На мгновение наступила тишина. Потом священник поднял руки, и гости встали. Разноцветные солнечные зайчики весело плясали над головами присутствующих. Мощные, глубокие звуки органа наполнили церковь.

Клер, высоко подняв голову, опираясь на руку дяди Дэйла, начала медленное шествие вниз по проходу навстречу своему будущему.

Ник замер, увидев Клер. Она выглядела невыразимо прекрасной. Атласное платье цвета слоновой кости с длинным шлейфом, простое и элегантное, подчеркивало ее стройную фигурку. Золотистые волосы были подняты вверх и уложены с божественной простотой. Настоящие жемчужинки, украшавшие фату, переливались в лучах солнца.

Дрожь желания охватила его, когда невеста подошла ближе? и он увидел сияние русалочьих глаз, прелестный изгиб пунцового рта, нежный румянец на щеках и слегка вздымающуюся под плотным облегающим атласом грудь.

Моя, подумал он. Моя… Чистая, прекрасная и покорная. Ее нежно-зеленые глаза доверчиво ответили на его взгляд, и он улыбнулся. Клер… Прекрасная Клер… Ник встал рядом с невестой, и священник начал речь.

— Отличный вечер, дорогая, — сказала Бетти О'Нейл.

Клер улыбнулась своей бывшей начальнице:

— Ник сказал, что чувствует себя обязанным устроить большой прием. Я бы предпочла более скромную свадьбу.

— Мне до сих пор трудно поверить, что ты и Ник Каллахэн…

Клер заставила себя улыбнуться. Она устала от любопытных взглядов, одних и тех же замечаний, повторяемых снова и снова, понимая, что Бетти сказала это без злого умысла. Но каждый раз, когда кто-то выражал удивление по поводу ее брака с Ником, Клер начинала чувствовать себя чуть-чуть менее уверенно, у нее появлялось чуть-чуть больше сомнений насчет своего будущего.

Ей хотелось, чтобы прием побыстрее закончился. Загородный клуб был великолепен. Отменное угощение, хорошее вино и шампанское в неограниченном количестве. Гости, должно быть, чувствовали себя прекрасно, если судить хотя бы по той скорости, с которой исчезали закуски и напитки, но Клер была слишком напряжена, чтобы наслаждаться приемом.

Даже Ник, такой заботливый и внимательный, не мог отвлечь Клер от тревожных мыслей о будущем и еще более тревожных о предстоящей ночи. Сегодня она и Ник должны остаться одни, вместе, как муж и жена. Сегодня он будет обладать ею. Внезапно ее охватил страх. Что, если она не оправдает его ожиданий? Если он не получит удовольствия? Если Ник начнет жалеть, что женился на ней?

Что, если, как предсказывала Хейзл Ричардсон, ему станет скучно?

Как раз в этот момент к ней подошла тетя Сузанн, и у Клер сразу стало легче на душе. Сестра ее матери — одна из самых близких и дорогих для нее людей. Она была уже немолода, ее когда-то черные, как ночь волосы давно поседели, но зеленые глаза, их фамильный признак, по-прежнему глядели молодо. Тетя выглядела очень элегантно в розовом шелковом костюме и подобранной в тон шляпке.

— Клер, девочка моя, как ты красива сегодня, — проговорила она, обнимая Клер. — Я чувствовала такую гордость за тебя, когда смотрела, как ты идешь к алтарю. И я знаю, что твои родители тоже бы гордились тобой.

Глаза Клер затуманились. Она так хотела, чтобы мать присутствовала на церемонии, но встретила твердый отказ врачей, которые сказали, что Китти будет смущена, перевозбудится и ей может стать хуже. Клер понимала, что они правы, но все-таки ей было не по себе при мысли, что мать не знает о ее замужестве.

— Будь счастлива, малышка, — сказала тетя Сузанн. Ее глаза от волнения наполнились слезами. — Желаю тебе любви, деточка. Ты заслуживаешь этого.

«И я хочу счастья. Но я так боюсь…» Разумеется, Клер не произнесла этого вслух.

К ним подошел Ник. Черный смокинг сидел на нем, как влитой. Он неторопливо улыбнулся, и сердце Клер перевернулось в груди. Ник повернулся к ее тете.

— Дорогая тетя, вы не будете возражать, если я приглашу свою жену на танец?

Свою жену… Сердце Клер наполнилось гордостью. Жена…

Они начали медленное движение под музыку. Руки Ника крепко обнимали ее. Она склонила голову к его груди и закрыла глаза. Будь что будет, подумала она, но отныне я его жена.

Некоторое время спустя Ник предложил:

— Хочешь, мы уедем пораньше и заедем к твоей матери?

— Ты серьезно? — спросила она.

— Конечно, — ответил он, глядя на нее с нежностью.

Клер благодарно улыбнулась. Это обнадеживающий знак, решила она.

Десять минут спустя, осыпанные рисом и добрыми пожеланиями, они покинули загородный клуб. Шофер отвез их в «Пайнхэвен». Всю дорогу Ник крепко сжимал ее руку в своей.

Их прибытие в «Пайнхэвен» вызвало переполох. Немолодые пациентки охали и ахали, разглядывая шикарный свадебный наряд Клер.

Китти находилась в комнате отдыха. При виде молодоженов она широко раскрыла глаза и на ее лице появилась восторженная улыбка.

— Какая красивая, — проговорила она, дотронувшись до фаты.

Глаза Клер наполнились слезами. Ник ободряюще обнял ее за плечи.

— Здравствуй, мама, — сказала Клер. — Это Ник.

— Здравствуйте, Китти, — сказал Ник, поднося к губам ее руку. — Теперь я понял, почему Клер так красива. Она похожа на свою мать.

Китти счастливо улыбнулась, но потом ее внимание снова переключилось на фату Клер.

— Китти, тоже хочет такую, — сказала она.

Клер посмотрела на Ника.

Тот улыбался.

— Если это сделает твою мать счастливой, можешь оставить фату ей, — негромко проговорил он.

Клер сняла с помощью Ника тонкую невесомую вуаль, и они вместе прикололи ее к волосам Китти. Их глаза встретились. Клер поняла, что Рита была не совсем точна. Она не увлечена своим мужем, а по уши влюблена в него.

Им потребовалось двадцать пять минут, чтобы доехать от «Пайнхэвена» до дома Ника. Их багаж был уже готов. Клер переоделась в удобный костюм: сиреневые шелковые брюки свободного покроя, длинную белую блузку без рукавов и жакет в тон брюкам. Ник тоже переоделся. Он надел серые брюки, светло-голубую рубашку и легкую светлую спортивную куртку.

По дороге в аэропорт Ник не выпускал руку Клер, нежно поглаживая большим пальцем ее ладонь. Клер сидела, затаив дыхание, пытаясь разобраться в тех чувствах, которые она испытывала к мужу. Пальцами свободной руки она слегка касалась жемчужного ожерелья, охватывающего ее шею. Это был свадебный подарок Ника.

— Скоро приедем, — негромко сказал он, почти касаясь ее волос. Клер почувствовала его теплое дыхание. — Ты устала?

Клер действительно утомилась, но ощущение натянутой внутри нее струны было сильнее.

— Немного, — схитрила она.

— Ты можешь вздремнуть в самолете. А когда мы прилетим в Сан-Франциско, отдохнешь, как следует. — Он легонько поцеловал ее в висок. — Я тебе еще не говорил, что ты выглядела сегодня чудесно?

Нежность его слегка хрипловатого голоса обволакивала Клер сладкой истомой. Она повернула голову. Лицо Ника было так близко, что все, что она видела, — это яркая голубизна ждущих глаз. Жадные губы придвинулись ближе, накрыли ее рот, и Клер почувствовала, как желание поднимается в ней, словно закипающее молоко.

— Я не могу дождаться ночи, — прошептал Ник, почти касаясь губами ее слегка приоткрытого рта. Он выпустил ее руку, и его ладонь скользнула под шелковый жакет. Ник провел рукой вдоль ее талии, потом рука передвинулась выше, обхватив грудь. Большим пальцем он начал ласкать сквозь тонкую ткань блузки ее отвердевший сосок. Сладкая боль пронзила ее. Она изогнулась, прижимаясь к нему, и они снова слились в поцелуе. Голова Клер закружилась от охватившего ее желания.

Ник убрал руку с ее груди и нежно погладил по щеке. Клер прикрыла глаза. Он поцеловал ее в закрытые веки, затем снова склонился к припухшим губам, касаясь их мягкими, ласкающими движениями. Наконец Ник отстранился от нее и посмотрел многообещающим взглядом.