Крейсер «Олимпия»

В ночь на 1 мая 1898 г. выдалось новолуние. На бездонном черном небе сияли только яркие звезды, а под ними расстилался, теряясь вдали, фосфоресцирующий след колонны боевых кораблей. Контр-адмирал Джордж Дьюи стоял на мостике, наслаждаясь прохладой тропической ночи; порывы теплого ветра доносили до него слабые ароматы близкой земли. Азиатская эскадра Северо-Американских Соединенных Штатов проходила из Филиппинского моря в пролив Бокас-дель-Гранде. На севере в неясно темнеющей громаде угадывался остров Кабальо, справа по борту лежал Эль-Фрайе. Впереди невидимо расстилалась огромная Манильская бухта. Прошла первая неделя, как была объявлена испано-американская война.

Многие бы сочли замысел американского адмирала отчаянной авантюрой — прорываться с бронепалубными крейсерами во вражескую базу с мощной береговой защитой. Однако Дьюи не зря был учеником великого флотоводца Фарагута, который ходил с деревянными фрегатами на огнедышащие бастионы южан. Смелость и отвага грозы конфедератов только на первый взгляд казались безрассудными. Он, Дьюи, четко следовал главному правилу своего учителя. Каждая победа должна быть тщательно подготовлена. Необходимо знать всё о противнике и месте боя, предусмотреть все случайности и иметь план на каждый такой случай.

От Фарагута Дьюи научился не бояться врага, ведь обычно противник не имеет тех сил, которые ему приписывают. Пусть другие заранее оплакивают американские команды, идущие прямо в пасть зверю. Дьюи заблаговременно собрал сведения о Филиппинах — главной тихоокеанской колонии Испании. Получалось, что грозный королевский флот на самом деле — горстка слабовооруженных тихоходных кораблей, способных испугать разве что малайских пиратов и местных инсургентов. Сами испанцы начали уже потихоньку разоружать свою эскадру, чтобы поставить пушки на укрепления колониальной столицы.

Адмирал Дьюи

Дьюи предупреждали, что на подступах к Маниле — батареи с мощными орудиями, проходы перегорожены минными полями. Но адмирал знал о слабой подготовке испанских канониров, что же касается мин — для их установки при такой глубине и силе течение потребовалось бы исключительное умение, к тому же здешняя вода быстро разъедает сталь корпусов и минрепов. И всё же Дьюи был в меру осторожен. Он повел эскадру дальним южным проливом, а не кратчайшим путем, где, по данным разведки, испанцы устроили свои главные батареи. Прорыв в Манильскую бухту должен был состояться глубокой ночью, когда американцев никто не ждал.

По дороге от Гонконга к Филиппинам на эскадре непрерывно проходили боевые учения. С кораблей было выброшено всё лишнее дерево — чтобы избежать пожаров. Для поднятия духа экипажам зачитали листовку испанского губернатора Манилы с оскорблениями флага Соединенных Штатов и американских моряков, названных «паршивым сбродом». Команды дружно отвечали яростными криками: «Мы их прикончим!»

На военном совете предлагали послать вперед транспорт-заградитель — на случай, если испанцы всё же выставили мины. Дьюи ответил: «Есть там мины или нет — эскадру поведу я сам!» Выкрашенные в темно-серый цвет корабли шли тихим ходом в полной темноте. Были погашены все огни, кроме одного фонаря на баке — чтобы держать кильватерный строй друг за другом. За флагманской «Олимпией» — новейшей и самой мощной в эскадре — следовали крейсера «Балтимор» и «Рэйли», затем канонерки «Петрел» и «Конкорд»; замыкал боевую линию устаревший крейсер «Бостон». Чуть поодаль держались сопровождавшие эскадру военный транспорт и два парохода-угольщика. В ночной тишине было слышно лишь как стучат машины, взбивая винтами воду за кормой.

Адмирал распорядился держаться южного края пролива. От Эль-Фрайе теперь отделяло только полмили. Неожиданно с острова взлетела ракета, на миг осветив вспышкой растянувшуюся по проливу эскадру. Спустя несколько секунд темень ночь сменило буйство ярких красок. Ракеты взлетали одна за другой, иногда по несколько штук сразу, разрывались над кораблями яркими огненными цветами, так что офицеры и матросы как один задрали вверх головы, любуясь невиданным ярким зрелищем. Потом по освещенной фейерверком эскадре с острова ударила береговая артиллерия.

Судя по грохоту выстрелов, это были старые 5-дюймовые орудия. Но не меньше десяти штук! Дьюи здесь будто ждали! Что бы делал на его месте адмирал Фаррагут? Прорываться на полном ходу? Но в ночной темноте легко сесть на рифы или вылететь на мель… Корабли уже стреляли в ответ без команды, стараясь по вспышкам выстрелов угадать скрытого в темноте противника.

Дьюи распорядился передать световыми сигналами на канонерки, чтобы они зашли вперед и встали между крейсерами и берегом. «Петрел» и «Конкорд» с их меньшей осадкой могли пройти и по малой глубине. Кроме того, адмирал рассчитывал, что установленные на высоком берегу испанские пушки не смогут действовать против кораблей, подошедших к острову совсем близко. Похоже, задумка удалась. Испанцы сосредоточили весь свой огонь на приближающихся канонерках, однако с какого-то времени все их снаряды ложились с перелетами. «Петрел» и «Конкорд» вели по берегу непрерывный огонь. Две канонерки могли бить бортовым залпом сразу из пяти скорострельных 6-дюймовых орудий. Было видно, как на Эль-Фрайе рвутся снаряды, освещая вспышками открытые позиции вражеской артиллерии. Даже если пушки не были сбиты, всю прислугу разнесло в клочки осколками. Батарея прекратила огонь, не взлетали больше с острова и ракеты.

Эскадра громкими криками приветствовала победу канонерок. Те, не дожидаясь крейсеров, двинулись дальше по проливу. Адмирал Дьюи запросил о потерях при обстреле. Испанцы стреляли на удивление метко, досталось почти всем. К счастью, ни один испанский снаряд не разорвался, поэтому повреждения ограничивались сквозными пробоинами в палубе и надстройках. Из крейсеров больше других пострадал «Бостон» с его полным парусным рангоутом. Палубу там пришлось очищать от обломков фок-мачты. На «Конкорде», прежде чем он оказался в «мертвом пространстве», испанский снаряд разворотил нос, так что было уничтожено два малокалиберных орудия. В целом, заключил Дьюи, эскадра отделалась достаточно легко, хотя и испанцы показали, что готовы к бою…

Где-то впереди в непроглядной ночи над темной водой вдруг вырос огненный куст, через мгновение докатился гул сильного взрыва. В проливе всё же были выставлены мины! Корабли включили прожектора, скрытность уже не имела смысла. Шедший первым «Петрел» получил пробоину и повернул к берегу, где стал быстро погружаться на мелководье. Подошедший к подорванной канонерке «Конкорд» забрал команду, были сняты замки с орудий. Канонерка «Петрел» являлась самым малым и тихоходным судном в эскадре, но сердце адмирала пронзила острая боль. Он потерял корабль! Проклятые испанцы! «Помни о „Мэйне“!» — эта фраза газетчиков, оказывается, имела прямой смысл. Война началась с того, что в Гаване был взорван американский броненосец. Теперь у Манилы мина пустила на дно американскую канонерку.

Канонерка «Петрел»

Дальше шли с большой осторожностью, пустив вперед транспорт-заградитель «Мак Куллох». Прожектора светили в воду. Матросы с палубы и мачт высматривали мины в блуждающих вокруг световых кругах. Видимо, часть мин были сорвана взрывом и теперь плавали рядом с кораблями. Несколько штук расстреляли из пулеметов. Неожиданно совсем близко заметили след от движущейся торпеды. Прожектора зашарили в поисках нового врага. Под самым берегом обнаружили испанский баркас и немедленно открыли по нему огонь из всех орудий. Судёнышко разлетелось на мелкие обломки. Впрочем, баркас не был похож на минный катер… Неужели испанцы перебросили в Манилу миноносцы? Но почему тогда об этом ничего не доложили многочисленные информаторы? Дьюи начинало терзать чувство, что чего-то он всё-таки не предусмотрел…