за шока, вызванного тем, что обрушилось на нее за сегодняшний день? Мне все это казалось столь очевидным, что не вызывало сомнений. Хотя, безусловно, я не собирался задерживаться в Зазеркалье больше, чем на несколько недель или, максимум, месяц.

Про себя я уже пожалел о том, что не «заказал» себе мир не только с пониженной гравитацией, но и с другим климатом. Пусть бы здесь сейчас царило лето — так нет же, я не придал этому значения, поэтому логично было предположить, что в этом Медянске, как и в моем родном, была весна. При чем не самая теплая и приятная…

— Ты прав… — сказала Саша, — Так куда именно мы едем?

— В Молчановку, — ответил я, — Километрах так в ста от Медянка есть такая деревушка. По-моему, достаточно далеко от города, чтобы все, что здесь произойдет, не затронуло бы нас.

— А что может произойти?

В моей голове пронеслись десятки сценариев гибели города, и я уже собрался, было, рассказать о парочке из них Саше, когда меня прошиб озноб. А что, если действительно погибнет весь город? Что, если в нем случится что-то такое, что не позволит мне вернуться туда? Что тогда? Отправляться в соседний город и проходить сквозь витрину там? А если катастрофа постигнет и его?

Хотя нет… Не стоило поддаваться панике. Ну не может во всем мире не остаться ни одно зеркала! А будет хоть одно, в которое я смогу протиснуться — я вернусь домой. Пусть за тридевять земель от Медянска — все равно найду способ вернуться.

— Да мало ли, что! — совладав с собой ответил я, — Мало ли у нас в городе заводов и фабрик. И кто знает, что творится на них сейчас, без людей. Машины продолжают работать, и когда они остановятся — никому не известно. Или, быть может, наоборот — их остановка и вызовет катастрофу. Да элементарно, представь себе, что что-то произойдет на таком безобидном с виду хладокомбинате. Сколько тонн аммиака будет выброшено в атмосферу, и что станет с нами, окажись мы в это время в городе. А по слухам у нас на паре заводов до сих пор военные заправляют! Что они там производят — никому не известно! Чем дальше уберемся — тем дольше проживем.

Мы проехали центр и выбрались на открытое пространство — на широкую улицу, предшествующую выезду на мост, соединявший два берега Медянки, на которой и стоял Медянск.

— Давай остановимся? — предложила, вдруг, Саша, — Ехать нам еще далеко, так давай перекусим чем-нибудь. Зайдем в ближайшую кафешку…

— Не вопрос! — тут же согласился я, ощутив пустоту в желудке. До сего момента, занятый другими проблемами, я совсем не думал о том, что последний раз серьезно ел еще в ТОМ мире.

В центре электроэнергия все еще не отключилась — должно быть, обслуживающие этот район ТЭЦ были более современными и не требовали за собой столь тщательного ухода. А значит по крайней мере пока что проблема питания еще не была проблемой… Я остановил машину и мы с Сашей направились к ближайшему киоску «Подорожника» — местной разновидности fast-rood'a, распространившейся по всей России.

— Постой здесь, — велел я Саше и, отстранив ее, вышиб прикладом автомата стекло. Вышиб тщательно, дабы не порезаться, когда буду забираться внутрь. Ну а дальше — все было просто. На каждом холодильнике с бутербродами заботливое начальство разместило памятку, сколько разогревать те, или иные пирожки. Впрочем, думаю что для нас с Сашей, в нашем положении, это не имело ровным счетом никакого значения. Подумаешь, передержу бутерброд в микроволновке?! В конце концов, в самое ближайшее время микроволновки отойдут в прошлое, наряду с любой другой бытовой техников! Могу я в последний раз насладиться этим чудом технического прогресса?

За несколько минут я разогрел пяток пирожков и два шашлыка из курятины, запавшие мне в душу еще со студенческой скамьи, когда я еще не был мужем дочки олигарха, и протянул всю эту добычу Саше. Удивительно было осознавать, что запах fast-food'a, столь презираемого мною еще пару дней назад, сейчас, после насыщенного дня и перестрелки, в которой я едва не погиб, вызывал аппетит почище аромата иных деликатесов. Я прекрасно отдавал себе отчет в том, что выбирая себе в качестве отпуска это приключение, я надолго отказываюсь от деликатесов вообще, но мысль эта не вызывала ни малейшего намека на неприятные эмоции.

— Угощайся, — сказал я Саше, но сам не спешил выбираться из-за прилавка, — А я пока наберу еды с собой. Кто знает, что нас ждет в деревне… И когда мы в следующий раз по-человечески поедим.

Саша кивнула, и, положив горячие бутерброды на капот машины, принялась помогать мне перетаскивать десятки пирожков и бутербродов из холодильника к нам на заднее сиденье. Я не стал особо усердствовать с запасами пищи. Понимая, что уже через один — два дня ни один из бутербродов нельзя будет есть, не рискуя заработать жестокий понос или что-нибудь еще похуже, поэтому затарились мы максимум до следующего утра. Я надеялся, что уже вечером мы окажемся в Молчановке, и уж там-то найдем способы прокормиться.

— Поехали? — предложил я, когда сборы были закончены, — А то уже вечер на подходе. Не хотелось бы ночевать в машине.

— А как же обед?

— Я могу поесть и за рулем… — улыбнулся я, — Думаю, что теперь даже если я зазеваюсь и выеду на встречную полосу, ничем страшным это нам не грозит.

Но Саша от этой шутки лишь еще более погрустнела… Казалось, находясь рядом со мной она забывала о том, что мы с ней — единственные люди в этом мире, и любое напоминание об этом больно отдавалось в ее сердце.

— Прости… — неловко пробормотал я, — Я не думал, что это тебя так заденет.

— Ничего, — ответила Саша, и даже нашла в себе силы ободряюще улыбнуться мне. Как будто это меня, а не ее нужно было подбадривать! Я в любой момент мог вернуться домой, ее же дом был пуст и холоден, — Я, наверное, скоро привыкну. Да и вообще, может быть мы еще встретим кого-нибудь?

Мы ехали самым малым ходом, поглощая бутерброды и запивая их знаменитым американским квасом. Саша, наверное, в последний раз пила «Кока-Колу» я же тогда думал, что вернувшись домой тоже никогда не смогу больше прикоснуться к этому напитку — его вкус будет напоминать мне о мертвом мире, созданном мною в Зазеркалье.

Дома выстроились в ряд, образуя стены по обе стороны дороги, выходившей к мосту через Медянку. Левая и правая полосы движения были разделены широкой березовой аллеей, по центру которой проходила узенькая асфальтированная дорожка. Любимое место для прогулок всех влюбленных… Под сенью деревьев можно было даже позабыть о том, что сразу за ними начинается оживленная автомагистраль, главная транспортная артерия города, по которой мчатся машины всех сортов и размеров, от крохотных легковушек до чудовищных грузовиков. Деревья принимали на себя ядовитые выхлопы машин и большую часть шума… Это был рай для горожан, особенно для таких, как я — жителей престижных центральных районов, которые и деревья-то видят только по телевизору.