— Ваше отношение к планам досрочного увольнения из ВС 117 тысяч офицеров.

— Безусловно, это неоправданная мера.

Еще в старые послевоенные времена капитаны спокойно командовали взводами, а майоры — ротами.

— А что вы думаете об упразднении института прапорщиков-мичманов?

— Понимаете, это какой-то парадокс. Коль мы идем по пути создания профессиональной армии, то зачем же профессионалов из нее убирать? Институт прапорщиков когда-то и создавался с той целью, чтобы пополнить ряды профессионалов в той непрофессиональной армии, которая до сих пор существует в нашем государстве.

— Этот профессионал нашу призывную армию называет непрофессиональной. Какой он, профессионал П.Грачев засвидетельствует ниже по тексту на примере своих ближайших подчиненных.

В конце концов при обучении в школе прапорщиков бывшие солдаты и сержанты быстрее и легче осваивают первоначальные офицерские навыки, чем их сверстники в военных училищах — будущие лейтенанты.

Вообще непонятно, как так у нас получается — те, кто не захотел служить срочную службу, а пошел прямиком в высшее военное училище или в гражданский вуз, по выходу из него получают в подчинение солдат срочной службы числом взвод? С чего такое неоправданное доверие? Во времена оные, еще при А.Суворове, все дворяне начинали службу с солдатов, а если особые боевые и командирские качества не проявлялись, то и оставались в рядовых.

Уничтожив институт прапорщиков, мы в значительной степени ослабим боеспособность наших Вооруженных сил. Этого нельзя делать ни в коем случае!

И вот Вадим Удманцев задает ключевой вопрос П. Грачеву:

— Согласны ли вы, что все вопросы столь масштабного реформирования ВС необходимо обсуждать гласно, с привлечением военно-научной общественности?

На что получает чванливый ответ специалиста:

— Ответ такой — самую широкую общественность к работе по составу Вооруженных сил привлекать, конечно, нельзя, поскольку это довольно-таки щепетильный вопрос под грифом «секретно».

Но вспомнив, что и сам не у дел и старые обиды, продолжает:

Другое дело — что состав ВС не должен определяться узким кругом лиц, считающих себя «грандами» современного военного искусства. К этой работе необходимо привлекать опытных генералов и офицеров, которые находятся в запасе, на пенсии, в том числе и участников Великой Отечественной войны — им есть что сказать и чем поделиться.

— Свою объективность П. Грачев подчеркивает тем, что и героев Гражданской войны не забыл.

А как бы мог ответить честный человек, знающий реалии, что враг уже не только на пороге, а и окна-двери с петель аккуратно сняв, старую двустволку из угла изымает?

Честный человек обязан сказать, что нужна самая открытая и самая широкая дискуссия об Армии, надежда на которую не пропадает, ведь надеяться больше не на кого. Секретность имела смысл лет так 20 назад, сейчас же врагу всё и вся известно. А от нас скрывается. Кому может быть выгодна такая секретность, ответ однозначный — врагу. Но все такие беседы-дискуссии возможны, когда у нас будет ответственная (уголовным образом) перед народом представительная власть.

— Слава богу, что грузинские войска, имея современную военную технику, полученную из-за рубежа, обладали низким моральным духом. Не все действия наших войск, на мой взгляд, были достаточно продуманы командованием — пошла наша колонна и, не развернувшись в боевые порядки, вступила в бой с противодействующей стороной [выделено. — В.П.]. А в результате мы понесли, может быть, не очень значительные, но напрасные потери.

Генерал, который не умеет двигаться колонной, тоже, наверное, думал о «не очень значительных» потерях. Тоже ведь птенец гнезда Грачева.

Когда командующий армией по личному мобильнику связывается с кем-то по служебному вопросу — это нонсенс.

Караул! О том, как прочно мобильники вошли в быт и службу россиянской армии, П. Грачев вспоминает еще дважды.

В результате сбоев в системе управления и ненадежности связи в первые день-два боевых действий недостаточно четко было организовано взаимодействие Сухопутных войск, авиации, артиллерии и разведки. И пока со всем этим разобрались, были сбиты наши самолеты и вертолеты, уничтожены танки, было убито немало наших бойцов.

К сожалению, многое из перечисленного было недостаточно оперативно оценено в ходе боевых действий в Южной Осетии, поэтому я и говорю — слава богу, что грузины дрогнули раньше.

Приехали, теперь и Фистония может считаться страной и иметь шансы нас завоевать. Слава профессионалам!

Расхрабрился генерал армии, но опомнился и честно так сообщает:

Но теперь руководство России уже в достаточной степени финансирует гособоронзаказ, а ОПК, в свою очередь, готов оснастить войска любыми техническими новинками, в том числе по различным видам связи.

Возникает вопрос: «теперь» — это когда? Полгода назад — после 8.08.08 или 20.03.09 по выходу статьи?

Дальше П. Грачев, молодец, начинает копать, проводить анализ, спасибо советской школе:

А все отчего? Оттого, что модернизированные средства связи для тактического звена управления, например переносные радиостанции и те, что крепятся на БМД, БМП и танках, никак не внедряются в войска. На полигонах все в восторге от работы этих средств связи, но дальше испытаний передовой техники дело почему-то не заходит — представители ведомства, которым надлежит осуществлять соответствующие закупки, как бы не обращают на модернизированные радиостанции никакого внимания. Это наталкивает на мысль — заказчики-то из каких интересов исходят?

Если не эпиграфом, то сочным примером к теории делократии Ю.И. Мухина может служить анализ П. Грачева: заказчикам — войскам не досуг заниматься связью, какое им дело, что там инженеры придумали — потери-то «не очень значительные» — бабы нарожают еще. http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/144684

А вот жирное свидетельство о профессионализме П. Грачева, проявленное через его непосредственных починенных:

— Вы в свое время столкнулись с кадровой проблемой — перед вводом войск в Чечню некому было командовать группировкой.

— Ну, в мое время другая обстановка была. Да, случилось так, что некоторые генералы — мои помощники, заместители — по различным причинам отказались или не смогли возглавить группировку, вести боевые действия. Не хочу называть их фамилии. Но, как правило, в любой сложной обстановке появляются люди, готовые взять на себя ответственность. Поэтому я благодарен тому же генералу армии Квашнину, который тогда подошел ко мне и сказал: «Товарищ министр, если вы позволите, я готов взять на себя командование…»

Одно дело награды, квартиры, дачи делить, другое дело колонной на войну ехать, умные могут просто не согласиться.

В.Н. ПАРФЕНОВ

В одном из номеров «Русского Журнала» была опубликована статья политолога Татьяны Грачевой «Битва за государственность». Статья хорошая, хотя и не лишенная, на мой взгляд, некоторых противоречий. Впрочем, не в них дело. Дело в самой постановке вопроса. Смысл текста можно свести к призыву сплотиться на защите российской государственности. Вопрос однако — для чего люди должны сплотиться и почему они должны ратовать за «государственность»? Можно ли рассматривать эту самую «государственность» как самоцель или она должна быть средством для чего-то большего? Что должна дать оная «государственность» каждому конкретному человеку? Что может предложить человеку русская государственность? Понятно, что русскому деваться некуда и он все равно будет защищать свою государственность, но уже татарину или чукче эта самая «государственность» должна предложить нечто большее, чем очередного Ельцина с отрядом олигархов.

Поставим вопрос следующим образом — в чем суть государственности?