«Черт возьми! — думал Пепик. — Каких-то полдня пробыл в школе, а уже нос задирает! Я вот давно хожу в школу, частенько остаюсь там и после уроков, но не кичусь этим! А от гордыни до греха один шаг!»

— Микеш! — окликнул он котика. — Да выкинь ты эту дурь из головы! Пойдем-ка лучше к Клачмерам за грушами.

Но Микеш только лапкой махнул, словно отгоняя назойливую муху, и проворчал:

— Староват я для этих шалостей! — И снова углубился в свой календарь.

Минула неделя, а Микеш все не расставался с очками и календарем, и, похоже, ему ничуть не надоедало играть роль ученого и важного кота. Пепика ужасно злило, что Микеш больше не желает лазать в чужие сады за грушами, и в душе ему очень хотелось, чтобы бог наказал его за гордыню. Желание мальчика сбылось неожиданно быстро, и потом еще долго Пепик корил себя, что накликал на Микеша беду. С тех пор он зарекся желать плохого кому бы то ни было. С некоторым опозданием понял он также, что с очками и календарем Микеш не разлучался не из-за какой-то там гордыни, а просто ради того, чтобы продлить удовольствие, которое он получил в школе!

А теперь я расскажу вам, что же все-таки приключилось с Микешем. Как-то раз бабушка решила испечь оладьи и попросила Микеша сходить в погреб за сливками. Вам, друзья мои, может показаться странным, что она отправила за ними кота, но не стоит удивляться: Микеш никогда не лакомился сливками и молоком без спроса. Котику такое и в голову не приходило, поскольку бабушка никогда не отказывала ему, когда он просил у нее немножко молока или сливок.

Итак, Микеш отправился в погреб. Он нацепил на нос свои очки и с умным видом пересек сначала двор, потом узенький мостик и наконец дорогу, у обочины которой на склоне пригорка была дверь в их погребок. Однако он не захватил с собой ни кружки, ни половника — шут знает, какие мысли вертелись тогда в его черной головушке, — и пришлось ему тащить домой целый кувшин сливок. Через дорогу котик перешел благополучно, а вот когда ступил на мостик, очки неожиданно соскользнули у него с носа; позабыв о кувшине, Микеш стал их ловить, не удержал равновесия и полетел с мосточка прямо в канаву!

И хотя ловкий котик очень быстро поднялся на ноги, однако кувшин, дорогие ребята, кувшин-то успел уже расколоться, и все сливки вылились из него в мутную воду. Минутку-другую Микеш, как бы ничего не понимая, смотрел под лапки, а потом сорвался с места и в мгновение ока исчез на чердаке. Там он спрятался за большой охапкой соломы и стал размышлять, что же ему теперь делать. Микеш любил бабушку, очень любил, и мысль о том, что своим поступком он опечалит и расстроит ее, ужасно огорчала котика. Кроме того, его наверняка отлупят веником — его, ученого кота Микеша, про которого говорят, будто он хоть сейчас может занять место старосты в Турковицах! Ему зададут трепку, точно нашкодившему Пепику, и всякий проказливый мальчишка, который сам заслуживает хорошей порки по три раза на дню, будет смеяться над ним всю его жизнь!

И тут Микеша осенило. Ура! Ведь в тайнике у него целая куча крейцеров, и он может с лихвой заплатить бабушке за разбитый кувшин и сливки! Микеш вскочил на задние лапы и полез под самую крышу, где за балкой лежали его сокровища. Сунув лапку в тайник, котик вытащил коробочку, в которой хранил монеты, но едва заглянул в нее, как на глаза тут же навернулись слезы! Растаяла последняя надежда на благополучный исход всей этой истории! Коробочка пуста! Лишь теперь Микеш вспомнил, что несколько дней назад отдал все свои сбережения Пепику на покупку бумаги и красок! И наш бедный, добрый Микеш горько расплакался, увидев, что ему нечем заплатить бабушке!

Еще минуту он оцепенело смотрел в пустую коробочку, а потом принял какое-то решение. Котик спрятал коробочку обратно за балку и вытащил оттуда платок и пальтишко, которое, как вы уже знаете, сшил ему портной Матеха в благодарность за пойманного беглеца-кенара. Микеш завернул пальтишко в платок и с двух концов перевязал получившийся сверток веревкой, как делают странники. Перебросив веревку через плечо, Микеш надел шапку и помахал лапкой в сторону лестницы, словно прощаясь с кем-то. Потом выпрыгнул через отверстие под крышей в сад и был таков.

Устав ждать, когда наконец Микеш принесет сливки, бабушка отправилась посмотреть, куда это он запропастился, но так и не нашла котика. Бабушка была очень удивлена. В погребе его уже не могло быть: дверь заперта на крюк. И тут в канаве под мосточком бабушка заметила разбитый кувшин, и в ее старенькой голове сразу все прояснилось.

Микеш разбил кувшин со сливками и убежал!

Одного не могла понять бабушка, зачем Микеш нес ей целый кувшин сливок, если она просила его принести всего-навсего маленькую кружечку! На всякий случай, бабушка позвала его несколько раз, но котик не откликался, и она спокойно вернулась в дом. Когда Микеш придет, он сам расскажет, что вышло у него со сливками.

Однако Микеш не появлялся.

Кувшин он разбил в полдень, но вестей о нем не поступило и к вечеру. Не нашел Микеша и Пепик, хотя обыскал весь дом и окрестности и звал его буквально каждую минуту. Искал котика и Бобеш, а Пашик уже горестно вздыхал в хлеву: мол, никогда больше не увидит он своего Микеша.

Напоследок Пепик разок-другой окликнул Микеша, но тут проходившая мимо старая Шебкова сказала мальчику:

— Ты ищешь Микеша, Пепик? Сдается мне, дружок, что ты его больше не увидишь! Днем, когда я возвращалась из лесу, я видела, как наш Микеш с палкой в лапке бредет по Широкому склону в сторону Мышлина. Он еще крикнул, чтобы я передала от него всем вам тысячу приветов и чтобы вы простили его за все огорчения, которые он когда-либо вам доставил. И с этими словами скрылся в лесу.

Старая Шебкова грустно покачала головой. А заметив на глазах у всех слезы, сказала:

— Не горюйте! Может, он еще вернется! Чего ему одному делать в большом мире, к тому же навряд ли он совершил что-нибудь ужасное! — И старая Шебкова побрела дальше.

Когда Пепик рассказал обо всем бабушке, она так и замерла от столь неожиданного известия! Ей тоже стало очень грустно, но все же она утешала саму себя и Пепика тем, что надежда на возвращение Микеша еще не потеряна. Потом Пепик, Бобеш и Пашик до глубокой ночи сидели перед хлевом кабанчика и разговаривали о Микеше: куда он пошел? Как там бедняге в чужих краях? Увидят ли они его когда-нибудь снова? В эту ночь, дорогие ребята, Пепик заснул на печи в одиночестве.

Еще долго, очень долго тосковали Пепик, Бобеш и Пашик по своему другу, милому котику Микешу. Под вечер Пепик и Бобеш приходили к Пашику в хлев, и там друзья только и говорили, что о пропавшем котике. Больше всех не хватало Микеша кабанчику. У Пепика с Бобешем были и другие приятели, во время игр с которыми они как бы несколько забывались, а вот бедный наш Пашик большую часть суток проводил в хлеву один. С грустью вспоминали друзья те замечательные деньки, когда возле хлева сиживал вместе с ними котик Микеш. Ах как смеялись они, бывало, рассказывая друг другу о своих приключениях и похождениях: о поездке на мотоцикле с мниховицкой ярмарки, о вылазке в сад Млейнека, о заколдованной груше и других веселых событиях. Встречаясь, они всякий раз вспоминали Микеша. Где-то он теперь, бедолага? Как ему живется на чужой стороне? Суждено ли им когда-нибудь свидеться?

Все они с благодарностью говорили, каким он был хорошим товарищем, верным другом, веселым собеседником и заводилой в любых делах. Пашик постоянно твердил, что, мол, такие умные котики рождаются раз в пять лет. Одного не могли они взять в толк: почему он убежал из-за какого-то несчастного кувшина, который и стоил-то несколько крейцеров, к тому же его можно было купить у любой торговки из Скалиц. Каждый из них совершал в своей жизни подобные проступки, но никому и в голову не приходило убегать после этого в дремучие леса! Пашик расколол однажды свое каменное корытце, Бобеш, из озорства, разрушил собственный хлев. А Пепик?! Тот успел уже натворить столько всяких дел, что ему, если брать пример с Микеша, чуть ли не каждый день следовало бы убегать из дому. Как это ни странно, за любую шалость он получал всего несколько ударов веником или вожжами, а потом все улаживалось, и вечером, как обычно, он укладывался спать у себя на печи и не должен был обивать чужие пороги в поисках ночлега.