– Маркос сказал, что завидует твоему мужеству, – продолжала Геро, стараясь рассеять мрачное настроение Дамиана. – Мне кажется, он не хочет жениться на девушке, которую выбрала для него Клео, но говорит, что придется подчиниться, иначе бабушка лишит его наследства, как тебя…

Девушка замолчала, испуганно глядя на Дамиана. Практически все сведения о семье Ставросов она почерпнула из рассказов Маркоса. Но Дамиан не рассердился, а лишь заметил:

– Я вижу, вы с Маркосом посплетничали от души…

– О нет, – запротестовала Геро. – Просто Маркос рассказал мне кое-что, но это вовсе не сплетни…

– Я знаю своего брата. Кстати, – строго сказал Дамиан, – тебя все считают моей женой. Если тебе захочется пофлиртовать с Маркосом, не делай этого на глазах у всей семьи.

Геро густо покраснела. Однако с тех пор, как она избавилась от страха перед Петросом, к ней вернулась ее природная уверенность в себе, воспитанная в детские годы в счастливой дружной семье, и девушка с негодованием тряхнула головой.

– Это Маркос все время пытается флиртовать со мной. Он, кажется, не придает значения тому, что я замужем… то есть считается, что я замужем… ну, ты понимаешь, что я имею в виду.

– Я поговорю с братом. Что еще он тебе рассказал?

– Больше ничего. – Геро не хотела повторять всего, что рассказывал ей Маркос.

К счастью, Дамиан не настаивал. Вскоре Геро осталась на террасе одна. Она лишь увидела огни исчезающего за поворотом «мерседеса» Дамиана. Не стоило и спрашивать, кто был рядом с ним…

Его отъезд оставил в душе Геро незнакомую прежде странную пустоту, но она все равно чувствовала себя счастливой. За тот месяц, что она была «женой» Дамиана, он всегда был внимателен к ней в присутствии посторонних, хотя за этим не скрывалось ни любви, ни нежности. В редкие моменты, когда они оставались наедине, Дамиан бывал равнодушным и неприступным, как в первый день их знакомства. Но сегодня, во время этого короткого разговора, он немного смягчился, стал ближе и проще, и у Геро стало так радостно на душе, как не было уже давно.

Вскоре на террасу поднялся Маркос и сел в кресло, которое только что покинул Дамиан. Молодой человек смотрел на Геро с восхищением и удивлением.

– Твой муж уехал на прогулку с Катриной, – спокойным тоном сообщил он.

– Я знаю. – Геро »се еще стояла прислонившись к колонне. – Они часто проводят время вместе.

– И ты не возражаешь?

Геро спокойно встретила взгляд Маркоса. Хотя у нее и не было образования, ей нельзя было отказать в остром уме и сообразительности.

– Ты же знаешь, почему Дамиан женился на мне; к тому же ты сам намекал, что он любит Катрину. Зачем же мне притворяться?

– Геро, ты так поразительно прямодушна… и все же в тебе есть какая-то загадка. Иногда мне кажется, будто тебе известно что-то такое, чего мы не знаем, и ты тайком посмеиваешься над нами.

– Ничего подобного. – Геро покачала головой. – Почему это я должна посмеиваться над вами?

– Возможно, – задумчиво произнес Маркос, – когда-нибудь ты расскажешь это и мне.

– Я же сказала, что никакой тайны нет.

– Но ты ничего не возразила, когда я сказал, что тебе известно нечто такое, чего не знаем мы.

– Ты говоришь загадками, – уклончиво ответила Геро, и Маркос переменил тему разговора:

– Скажи-ка, что ты думаешь о нашей бабушке, которая постоянно дергает за веревочки, чтобы ее марионетки танцевали повеселее?

Этот вопрос не удивил девушку. Маркос часто говорил о своей бабушке в таком тоне. Это приносило ему какое-то удовлетворение, служило своего рода компенсацией за необходимость подчиняться Клео. Если не считать Дамиана, Маркос был единственным из внуков, кто смел сопротивляться воле Клео, но это сопротивление было пассивным и поэтому не приносило результатов.

– Если хочешь знать, – откровенно ответила Геро, – я считаю вас всех совершенно безвольными, раз вы позволяете ей так обращаться с вами.

Маркос засмеялся и предложил девушке сесть рядом.

– Я уже говорил, что ты поразительно прямодушна, – сказал он, когда Геро села в кресло напротив. – Ты хочешь сказать, что ты намерена в открытую возражать Клео?

– Во всяком случае, помыкать мною не позволю.

Глаза Маркоса как-то странно сверкнули, и Геро насторожилась. Молодой человек был весьма наблюдательным, к тому же поведение девушки озадачивало его. Ей следовало быть очень осмотрительной.

– Она уже отдавала тебе какие-нибудь приказы?

– Клео приказала мне не попадаться ей на глаза, что я и делаю.

– Значит, ты все-таки подчиняешься ей? – усмехнулся Маркос, а Геро нахмурилась.

– Только если это устраивает и меня.

– Все равно ты подчиняешься. Клео всегда добивается своего.

– Просто на этот раз наши желания совпали, но если она прикажет мне сделать то, чего я не захочу делать, я прямо скажу ей, что поступлю по-своему.

Маркос на мгновение задумался.

– Посмотрим… – пробормотал он.

Столкновение характеров, которого ждал Маркос, произошло через неделю. Семья собралась за обеденным столом, когда Клео, указав на Геро, сказала:

– Это платье… я терпеть не могу этот цвет… В моем присутствии никто не носит зеленого. Иди и переоденься!

Все за столом замерли, а Геро лишь гордо вскинула голову. Дамиан застыл с ложкой в руке, с любопытством глядя на свою «жену».

– А я люблю зеленый цвет. – Голос Геро звучал твердо, она держалась уверенно и спокойно. – И не собираюсь переодеваться.

Черные глаза Клео грозно сверкнули. Интонации в голосе старой дамы напомнили Геро Дамиана, и она спросила себя, смогла бы она настоять на своем, если бы приказ исходил от Дамиана.

– Переоденься… или убирайся из-за стола!

– Пойди переоденься, – посоветовала Кристина. – Гораздо удобнее делать так, как велит Клео.

Но Геро не двинулась с места. Она продолжала сидеть на своем месте, с вызовом глядя на Клео.

– Я же сказала, что мне нравится мое платье. А поскольку я голодна, я не могу уйти без обеда.

– Поешь в другом месте!

Ища поддержки, Геро взглянула на Дамиана. Его лицо было абсолютно спокойно, но он по-прежнему держал ложку в руке неподвижно, продолжая следить за схваткой между Геро и своей властной бабушкой.

– Я хочу обедать за одним столом со своим мужем!

– Дамиан! – не выдержала Клео. – Заставь ее выйти… немедленно! – Она обвела взглядом всех присутствующих, и Геро поняла, что Клео признала свое поражение в первом раунде.

– Мы будем обедать здесь, – спокойно ответил Дамиан. – Ешь, Геро, пока суп не остыл.

Дочь Пеппо, о которой упоминал Дамиан, сидела в комнате Геро и наблюдала, как та причесывается. Елене было восемь лет, и она была избалована до невозможности. Сначала Геро избегала общения с девочкой, потому что та была груба и неуправляема. Первое, что сделала Елена, оставшись наедине с Геро, – больно дернула ту за волосы. Но годы общения с невоспитанными детьми Петроса не прошли впустую, и Елена получила звонкий шлепок.

– Ты ударила меня! – удивленно воскликнула Елена.

– За то, что ты дернула меня за волосы. – Геро чуть заметно улыбнулась, увидев, как девочка потирает ушибленное место. – Ты сделала мне больно – я ответила тебе тем же. А теперь уходи. Ты мне не нравишься.

– Ты мне тоже! Ты противная. Меня здесь все любят!

– А вот и не все, – спокойно возразила Геро. – Я же сказала: уходи. У меня нет времени на невоспитанных девчонок, которые не знают, как следует себя вести.

Бросив на Геро изумленный взгляд, Елена подчинилась. Такое поведение девочки очень удивило бы ее родителей; они, наверное, подумали бы, что их ребенок заболел.

После нескольких таких случаев Елена стала заметно меняться. Постепенно она начала уважать свою новую тетку. Скоро они уже вместе ходили гулять. Елена показывала Геро разные красивые места в окрестностях имения.

– Ты пойдешь со мной на прогулку? – Склонив голову на бок, Елена сосредоточенно следила за тем, как Геро укладывает волосы. – Мы могли бы пойти в деревню, это недалеко.