Ферсидар с места сорвался в карьер. Стелла, с трудом удерживая равновесие, слышала испуганные крики барона Нозеля: «Держите его! Спасайте Её высочество!».

— Этот конь дикий, совсем дикий! — мелькнуло у неё в голове.

Да, теперь ей было страшно, но принцесса привыкла бороться до конца. Главное — удержаться в седле, не дать Ферсидару сбросить себя — в конце концов, он когда-нибудь устанет. Её тактика принесла плоды, и она кое-как смогла остановить коня.

Спешившие на помощь принцессе конюхи в недоумении остановились, наблюдая за тем, как девушка победоносным шагом возвращается к конюшне.

Женин хлопал в ладоши, Маран, позабыв об этикете, кричал: «Браво!».

Поблагодарив их кивком головы, Стелла неспешно подъехала к мужчинам.

— Какой породы эта лошадь?

— Ферсидар садарин, причём самых чистых кровей! Хотите, я подарю его Вам?

— Но Вы же говорили, что он бесценен, — возразила девушка, без посторонней помощи соскочив на землю.

— Он Вам понравился?

— Да, очень, — улыбнулась она.

— Тогда забирайте его.

— Благодарю, но у меня уже есть лошадь, — вежливо отказалась девушка.

— Но не такая. Ферсидар принесёт Вам немало денег.

— Деньги мне не нужны, но я, уступая Вашей настойчивости, принимаю подарок.

— Если хотите, возьмите с собой Мисаля.

— Благодарю, но, боюсь, он мне не понадобится. Мне подарили щенка, дороже которого нет на свете. Из него вырастет собака гораздо лучше Мисаля, хотя, видят боги, я высоко ценю его качества.

Нозель понимающе кивнул и торжественно передал ей поводья Ферсидара.

У берегов реки Дан начинались поля и пастбища, мокрые, с темными широкими бороздами.

Крестьяне и фермеры уже выгнали скотину в поле. Исхудавшие спины коров мелькали то здесь, то там по обеим сторонам реки. Где-то блеяли овцы. Что они ели — загадка, ведь трава только начала появляться.

На чёрной глади земли, среди робких зелёных побегов, пестрели простенькие тонкие цветы; девушки собирали их и вплетали в волосы.

— Вон за той большой деревней начинаются мои владения, — гордо сказал Маран.

С боковой грунтовой дороги они свернули на широкую мощёную розинскую, проходившую через Симаре — ту самую деревню, о которой говорил барон. Как пояснил Остекзан, в ней был неплохой трактир, где он предложил перекусить. Принцесса согласилась, и они съехали вниз по насыпи.

В этой, мирной с виду деревне девушке довелось стать свидетельницей одного из архаичных ритуалов. Когда они подъезжали к трактиру, на улице показалась странная процессия, впереди которой на пегой кобыле, задом наперёд, без седла ехала женщина в холщовом балахоне и венке из колючек.

— Что это?

Маран с интересом посмотрел на проходящих мимо людей:

— Кажется, ведут ведьму.

Тем временем процессия приблизилась к пустырю у дороги, где всё было заранее подготовлено для костра. Дежурившие там мальчишки, хохоча, подожгли сухой валежник и запрыгали вокруг ведьмы, дёргая её за подол балахона.

Приговоренную стащили на землю. Венок с её головы сорвали и бросили в разгорающийся огонь. Затем одна из женщин, сопровождавших процессию, достала ножницы и отрезала половину волос ведьмы. Громко хохоча, она бросила их вслед за венком.

— Маран, они же убьют её! Они её сожгут! — закричала принцесса и хотела броситься на помощь несчастной (с виду она казалась обыкновенной женщиной), но барон удержал её.

— Не стоит, — сказал он. — Хоть ее и подозревают в колдовстве, ничего дурного они с ней не сделают, всего лишь заставят пройти процедуру очищения.

— Очищения огнём? Что за варварский обычай! — Она в недоумении наблюдала за тем, как ведьму три раза обвели вокруг костра, а затем заставили перепрыгнуть через огонь.

— Увы, в Сиальдаре, несмотря на всю его многовековую историю, местами всё ещё бытуют пережитки старины и живы обряды тёмных времён.

— Вы, наверное, преувеличиваете. Несмотря на то, что здесь произошло, я считаю, что эта страна прекрасна. Или соседние страны лучше?

— Что Вы! — Барон спешился и протянул принцессе руку. Слегка опершись на неё, Стелла соскочила на землю и привязала Лайнес к коновязи. — Скаллинар — страна кочевников; в ней нет и намёка на цивилизацию. Грандва… Пожалуй, только по берегам Остен живут порядочные люди. О Дакире лучше вообще умолчать.

— Почему? — удивилась девушка.

— Во-первых, она раскинулась за высокими горами, а, во-вторых, это страна дикарей, людоедов и колдунов.

— Невысокого же Вы мнения о своих соседях! — усмехнулась девушка. — Интересно, а что Вы думаете о Лиэне?

— Боюсь оскорбить Вас, но Лиэна далека от совершенства. Но, справедливости ради, замечу, что люди там гостеприимные.

В трактире было душно и почему-то пахло мятой. Вежливо попросив принцессу немного подождать его, Маран подошёл к трактирщику и перебросился с ним парой слов. Затем он сделал заказ и сам отнёс поднос к столу, за которым скучала Стелла.

— Право, не стоило! — улыбнулась девушка. — Я вовсе не так беспомощна, как Вы полагаете.

Барон пропустил её замечание мимо ушей:

— Вас всё устраивает? Кухня здесь простая, без изысков…

— Нет, нет, мне всё нравится, — поспешила ответить Стелла, мысленно облизываясь, глядя на ароматное яблочное повидло. А эти хлебцы! Они ещё горячие и так и просятся в рот.

Заметив, что ей неловко начинать есть, пока он смотрит на неё, Маран отвернулся и сделал вид, что наблюдает за дверью трактира.

— Маран, а разве Вы не голодны?

— Спасибо, Ваше высочество, я не голоден.

— Брезгуете «простой едой»? — лукаво улыбнулась девушка.

— Конечно, нет. Но я считаю…

— Приказываю Вам немедленно забыть о всяких придворных условностях и разделить со мной трапезу.

После завтрака они снова выехали на розинскую дорогу.

Когда кончился Симар, длинной полосой тянувшийся справа от высокой дорожной насыпи, и путники миновали горбатый мост через Дан, возле которого высилась почерневшая от дождей мельница, Маран гордо объявил:

— Добро пожаловать в мои владения!

— Спасибо. — Стелла с любопытством огляделась по сторонам: сельскохозяйственный пейзаж ничуть не изменился. — Вы тоже разводите лошадей?

— Почему тоже?

— Ну, Ваш друг, тот, который подарил мне Ферсидара, занимался лошадьми. А Вы?

— Конечно, у меня есть лошади, но таких, как у барона Нозеля, нет.

— Понятно…

Она снова огляделась по сторонам. Итак, это его владения, владения барона Марана Остекзана… Хотя они с таким же успехом могли оказаться чьими-то ещё владениями — никаких опознавательных знаков на них не было. И пейзаж всё тот же. Скука…

Стоп, а чего, собственно, она хотела? Чтобы загремели фанфары или вдруг, откуда ни возьмись, появился цветущий сад с табличками: «Посторонним вход воспрещён! Собственность барона Остекзана»? Да, пора стаскивать с себя с облаков в объективную реальность и перестать, наконец, грезить о всяких там драконах и принцессах. Уж ни ей ли не знать, что героями не рождаются, а становятся, в большинстве случаев, против воли? Дали тебе меч, сказали: «Иди!», выпихнули на дорогу — и делай, что хочешь. Правда, что захочешь, всё равно не получится. В прочем, это уже никак не связано с землями Остекзана.

Развлекая себя подобными мыслями, принцесса и не заметила, как из-за поворота выехали всадники на лошадях в богатой сбруе. На пурпурных попонах красовалось стилизованное изображение лебедя — герба Сиальдара; всадники тоже были одеты в гербовые цвета. Выглядели они совсем как в тех легендах, о которых она только что грезила; девушка даже вначале подумала, что ей это привиделось.

— Кто бы это мог быть? — недоумённо поинтересовалась она у своего спутника, спокойно, даже безразлично воспринявшего появление этой конной группы.

— Королевская свита. — Маран натянул поводья и помахал всадникам.

— Что Вы делаете? — зашипела на него Стелла. — Что тут происходит? Зачем они здесь?