— Остановите это! — Саванна услышала кокетливый голос кузины. — Я разговариваю по телефону...

— Ты занята? С кем ты разговариваешь? — Саванна провела рукой по лбу. Она теряла терпение, пытаясь выяснить, кто оставил подарок, и это заставляло ее нервничать.

— Десерт.

Десерт?

Кей хихикнула и Саванна могла поклясться, что услышала, как Кей спросила: «К тебе или ко мне?»

— Ты добрался до третьего круга, и не помнишь, как его зовут?

Кей взвизгнула и Саванна услышала, как она говорила кому-то идти.

— Извини, — сказала Кей, ее голос стал снова громко звучать в телефоне.

— Ты сейчас со мной разговариваешь, или беседуешь с «Десертом»? — спросила Саванна ее.

— Я вернулась.

— Я боюсь спрашивать, где ты находишься и что ты делаешь? — призвалась Саванна.

— Мы просто пришли в ресторан, который обслуживает рождественский ужин. Единственное отличие, так это то, что ужин сопровождается флиртом, где меняемся местами с каждым кругом, — с гордостью прозвучал ее голос, так если бы она достигла вершины высокой горы.

Саванна ахнула, в ужасе от перспективы такого события. Она не против быть одной, на самом деле она могла бы кого полюбить, но сейчас у нее не кого не было. Саванна знала, что у Кей жесткий график, и она пользуется любой возможностью, чтобы с кем-то переспать. Но такое празднование Рождества, походило на кошмар. Саванна покачала головой, переживая за кузину, которая пребывала в бесконечных поисках партнера.

— Разве не лучше поужинать дома с друзьями?

— Это и есть ужин с друзьями, или, по крайней мере, некоторые из них станут таковыми. Это в основном иностранцы. Я пытаюсь устроиться, Сав. Это не так просто. Пойми, все время все работают, и я чувствую себя одиноко, ты ведь знаешь, какого это?

— По-моему тебе больше хотелось бы заняться сексом, — сказала Саванна.

— Это, тоже, — хмыкнула Кей. — Тебе не одиноко?

Нет. Она никогда не была одинока, а потом она родила Джейкоба. Затем последовал развод, и мыслями была далеко от того, чтобы завести какие-то связи, просто радовалась, что все закончилось.

—Надо прощаться, похоже, сервируют мой следующий круг, — объявила Кей, и Саванна не знала, что она имела в виду — толи вынос еды, толи появление нового привлекательного мужчины.

— Разве у тебя нет карточки на подарках, где бы ты могла прочесть от кого они? — Кей спросила, а фоновый шум получился громче.

— Нет, — ответила Саванна. — И никто, кроме тебя и твоей мамы, и моих родителей не знают, что я живу здесь.

— Может быть, это тайный поклонник.

— У меня нет тайного поклонника.

— А выглядит так, словно есть, — настояла Кей, подчеркивая слова сексуальным голосом.

Саванна проигнорировала ее.

— Я волновалась, что это Колт нашел нас.

Кей разразилась жестким смехом.

— Этот неудачник никогда не потратил ни копейки на тебя и Джейкоба. Извини, но это правда.

— Я знаю, — сказала Саванна тихо.

— Я очень рада за вас, Сав! — Кей хихикнула.— Обещай, что позвонишь и расскажешь мне, как только узнаешь.

— Хорошо.

— С Рождеством и поцелуй за меня Джейкоба.

— Спасибо, обязательно. Счастливого Рождества.

— Конечно, все будет именно так, — засмеялась Кей.

Как только она повесила трубку, Джейкоб примчался на кухню.

— Я знаю, кто послал это! — стал кричать он.

— Кто?

Лицо мальчика засияло от догадки.

— Мистер Стоун!

Она отпрянула в удивлении.

Тобиас Стоун?

— Откуда ты знаешь?

— В тот день, когда мы пошли в магазин игрушек, он сказал мне выбрать что-нибудь.

— Ты выбрал?

Джейкоб покачал головой.

— Он спросил меня, чтобы я хотел, и я сказал ему раскраски, но я играл с этим.— Он уставился на коробочку в руках.

Тобиас Стоун послал это?

Но зачем ему это? По какой причине он сделал это?

Чем-нибудь помочь. Такими были его слова несколько дней назад. Он, очевидно, решил пожалеть ее. Она пристально посмотрела на рождественскую подарочную корзину, в которой содержалось столько продуктов, что можно было бы прокормить армию.

— Ах, мамочка. Он такой милый, и тебе тоже передал подарок.

— Тобиас Стоун, — прошептала она. Из всех людей, что, возможно, послали это, оказывается, что Стоун может быть главным претендентом. Ну, она не могла принять это. Точно нет. И тут она вспомнила, что она уже открыла корзину и дала Арнольду несколько предметов из нее.

— Джейкоб, дорогой, — она колебалась, зная, что он не бросился открывать свой подарок, чувствуя на каком-то уровне ее собственные колебания.

— Я могу открыть его? — Его зеленые глаза сверкали надеждой. Саванна сглотнула, разрываясь между тем, чтобы разрешить ему это сделать, и тем самым принять подарки от Тобиаса Стоуна, или не уронить свое достоинство, делая при этом сына несчастным. — Я не уверена, что мы должны принять это, дорогой.

— Почему нет?

— Потому что Санта уже купил тебе много подарков, и я думаю, что он это отправил не по адресу.

— Но это не от Санты. Это от мистера Стоуна, и на подарке мое имя! — То, что приходилось отказать сыну убивало ее. — Милый, мы не можем принять его, потому что... — она словно беспомощно барахталась где-то на глубине, пытаясь объяснить. Что?

Что человек дал это только потому, что он жалеет их.

— Знаешь, дорогой. Мы не должны были находиться там в ту ночь — в ночь, когда мы зашли в магазин игрушек.

Слова Саванны омрачили его радость.

— Ты думаешь, они для кого-то были?

— Нет, Я…

— Потому что на подарке мое имя, а корзина была с твоим именем.

Она вздохнула и сжала живот, думая о заработной плате, которая была переведена на ее счет перед Рождеством. Она не задумывалась об этом раньше, но теперь, когда она была вынуждена рассматривать ситуацию, ведь даже Бриони не могла бы сделать этого. Ее начальница не могла изменить условия получения денег. Только Тобиас Стоун имел власть, и у нее появилось тревожное чувство, что это была его идея.

Она действительно выглядит настолько отчаявшейся? Это ее одежда и обувь приводит к таким выводам? Потому что казалось, что он смотрел сквозь нее.

— Мы не дали ему ничего, — ответила она глухим голосом. Прекрати задавать так много вопросов, Джейкоб. — Я думаю, что будет правильно, если мы это вернем.

Она не могла принять его, тем более, сейчас, зная от кого он. Но ущерб уже был нанесен. Она уже открыла подарок. По крайней мере, они будут хорошо питаться, не только сегодня, но и на ближайшие дни тоже, и у нее будет возможность поделиться содержимым корзины с Розали.

— Но разве это не сделает мистера Стоуна печальным, если мы скажем ему, что нам не нужны его подарки? — Джейкоб окончательно сник, и мать поспешила успокоить его, ненавидя себя одновременно, понимая, что она больше возненавидит себя, если бы примет дары.

Она открыла рот, но никакие слова не вышли.

— Все хорошо, мамочка. Мы можем вернуть это. Ведь у меня достаточно игрушек.

Она кивнула, потому что не могла произнести и слова.

— Но мы можем оставить это? — Он указал на корзинку, его глаза, она чувствовала, что уже отыскали коробки с печеньями и конфетами. — Это твой подарок.

— Это не мой подарок. Это было предназначено для нас обоих.

— Это индейка? Было бы не плохо, если бы это оказалась индейка, — сказал Джейкоб, пристально глядя на корзину. Она не купила индейку, потому что ее было бы слишком много для них двоих. Простая просьба Джейкоба взбодрила Саванну.

Принять корзину означало, что у них будет поистине экстравагантный рождественский праздник. Придется отказаться от небольшого жареного цыпленка, который она запланировала на ужин, она просто заморозит курицу, что уже купила. Девушка развязала декоративные праздничные золотые и зеленые ленты, и сняла полностью целлофан.

— Послушай, дорогой. Есть также ветчина. Может, ты ее хочешь? — Так много замечательной еды. Его глаза снова заблестели от счастья, и подарок был забыт.