Их прервал бармен:

— Мистер Армор, вас к телефону.

Джек заколебался, не отрывая от нее взгляда. Холли сидела неподвижно. Но когда он отошел к телефону, она расслабленно откинулась на спинку, словно выключили направленные на нее софиты.

Неужели она ошиблась в Джеке Арморе? Поначалу он показался ей этаким самоуверенным самцом, и она окрестила его Великолепным Джеком. Да, насчет уверенности она была права: эти непроницаемые глаза, эти красивые высокомерные черты лица, эта сила, исходящая от него…

Он чертовски сексуальный, бесстрастно отметила Холли. Теперь она могла позволить себе быть бесстрастной, когда он стоял к ней спиной за стойкой бара и разговаривал по телефону. Сексуальный, но не только… В нем было нечто гораздо большее. Он сразу понял, что она скрывает от него большую часть правды. И никому еще не удавалось заставить ее так быстро выложить столько своих секретов…

В некотором роде Джек был так же настойчив, как и Бренден. Или даже хуже — как Гомер…

Холли с трудом уняла бившую ее дрожь. Нет, хуже, чем Гомер, никого представить нельзя. Никого. Это была одна из главных причин, почему она сбежала. И намерена скрываться от Брендена, пока ей не исполнится двадцать пять лет, и тогда все его судьи не смогут найти ни единого повода удерживать ее дольше.

Джек закончил говорить по телефону и обернулся к ней.

— Мне надо работать, — коротко бросил он.

Холли кивнула, не глядя на него. Работа! Его интересует только это.

— Я дождусь вашего друга, заберу вещи и уйду.

— Уже слишком поздно. И что, если этот тип найдет, где вы живете?

Холли невольно содрогнулась от этой мысли. Но поддаваться панике было бы наихудшим вариантом. За последние пять лет она достаточно хорошо это осознала.

Джек все не уходил. Нетерпеливо постукивал ботинком по полу, но не двигался с места.

— Вы можете остаться здесь.

— Нет, не могу.

— Почему? Этот номер я заказал для вас.

— Потому что я не могу заплатить за него, — терпеливо пояснила Холли.

Ее завораживал этот стук по полу. А если он таким образом пытается ее поймать? Если он на самом деле вовсе никуда не спешит и не собирается уходить? Если он сейчас коснется…

Холли оборвала свои мысли как раз на опасной точке.

— Зато я могу.

Холли замерла. Опыт скитаний по большим дорогам научил ее, что предложения свободной кровати редко бывают без подводных камней.

Кажется, Джек прочитал ее мысли. Его глаза потемнели и стали почти черными.

— Не надо так смотреть. Как я уже сказал, сегодня вечером я работаю.

Холли почувствовала себя дурой. Сердито вскинулась:

— А что я должна была подумать? Большинство парней хотят что-нибудь взамен.

Губы Джека вытянулись в нитку.

— Значит, вы общались с неправильными парнями, — резковато сказал он.

— Я…

Он как будто ничего не услышал.

— Все же это зависит от вас. Ваша комната готова, если хотите.

— Но…

— Бесплатно. — Слова слетали с его губ, краткие и резкие. — Ничего взамен. Спокойной ночи.

К тому времени, когда Рамон вернулся с ее вещами, она успела поостыть. Он вошел в бар, держа в руках футляр от ее флейты, пакет с джинсами и холщовую сумку. Холли взяла вещи и принялась тщательно перебирать их.

Рамон полез в карман пиджака:

— Если вы ищете паспорт, то он здесь. — Он бросил на нее странный взгляд. Холли не заметила этого, она только с облегчением взяла маленькую книжечку паспорта. — Денег там не было, — предупредил Рамон. — Ключей тоже.

Холли заулыбалась и вытащила из кармана тоненькую пачку банкнот.

— Я никогда не беру с собой в клуб много денег. Ровно столько, чтобы хватило на побег. А ключи… — она потрясла рукой, так чтобы Рамон увидел браслет с прикрепленным к нему ключиком.

— Разумно. — Кажется, его что-то беспокоило; он огляделся по сторонам. — А где Джек?

Веселость Холли как рукой сняло.

— Ему позвонили. И он сказал, что у него работа.

Рамон застонал:

— Вот чем заменится и сегодняшний его сон. Пойду посмотрю, чем я могу помочь. — На мгновение он задержался, чтобы спросить: — С вами все в порядке?

— Абсолютно, — ответила она. На самом деле она просто обязана быть в порядке. — Э-э… полагаю, Бренден уже ушел к тому моменту, как вы пришли туда?

— А… Да, не думаю, что вам стоит беспокоиться. Похоже, что все в клубе на вашей стороне.

Рамон неловко помолчал. С Жильбером у него был весьма занятный разговор, и он еще не знал, что думать обо всем этом.

Холли взяла свою флейту, аккуратно уложила ее в футляр, захлопнула его и повернулась к Рамону:

— Спасибо вам большое.

Протянула ему руку. Рамон понял, что разговор окончен. Он неохотно взял ее руку.

— Я ничего не сделал. Это Джека вам надо благодарить.

— Вас обоих, — заключила Холли. — Я очень вам благодарна, честное слово.

Рамон подумал, что скажет Джек, если она уйдет вот так.

— Вы ведь остаетесь?

— Нет, — коротко ответила она.

— Думаю, Джек ожидал…

— Да, мы уже поговорили об этом. Он знает, что я еду домой. — Рамон выглядел таким встревоженным, что Холли смягчилась: — Вы и мистер Армор так много сделали для меня, что я не могу дольше злоупотреблять вашей добротой. Бренден — моя головная боль, и я сама должна разобраться с этим.

— Ушла?!

Дежурный извиняющимся тоном пробормотал:

— Меня не было вчера вечером, когда она ушла… но…

— Вчера вечером? — Джек резко повернулся к Рамону. — Ты знал об этом?

Рамон никогда не видел, чтобы Джек так терял контроль над собой. Даже сквозь загар было видно, как он побледнел. На подбородке задергался мускул.

Рамон нерешительно переминался с ноги на ногу.

— Она просила поблагодарить тебя.

Глаза Джека сузились. Рамону казалось, будто ему под рубашку вылили стакан ледяной воды. Сжав губы, Джек снова обернулся к дежурному:

— Она, наверное, оставила записку.

Дежурный принялся просматривать ячейки. Рамон тронул Джека за рукав:

— Я же сказал: она попросила передать тебе благодарность. Так как ты работал, она не хотела тебя беспокоить.

— Значит, она сбежала, — угрюмо пробормотал он. — Похоже, у нее это уже вошло в привычку. Ну что ж, по крайней мере у нас одной заботой меньше. — Лицо Джека приняло то каменное выражение, которое было знакомо Рамону.

Он вздохнул; видимо, пора было поделиться новостями.

— Послушай, Джек, — сказал он, — она нас дурачила. Тот парень, хозяин клуба, сказал, что она прячется от мужа.

Джек молча смотрел на него.

— И судя по всему, этот Бренден никакой ей не зять. Скорее всего, он и есть ее муж, — с нажимом повторил Рамон. — Ты же не хочешь оказаться между мужем и женой, ведь так?

Он не добавил «снова». В этом не было необходимости. Темные глаза смотрели так, как будто его вовсе не видели.

— Она боялась, — как будто самому себе сказал Джек.

— Она сказала, что боится, — не уступал Рамон. — Джек, что за черт? Я заглянул в футляр ее флейты. Ее зовут вовсе не Холли Дент.

Это наконец возымело действие. Темные глаза сверкнули.

— А как? — спросил Джек. — Сегру?

Н-нет, смущенный таким напором, пробормотал Рамон. — Я не запомнил, честно говоря, да и не пытался.

— Слишком торопился выставить ее за дверь, — сказал Джек, его губы побелели.

Рамон возмутился:

— Это не так. Я сказал ей, что она может остаться, но она, как ты уже слышал, предпочла уйти. Ну хорошо, меня это не огорчило. Но я не уговаривал ее уйти. И не выталкивал за дверь.

Джек мял в пальцах листы бумаги.

— Я не верю, что она замужем, — сказал он наконец.

— Прежде чем уйти, она сказала, что Бренден — ее проблема и что она сама решит ее. Она не хочет, чтобы ты вмешивался.

Повисла минутная тишина. Потом Джек издал короткий смешок.

— Все в порядке, Рамон. Я все понял. Холли Дент моя помощь не требуется. Я больше не на крючке.