— Я… не думаю что так будет лучше, — сказал он. — Я не хочу оставлять маму.

— Она большая девочка, — сказала Линнли. — И сама за себя постоит.

«Нет, — подумал он с горечью, — она не сможет». Он чувствовал себя обманутым.

Три дня назад, побеседовав по сети с рекрутером Корпуса, они с Линнли решили на следующий же вступить в Морской Корпус в Тибуроне, и подписали бумаги. Меньше чем через три недели они окажутся Центре приема новобранцев на острове Пэррис-Айленд, в Южной Каролине.[28] Каким-то образом он должен сообщить об этом родителям… матери, во всяком случае. Но как?

Уже не первый раз за последние несколько лет Эллен Гарроуэй Эстебан принимала решение расстаться с мужчиной, который становился все более и более чужим. Два года назад Джон попытался встать между родителями, когда отец набросился на мать, и заработал вывих плеча при столкновении с книжным шкафом. Потом отец гонялся за ней по всему дому со столовым ножом. В результате мать попала в больницу и уверяла всех, что упала с лестницы. Джон умолял ее забрать вещи и уехать, пока это еще возможно. И не только он один. Ее сестра Кэрол, которая работала социальным работником в Сан-Диего и консультировала ее в больнице… мать Беатриса, ее исповедница… Каждый раз Эллен соглашалась, что от ее брака ничего не осталось, что эти отношения стали просто опасны… и каждый раз находила повод вернуться домой.

Как-то раз Джон был страшно испуган: она собиралась возвращаться домой, а Карлос собирался убить ее. Конечно, это была бы катастрофа. Любой удар, который он наносил, всегда был катастрофой.

И теперь он должен покинуть маму. Просто уехать и оставить ее на произвол судьбы. Джон ненавидел себя за это. Он просто трус, он хочет сбежать… И в то же время… Он все равно ничем не сможет ей помочь. Бог свидетель, он пытался! Будь он проклят, если не пытался! Но она все равно возвращается, она отказывается бороться за свои права, она покрывает отца, когда полиция является на крик, извиняется за его поведение… «У Карлоса сейчас столько проблем, он постоянно в напряжении… У него просто нервы не выдерживают, вы понимаете…»

Мама должна решиться и помочь самой себе. А ему надо уехать.

Но не сейчас.

— Нет, — он покачал головой. — Иди первой. А я, пожалуй, вернусь и посмотрю, чем это закончилось.

— Делай как знаешь, — отозвалась девушка. — Просто имей в виду, что не сможешь ее защищать, когда тебя перебросят на Марс или еще где-нибудь.

— Знаю.

«Правильно ли я делаю?»

Он надеялся, что сможет ответить на этот вопрос.

5 июня 2138 года

Межпланетный пакетбот «Осирис»

Маршрут Марс — Земля

13:37 по Гринвичу

Полковник Рэмси уютно устроился в обвязке ВР-кушетки, почти не замечая ровной далекой вибрации, которой напоминал о себе аннигиляторный двигатель грузовоза. Там непрерывный поток воды превращался в плазму и жесткое излучение — перманентный взрыв за кормой, который раскалял докрасна внешние радиаторы, придавая обтекаемому, похожему на гигантскую пулю транспорту стабильное ускорение в одно «g». Прошло двадцать часов с тех пор, как «Осирис» стартовал прямо с орбиты Марса. Сейчас его скорость превысила семьсот километров в секунду, и позади осталось более двадцати миллионов километров.

В виртуальной реальности, воссозданной коммуникативным гарнитуром корабельного ИскИна, полковник мысленно присутствовал в огромной аудитории — Зал заседаний штаб-квартиры Пентагона, которая располагалась в нескольких километрах от главного здания, ниже по течению реки Потомак. Ровный гул главного двигателя, раскаленного до температуры звездного ядра, отзывался слабым, на грани слышимости, дрожащим гулом в палубных перекрытиях и титано-керамических переборках «Осириса», едва заметно вплетаясь в ощущения людей, сидящих в зале, передаваясь через входящие порты ПАДов,[29] которыми были оборудованы кресла. Точно также вокруг полковника раздавались тихие звуки голосов, шорох движений. Он видел сияние огромных экранов за подиумом, на которых крупным планом показывали докладчиков.

— Дамы, господа, ИскИны, — произнес генерал Лоуренс Хаслетт, обращаясь одновременно к тем, кто присутствовал в зале «во плоти», и к более многочисленной аудитории, которая принимала участие в дискуссии виртуально. — Этим утром, в девять часов тридцать минут, началась операция «Дух Человечества в Действии». Президентом Ла Салле подписан приказ, санкционирующий Ллаландскую Освободительную Экспедицию. Получить согласие Парламента и Сената предполагается завтра. Адмирал Бэллентри убедился в целесообразности использования нашего новейшего межзвездного транспорта «Дерна»[30] для действий в открытом космосе, и отдал приказ о подготовке транспорта к перелету.

На протяжении всей своей речи Хаслетт, Начальник Штаба Армии Центрального Военного Командования ОФР/США, был виден со всех сторон подиума. Его слова звучали отчетливо, словно каким-то чудом оказался внутри тесного комм-гарнитура, на борту «Осириса». Рэмси не без труда напомнил себе: все, что он видит, происходило десять минут и сколько-то секунд назад. Ровно столько требуется лучу лазера, чтобы доставить сенсорную информацию с Земли на «Осирис».

— Нет нужды повторять, — продолжал Хаслетт, — что значение этой операции чрезвычайно велико, и что от нас требуется дипломатичность, такт, ясное понимание целей и расстановка приоритетов…

Он выдержал паузу.

— Думаю, также не стоит напоминать, что время во многом работает против нас. Хотя иштарский сверхсветовой коммуникатор обеспечивает нам мгновенную связь с аналогичным устройством на Марсе, объективно пройдет десять лет, прежде чем «Дерна», достигнет системы Ллаланда. Разумеется, за это время может произойти все, что угодно. Например, падет Новый Шумер — скорее всего, так и случится, если ситуация, которая держится последние недели, не изменится. Мы по-прежнему несем ответственность за эту колонию и должны отдавать себе отчет, что ее возможности не беспредельны. Повстанцы вот-вот сломят сопротивление наших людей, так что вмешательство экспедиционного подразделения — профессионалов, обладающих высокими боевыми навыками — окажется более чем кстати.

Из аудио-имплантантов Рэмси донесся невнятный щебет — кто-то обратился к докладчику с вопросом.

— Прошу вас, — кивнул Хаслетт.

— Благодарю, сэр, — откликнулся один из присутствующих, в форме полковника Аэрокосмических Сил, и его лицо тут же появилось на огромном экране за спиной Хаслетта. В правом углу визуального поля Рэмси высветилась колонка биографических данных: выступающий был идентифицирован как полковник Джошуа Миллер. — Если, по-вашему, миссия контакта на Ллаланде обречена, какой смысл посылать туда еще один корабль? Или речь идет о карательной экспедиции?

— Не карательной, полковник. Во всяком случае, не только карательной. Вы должны знать, что избиратели думают об иштарской ситуации.

— Я действительно не представляю себе, как мы до сих пор воевали без всеобщего голосования, — вставил какой-то офицер. Кое-кто из присутствующих засмеялись.

Хаслетт нахмурился и прочистил горло.

— Командующему миссией будут предоставлены неограниченные полномочия. По прибытии на Иштар он сможет действовать по своему усмотрению в соответствии с ситуацией. Мы отправляем достаточное количество средств огневой поддержки, чтобы обеспечить возможность проведения любого рода боевых действий.

— Здорово придумано, мать их за ногу, — пробормотала женщина на кушетке слева от Рэмси — вполголоса, словно люди в виртуальном пространстве, созданном трансляцией, могли услышать ее слова. — Ничего не скажешь: кратчайшим путем направить подкрепление, пока наши ребята там огребают по полной!