Я рада, что угодила вам, — улыбнулась гостья, выкладывая из чемодана всякую всячину: факс, кучу видеокассет, кипу цветных журналов и еще много всего нужного для ее работы.

Компьютер я не стала брать, знала, что смогу воспользоваться вашим, — сказала она Ромке, увидев, что тот за ней наблюдает.

Конечно, — кивнул мальчик.

Я здесь буду очень занята, дел у меня невпроворот, но постараюсь и вам уделить немного времени. Вы от меня не отвертитесь. — Эля шутливо погрозила детям пальцем. Энергии у нее было хоть отбавляй.

Я по утрам бегаю и здесь не хочу изменять этой привычке. Будете бегать со мной вместе?

Уу… — протянул Ромка, но Лешка воодушевилась:

А почему нет? Особенно если со Славкой и Джимом. Это наш друг и его собака, — пояснила она Эле.

— Может быть, — нехотя пробасил Ромка.

Гостья снова умилилась:

Нет, ты посмотри, какой большой! Но я еще посмотрю, чем вы тут питаетесь, и приучу вас к здоровой пище. Лера, чем ты их кормишь по утрам, например? — обратилась она к подруге.

Они сами кормятся. Бутербродами. С колбасой. А сегодня они вообще ничего не ели. Ты же видишь, только явились.

Неправда, мы ели, — возразил Ромка. И очень даже хорошо, — подтвердила Лешка.

И что же вы ели? — поинтересовалась Эля.

Хот-доги с мороженым, — вызывающе глядя на мать, ответила Лешка.

Вот-вот, — вздохнула Валерия Михайловна. — Твоя Инка тоже так питается?

Всяко бывает, но по утрам она вместе со мной ест поридж и пьет соки. И вы тоже будете так завтракать, пока я здесь, а потом и сами привыкнете.

Ромка, что такое поридж? — прошептала Лешка.

Каша геркулесовая, — ответил ее брат, и оба скорчили мину.

Так, завтра у меня митинг на канале, потом митинг с Шестаковым, а вот послезавтра во второй половине дня я свободна и мы можем пойти в Третьяковку. Или в Музей имени Пушкина. Да, правильно, именно в Пушкинский. Я ведь еще не видела храм Христа Спасителя. Значит, пойдем вместе? — Эля взглянула на ребят.

Лешке не очень хотелось идти в музей, но отказать ей она не посмела и потому согласно кивнула головой и толкнула Ромку в бок.

Угу, — покорно ответил брат.

Вот и отлично, — сказала Эля.

Эй, — встрепенулась вдруг Лешка. — Ты что, сюда на митинги приехала?

— Ну да. Это же составная часть моей работы.

Ромка от удивления открыл рот, но промолчал. Лешка представила себе, как Эля с мегафоном в руке произносит с трибуны всякие речи.

И ты не боишься?

Когда как. Завтра, например, боюсь, так как у меня очень важный митинг на канале.

На канале? Л если тебя убьют? — вообразила самое худшее Лешка. — На митингах всякое бывает…

— За что? — удивилась гостья. — Там хорошие люди. Другое дело — подпишут ли они контракт. И на каких условиях. Если нет — я зря сюда ехала.

Ромка посмотрел на ошеломленную Лешку и захихикал. Поднаторев в компьютерных играх, он неплохо знал английский.

Балда, — пихнул он сестру локтем. — Митинг — по-английски "встреча". Всего-навсего.

Она идет встречаться с разными людьми на телевизионный канал для того, чтобы подписывать свои контракты. Поняла, дурында?

Я и сама вспомнила, подумаешь, — хмыкнула Лешка.

Эля снова полистала свой блокнот:

— Да, пожалуй, я этот митинг пока отложу.

К нему надо получше подготовиться. И морально, и предварительно поговорив с другими людьми.

Выходит, что днем я завтра свободна. Так идем в музей? Окей?

— Окей, — ответил Ромка.

Ну и договорились.

За стол! — скомандовал Игорь Викторович. — Не обедали, так хоть поужинаете. Руки-то мыли? — И он подтолкнул детей к ванной комнате.

Ромка с Лешкой, помыв руки, уселись за празднично накрытый стол и в который раз услышали историю о том, как их мама и Эля познакомились в пионерском лагере, когда им было по двенадцать лет, а Игорь, их папа, учился в Элином классе и называл их дылдами, потому что сам до десятого класса был маленьким и они его за человека тогда не считали.

Позовем в субботу Сашку, Майку, Наташку, — сказала Валерия Михайловна. — Олега еще.

Эль, а ты знаешь, Владька-то Кораблинов теперь в МИДе работает. Помнишь, как мы к нему на дачу ездили? А теперь Ромка с Лешкой туда ездят с сыном его, Артемом. Он с Ромкой в одном классе учится.

Давай и Владьку позовем. Он на ком женился-то? На Ленке из "Б? Помнишь, как они дружили?

Нет, — ответила Валерия Михайловна, — у него совсем другая жена, Людмила. Он с ней на четвертом курсе познакомился.

Ромка с Лешкой поели и выскочили из-за стола.

Послушай, — сказал Ромка и вытащил из кармана свой диктофон. Он нажал кнопку, и Лешка услышала: "У него совсем другая жена, Людмила, он с ней на четвертом курсе познакомился".

В натуре, да? Включаешь и записываешь, и никто ничего не подозревает.

Подумаешь, удивил, — скривилась Лешка. — Да в каждом кино и в каждой книжке еще и не такие подслушивающие устройства встретишь. Помнишь фильм "Все без ума от Мэри"? Там этот, как его, не помню, сидит себе в машине рядом с домом и слушает, о чем тетки в своей комнате на втором этаже говорят.

Так то в кино, а то в нашей, реальной жизни. Мне лично и этого пока достаточно. — Ромка посмотрел на часы и тяжело вздохнул: — Ох, уже и алгебру некогда, можно сказать, делать. Сегодня день какой-то ненормальный. И директора этого не нашли. Значит, он и в самом деле проходимец, вернее, преступник самый что ни на есть настоящий.

Может быть, милиция поможет? — спросила Лешка.

А чем она может помочь? Никакого преступления пока не совершено, вернее, не доказано, что оно совершено.

А давай спросим у Славки, нашла ли его бабушка свою бумажку.

Лешка кинулась к телефону. Вернувшись назад, она развела руками:

Не нашла.

Значит, пора за это дело браться мне, — заявил Ромка.

И как?

Надо подумать. Все тайное в конце концов становится явным — закон разоблачения.

Ходить по Москве с Элей было утомительно, но интересно. В первую очередь потому, что она с удовольствием выполняла любые желания брата с сестрой, будь то мороженое, или жвачка, или пепси, или даже хот- дог. До храма Христа Спасителя они тащились пешком от Смоленской площади, осмотрев сначала Арбат и все, что на нем делается. Эля сказала, что по-настоящему интересно на Арбате было лет десять назад, но Лешка и сейчас любила здесь наблюдать за работой художников и рассматривать всякие картины и украшения. "Хорошо хоть, — думала она, — с Элей утром бегать не пришлось". Гостья сама перенесла это мероприятие на завтра, так как порядком устала с дороги и еще не успела как следует акклиматизироваться. А Лешка набегалась утром в школе на физкультуре, и теперь ей очень хотелось где-нибудь присесть.

"А еще музей!" — тоскливо думала она, глядя на Ромку, который тоже еле ноги передвигал. Эля же от всего увиденного была в полном восторге.

— Смотрите, отсюда теперь Красные Палаты видны, — с восторгом воскликнула она, когда они остановились на углу Остоженки, и перевела взгляд на величественный храм Христа Спасителя. — Подумать только, мы с вашей матерью здесь купались, заводили интересные знакомства. В бассейне, — пояснила Эля, — который был на этом месте. А зимой от него шел пар и вода была как парное молоко. "Это было недавно, это было давно", — пропела она и предложила, указав на скамейку: — Давайте присядем. А потом пойдем дальше.

День был очень теплый, и Лешке снова захотелось пить. Словно угадав ее мысли, Эля сказала:

— Оленька, будь другом, пойди купи какой-нибудь водички.

Лешка огляделась по сторонам, увидела невдалеке лоток, взяла деньги и побежала. Ромка остался сидеть с Элей, увлеченно листая купленный по дороге "Компьютерный мир".

У лотка толпились люди. Лешка пристроилась в очередь за девушкой с длинными черными волосами, в красивом зеленом костюме и туфлях на высоком каблуке. Та протянула продавцу деньги, и девочка снова увидела на ее руке такие же часы, как у Ленки Шипиловой. Лешка более внимательно посмотрела на девушку и заметила у нее на щеке родинку. Лешка тут же вспомнила девицу, встреченную два дня назад у Славкиного подъезда, с такими же часами и такой же родинкой. А эта положила сдачу в кошелек, спрятала его в висевшую на плече сумочку, взяла банку кока-колы в правую руку, затем вдруг переложила ее в левую, а правую поднесла к уху, чтобы проверить сережку. Серьги были очень красивые, сверкающие.