Топка маленький давно не выходил из чума. Почти все лето он болел. Мать натирала его оленьим жиром и, старательно согрев у костра, бережно завертывала в мягкие оленьи шкуры.

Топка выздоровел...

Однажды сидел он в чуме и играл рыбьими косточками. Мать тут же обделывала шкурку белки.

Вдруг Топка закричал:

— Ой, мама, кто-то меня иголкой уколол, ой больно!..

— Дурачок, — сказала мать, — это тебя комар укусил. Ты сильнее комара, отбивайся от него ручками.

Топка приготовился и ждет злого комара.

Вдруг слышит Топка, кто-то у самого уха красиво на дудочке играет, тоненьким-тоненьким голоском:

— Дзииинь-зии-зии-зиинь...

Понравилось это Топке, опустил он руки и слушает.

Но опять как вскрикнет:

— Ой, мама, меня дудочка в щеку укусила!

— Дурачок, — рассмеялась мать, — это хитрый комар тебя укусил, это он так поет. Ты сильнее комара, — отбивайся от него ручками.

Вышел Топка из чума, замахал руками и запел:

А комаров туча. Облепили они бедного Топку, в кровь искусали, не мог Топка от них отбиться и заплакал:

— Ой, мама, не боятся меня комары... Ой, больно!..

— Дурачок, — ответила ему мать, — разве можно одному воевать с тучей. Тучу комаров надо бить дымом.

Она быстро развела огонек, подбросила в пламя гнилушек и смолевых щепок. От костра поднялась полоса черного и едкого дыма. Легкий ветерок налетал на пламя костра; он то собирал дым в черные кучи, то рвал их в клочья, то вновь растягивал в длинную густую ленту.

Не понравилось это комарам, отлетели они от бедного Топки. Обрадовался Топка и сквозь слезы крикнул:

— Ага, испугались меня, я сильнее вас!.. — и опять звонко запел свою песенку.

Среди лесной тишины вновь слышался его тонкий голосок. Далекое эхо вторило ему и терялось в синеве гор.

Мать Топки маленького готовила жильные нити.

Она взяла из своей кожаной сумочки пучок сухих оленьих сухожилий, размяла его руками и отделила несколько прядей. Затем брала по две тоненьких нити, старательно муслила их слюной и сучила на голом колене крепкую жильную нить для шитья.

Укутанный по уши в оленьи шкуры, Топка маленький сидел рядом.

Вошел отец, посмотрел и сказал:

— Кому обнову шить надумала?

В глазах матери сверкнул огонек гордости, лицо расцвело улыбкой:

— Уже два года как не носит твой Топка штаны с задней прорехой. Я шью ему штаны настоящего охотника.

— Ого, — обрадовался отец, — хорошее дерево растет вверх, мой Топка тоже растет вверх. Эка, радость!

— Седьмую зиму будет встречать твой Топка, — ласково добавила мать.

— Лыжи пора готовить сыну, — заботливо ответил отец и посмотрел на сына.

Топка маленький был доволен. Новые штаны из мягкой оленьей кожи, настоящие лыжи — что может быть лучше? Вот только ружья нет. Топка маленький деловито спросил:

— Ружья у меня нет. Как белку убью?

Рассмеялись и мать и отец. Отец сказал:

— Сделаю тебе лук, из него даже дедушку медведя можешь убить.

Топка маленький закричал от радости и готов был прыгать по чуму, но вспомнил, что сидит без штанов — успокоился.

Залаяли собаки, отец Топки вышел из чума. По склону горы шагали олени, из далекой тайги приехало несколько семей. Свои остроконечные чумы они поставили рядом с чумом Топки Большого.

Слышались ровные удары топоров, люди ставили около чумов высокие колышки для просушки одежды, обуви, для привязывания оленей. Усталые олени, освободившись от тяжелого груза, торопливо шагали в тайгу искать сочный мох. Собаки вертелись у людей под ногами, надоедливо мешали. То там, то тут слышалось:

— Цыть! Пшла!..

Собаки получали пинки, с воем шарахались в стороны и через минуту вновь появлялись тут же. Длинной полосой тянулся черный дым от дымокуров. В чумах было дымно и душно, пахло прелой кожей, пропотелыми грязными шкурами, рыбьим наваром.

День у людей начинался по разному. Мужчины уходили в тайгу на охоту, женщины обделывали шкуры, шили меховую обувь, одежду, варили пищу.

Дети во всем подражали взрослым.

Вот они разложили свои игрушки.

Тут и оленьи бабки, и утиные носики, и разноцветные камешки, и рогастые олени, выстроганные из дерева, и красивые куклы, сшитые из мехов.

Особенно нравилась всем кукла, сшитая маленькой Инэкой. Вместо головки у куклы был желтенький утиный клюв, на ногах красивые меховые чулки. Вся одежда куклы расшита разным мехом, цветным сукном и блестящими бусами.

— Давайте кочевать, — сказала Инэка.

Все согласились. Быстро все было готово.

В разные стороны расставили ребята игрушечных оленей и сказали:

— Пусть попасутся наши олени, поедят сочный мох!

Потом мальчики взяли в руки игрушечные мауты.

Они старательно набрасывали петли маутов на рога своих оленей. Когда все олени были переловлены, девочки приготовили узелки и положили их на маленькие нарты. Пришли мальчики и запрягли оленей. Ездили долго, пока не надоело.

Потом приехали, опять отпустили оленей пастись, а сами стали готовить себе обед из травы, цветов и листьев.

Кушанье подавали, приговаривая: 

— Кушайте олений язык, попробуйте мозг, вот сохатиная печенка. Скажите: хороша ли рыба?

Всем было весело.

Пришел дедушка Яр и говорит:

— Счастливо кочевать. Хорошо ли идет охота, здоровы л» ваши олени?

Все ответили:

— Олени наши здоровы. Но вот горе: у нас нет своего чума, бедные мы, как зайцы под кустом.

Дедушка Яр сказал:

— Медведь имеет свой дом, белка — тоже. Плохой тот хозяин, который не имеет своего чума.

Вскоре около большого чума дедушки стоял маленький чумик, из-под оленьей покрышки выглядывали острые глаза Инэки. Ребята переселились в свой чум. Игра пошла еще веселее.

Пришел Топка и говорит:

— Я принес игру, давайте играть!

— А какая игра?

Топка вынул из кармана игру. Это было 25 палочек и среди них одна лопаточка с зарубками. Лопаточка эта называлась отец-палочка.

Все от радости захлопали в ладоши.

Потом сели в кружок на мягкие шкуры. Каждый по очереди брал все палочки, бросал их вверх и на лету ловил. Кто успевал схватить пальцем-мизинцем нечетное количество палочек — тот выигрывал, а кто не мог поймать или поймал четное количество — тот проигрывал.

Если кому удавалось поймать отца-палочку — это было большое счастье: тому присчитывалось сразу 11 палочек.

Играли долго. Топка играл плохо и сердился. Ловкая Инэка ухитрилась три раза поймать отца-палочку. Ребята очень ей завидовали.

Она обыграла всех и смеясь, сказала:

— Ой, Топка, ты ни разу не выиграл. У тебя глаза уснули, а руки двигаются тихо, как хвост у жирной рыбы.

 Рассердился Топка, взял шест маленького чума и сильно потянул его к себе. Маленький чум с шумом упал. Всем ребятам стало очень обидно.

Пришел дедушка Яр и закричал:

— Делать вам чум не буду! Кто сломал?

Ребята не выдавали Топку, но ему стало стыдно, он схватил свою игру и... бежать.

Дедушка Яр засмеялся и громко закричал:

— Эгэ... гэ!.. Ловите этого зайца!.. Ловите!..

Топка пустился бежать еще сильнее.

Ребята громко хохотали...