Поиск
J. M
Есть улица, есть дверь, есть номер дома,
Звонок… Образ утраченного рая,
Который помнить, даже умирая,
Я буду… Звук шагов твоих. Ты дома.
Мой каждый день заполнен был тобою,
Там ждал меня твой голос долгожданный…
И у меня свой рай был первозданный.
Что было, то, пройдя, стало судьбою.
Не избежал я своего удела:
Чтец слеп, памяти цепкой ослабленье,
Литературой злоупотребленье…
Желанье смерти мною завладело.
Дождём плиты могильной омовенье,
Где две абстрактных даты и… забвенье.
Я
Таинственное сердце, мозг, потоки
Незримой крови в венах, Стикс и Лета
Внутренностей, костистости скелета
Под дряблой кожей — к телу дни жестоки…
Всё это я, но кроме плоти тленной
Я также память о мече старинном
И огненном светиле, в мрак низринном,
Рассеивающимся во вселенной.
Я видевший когда-то наяву мир,
Теперь ослеп. Знаток обузой ставших
Книг и гравюр, от времени уставших,
Завидую я тем, кто уже умер.
Как странно быть в печальном доме этом
Слова перебирающим поэтом.
* * *
1
Мир больше не подробен. Отлучённый
От ставших недоступными мне улиц,
Любимых различать я не могу лиц,
Слепец, руками видеть обречённый.
От книг осталось то, что сохранила
Забвенья форма — память. Содержанье
Не помню, лишь формат… Неудержанье
Досадно — Мнемозина изменила!
Неровность на полу подстерегает
И каждый новый шаг чреват паденьем.
Вновь нет рассвета вслед за пробужденьем.
Слепец иначе время постигает…
Лишившийся событий, мир стал пресным
Однообразным и безынтересным.
2
С рожденья моего несу я бремя:
И чайной ложкой и большой черпалкой
Обкрадывает мелочное время
Моё плохое зренье. Шарю палкой…
Дни прожитые сильно подточили
Букв контуры и лиц, любимых мною.
Чтеца с библиотекой разлучили…
Ослепшие глаза тому виною.
Цвет голубой и алый — за туманом,
А зеркало предметом серым стало.
Со вздохом констатирую устало:
Двойник мой в нём был зрительным обманом.
Теперь я вижу только сновиденья
И слепну сразу после пробужденья.
ПРОБУЖДЕНИЕ
И прянул свет! Кружась в сознанье спящем,
Обрывки снов к былому сну восходят,
И вещи неминуемо находят
Свои места в постылом настоящем.
Мне грезились: миграции сквозь время
Птиц и народов, орды, легионы,
Рим, Карфаген, руины, казни, троны,
Всех прошлых лет мучительное бремя!
А вот и возвращается сегодня:
Моё лицо, мой голос, ноги, руки,
Цвета и формы, запахи и звуки,
И память — наказание Господне!
Довольно снов — в одном из пробуждений
Увидишь мир без этих наваждений.
ОН
Ты — слеп. Твой взор сожжённый ненавидит
Палящий диск, зияющий зловеще.
Теперь ты лишь ощупываешь вещи.
Он — свет, отныне чёрный. Он всё видит.
Мутации луны, капель клепсидры,
И то, как отдают земные недра
Свой скудный сок корням упорным кедра.
В нём рдеют тигры и чернеют гидры.
Как скопище несметных повторений,
Глядящихся в своё отображенье,
Он — сущего живое отраженье
И каждое из Собственных творений.
Я звался Каином. Познав мои страданья,
Господь украсил адом мирозданье.
УГРЫЗЕНИЕ
Я совершил тягчайший из грехов,
Я не был счастлив. Нет мне оправданья.
Извёл я годы, полные страданья,
На поиски несбыточных стихов.
Родители мои меня зачали
Для тверди, влаги, ветра и огня,
Ласкали и лелеяли меня,
А я их предал. Горше нет печали.
Проклятье мне. Я тот, кто дал созреть
В своём уме, очищенном от чувства,
Обманчивым симметриям искусства,
Я их взалкал, а должен был презреть.
Пускай я проклят с самого зачатья —
Веди меня вперёд, моё проклятье!
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: