В середине октября Решетников, убив Мартыновского, сам возглавил отряд, который вскоре прибыл в город Хохензальц (Иновроцлав), где приступил к учебе в разведывательно-диверсионной школе с целью подготовки к выброске в тыл советских войск.

В ноябре 1944 года рота оберштурмбаннфюрера СС Решетникова обучалась в немецком городе Бад-Оуенхаузене парашютному делу, а затем вновь вернулась в Хохензальц. В связи с приближением к городу частей Советской армии рота Решетникова приняла участие в обороне вместе с рядом других подразделений «Истребительной команды Восток». 19 января 1945 года Хохензальц был освобожден Советской армией, а значительная часть диверсантов погибла в боях.

Решетникову с небольшой группой подчиненных удалось выйти из окружения, после чего он был направлен в диверсионно- разведывательную школу в Иоганнес-Баде. В самом конце войны он бежал в Австрию, затем скрылся в американской зоне оккупации, из которой был в июле 1948 года передан советским властям. В 1949 году он был осужден и приговорен за измену Родине к 25 годам лишения свободы. В 1963 году при расследовании дела по вновь открывшимся обстоятельствам его приговорили к высшей мере наказания. Приговор был приведен в исполнение 25 мая 1964 года [503].

Другие уцелевшие русские диверсанты в последние месяцы войны были эвакуированы на Запад и приняли участие в нескольких специальных операциях. Так, в своих мемуарах Скорцени пишет, что в апреле 1945 года, когда началось восстание в Праге, он направил остатки «Истребительного подразделения Восток II» — примерно 100 человек — с приказом взорвать мост, находящийся в руках противника, на автостраде вблизи Вроцлава: «После выполнения задания нашему спецподразделению пришлось прокладывать себе дорогу через позиции русских. Наши стрелки мужественно сражались с 15 апреля до 15 мая, являясь последними солдатами этой великой войны. Отступая днем и ночью, уже через четыре или пять дней после капитуляции вермахта они дали бой танкам, чтобы прикрыть отход беженцев» [504].

Следует добавить, что русские эсэсовцы находились и в составе «Истребительного соединения Северо-Запад». В конце 1944 года при этом формировании по приказу Скорцени была создана школа по подготовке диверсантов, возглавил которую уроженец Риги капитан Герберт Гиль (затем его сменил бывший сотрудник «Цеппелина» штурмбаннфюрер Игорь Юнг). Школа вела подготовку диверсантов для «ослабления мощи Красной армии» и совершения акций на железнодорожных магистралях в районах Витебска, Смоленска, Бобруйска, Минска. С марта 1945 года курсанты также начали изучать методику ликвидации высшего комсостава Красной армии и партийных работников.

В целях конспирации личный состав школы был причислен к военнослужащим Русской освободительной армии. Преподавателями школы в основном были члены Народно-трудового союза [505].

В самом конце войны большая часть уцелевших русских эсэсовцев, подчинявшихся Скорцени, была переведена на нелегальное положение и впоследствии была передана в качестве агентов западным спецслужбам. В этом качестве некоторым из бывших диверсантов СС предстояло принять участие в тайных операциях «холодной войны».

Формирование в составе Войск СС первого русского соединения — 29-й гренадерской дивизии под командованием бригадефюрера Бронислава Каминского — стало результатом успешной антипартизанской деятельности подчиненных последнему вооруженных формирований на территории Орловской обрасти и Белоруссии. Поэтому вполне логичным было бы начать наш рассказ с момента зарождения так называемой Русской освободительной народной армии [506].

Итак, германские войска вступили в административный центр Брасовского района Орловской области — поселок Локоть — 4 октября 1941 года. Практически сразу в поселке появились люди, изъявившие желание помогать немецкой армии. Среди наиболее инициативных коллаборационистов оказались Константин Павлович Воскобойник и Бронислав Владиславович Каминский. Заручившись поддержкой германского командования, они приступили к созданию гражданской администрации и полицейских органов, необходимых для установления порядка.

Константин Павлович Воскобойник родился в 1895 году в городе Смела Черкасского уезда Киевской губернии в селе железнодорожного инженера. Окончил гимназию в Черкассах, с 1915 года учился на юридическом факультете Московского университета. В 1916 году Константин вступил вольноопределяющимся в 449-й Харьковский пехотный полк. Окончил курсы пулеметчиков. Осенью 1916 года в составе полка ему довелось участвовать в Брусиловском прорыве. Зимой 1916–1917 годов Воскобойник был направлен на учебу в школу прапорщиков. Летом 1918 года он оказался на Средней Волге, где вступил в Народную армию Комитета учредительного собрания (КомУч). Однако в сентябре 1918 года он оставил ее и вступил в ряды 5-й Красной армии. Сражался в должности командира взвода в Сводной кавалерийской дивизии против армии адмирала Колчака. В начале 1920 года Воскобойник был демобилизован по ранению, осложнившемуся тифом. Вскоре после демобилизации он женился на Анне Колокольцевой.

В конце 1920 года молодая семья отправилась в город Хвалынск Саратовской губернии. Здесь Воскобойник работал секретарем местного районного военного комиссариата, а в январе 1921 года, возмущенный перегибами при проведении продразверстки, примкнул к пришедшему с Дона антисоветскому повстанческому отряду бывших красных командиров К. Вакулина и Ф. Попова. Он сражался в составе пулеметной команды. При разгроме повстанцев большевиками в апреле 1921 года был ранен в руку. Скрываясь от преследований ЧК, вместе с супругой бежал в Астрахань, где достал подложные документы на имя Ивана Яковлевича Лошакова. Вновь зарегистрировал брак со своей супругой (также выступившей под новой фамилией). Вместе с женой переехал сначала в Сызрань, затем — в Нижний Новгород. В 1924 году они перебрались в Москву, где Воскобойник-Лошаков получил должность инструктора охотоведения в Наркомате земледелия. В 1930 году окончил Институт народного хозяйства по специальности «инженер-электрик» и стал начальником электротехнических мастерских при Палате мер и весов РСФСР. В условиях нараставших политических репрессий Воскобойник решил явиться в ОГПУ с повинной. Особым совещанием при ОГПУ по статье 58—2 УК РСФСР за «вооруженное восстание против Советской власти» его осудили на 3 года исправительно-трудовых лагерей. Наказание отбывал в Новосибирской области. В 1934–1935 годах он оказался на Украине, затем переехал в город Орск Оренбургской области, где устроился инженером-электриком на предприятие «Орскхимстрой». В сентябре 1937 года Воскобойник с супругой и дочерью перебрался в поселок Локоть Орловской области. Здесь он работал преподавателем физики сначала в Брасовском гидромелиоративном техникуме, а затем — в Локотском лесохимическом техникуме. С началом оккупации Брасовского района в октябре 1941 года возглавил местную администрацию.

По замечанию бывшего журналиста орловской оккупационной газеты «Речь» В.Д. Самарина, «те, кто знал Воскобойника, вспоминают о нем, как о человеке большого ума и чистой души. Рассказывают, что он зажигал людей своей верой в светлое будущее послебольшевистской России» [507].

Еще один коллаборационист от журналистики — М.С. Бобров (он же Голубовский) — также восторженно оценивает деятельность первого руководителя Локотской автономии. Впрочем, воспоминания Боброва отличаются не только крайним субъективизмом (после войны он примкнул к «левым власовцам»), но и переполнены всевозможными домыслами и даже откровенно лживыми утверждениями. Он пишет: «В самом начале войны в этот округ явился инженер Воскобойников [так в тексте, ошибка в написании окончания фамилии Воскобойника довольно распространена. — Примеч. авт.], бывший в заключении в одном из западных полит-изоляторов, захваченных немцами при наступлении. Воскобойников был давний убежденный враг коммунистического режима. Много лет он провел в ссылках, на принудительных работах, в тюрьмах. Однако это не сломило его воли к борьбе и, когда он неожиданно получил свободу, он пошел в народ, чтобы помочь народу найти правильный путь. В глубине Брянских лесов, вдалеке от железной дороги и от важных стратегических путей, лежит Локотский район, округ с 35 тысячами населения. Сюда в 1941 году и пришел Воскобойников. Прекрасный организатор, человек большой душевной чистоты, Воскобойников сразу же завоевал симпатии населения. По его предложению округ был объявлен самоуправляющимся, независимым от воюющих сторон. Немецкое командование, которое было заинтересовано в сохранении спокойствия в своем тылу, охотно согласилось и признало этот округ» [508].