— А зимой они не замерзают?

— Когда устанавливаются морозы, овец сгоняют на овчарню и следят за тем, чтобы они хорошо ели и накапливали жир для сохранения тепла. По весне животных стригут, а шерсть продают. Шерсть — товар, приносящий доход беднякам, подобно тому, как табак приносит доход Мэтту.

— Кажется, табак должен принести доход мне и Смитам, однако вряд ли нас можно записать в богачи, — усмехнулась Кэтлен.

— Конечно, нет, но вас можно отнести к середнякам. Вы не так бедны, как большинство местных жителей, но и до Мэтта вам далековато.

— Вы всегда говорите о Мэтте как о единоличном владельце фермы, разве Нэт не имеет на нее таких же прав? — удивилась Кэтлен.

— Нет, не имеет. Нэт — сын женщины, на которой женился отец Мэтта после смерти своей первой жены. Еще мальчишкой-подростком Нэт приехал сюда вместе с матерью.

— Мне кажется, было бы справедливо, если бы Нэту принадлежала часть фермы Ингрэмов. Ведь он столько там трудится.

Лич окинул Кэтлен удивленно-растерянным взглядом и открыл было рот, собираясь что-то сказать, но потом передумал. Однако через минуту старик заметил:

— Я удивлен тем, что Нэт не приехал помочь вам.

— Вероятно, он не смог оторваться от своих дел на ферме.

— Угу, — кивнул Лич, не добавив больше ни слова.

Было уже около десяти часов, когда Хэтти, сорвав с головы шляпу, вытерла рукавом мокрый лоб и заявила:

— Не знаю, как вы, а я делаю перерыв. Нужно отдохнуть, а заодно и перекусить.

Она размашисто зашагала по полю, направляясь к большому раскидистому клену. Все последовали за Хэтти.

Оказавшись рядом с Мэттом, Кэтлен подняла на него глаза и спросила:

— Вы, наверное, голодны?

Жесткие складки в уголках его рта вдруг смягчились, и Мэтт широко, ослепительно улыбнулся.

— Я голоден, словно медведь по весне, после зимней спячки.

Кэтлен уставилась на него с неподдельным изумлением. Эта улыбка совершенно изменила лицо Мэтта. Куда только девался прежний жесткий, холодный человек?!

Наконец Кэтлен обрела дар речи и сказала:

— Думаю, в корзине у Хэтти жареные цыплята, аппетитные, с хрустящей корочкой, приготовленные в южном стиле.

— Судя по всему, Хэтти и Питер южане по происхождению. Я угадал?

— Да, они родом из Южной Каролины. Будучи совсем молодой невольничьей супружеской парой, Питер и Хэтти трудились на плантациях. Когда их хозяин умер, его вдова отпустила на волю половину рабов, так как не собиралась выращивать так много хлопка, как ее покойный муж. Питер и Хэтти оказались в числе вольноотпущенных. Однако после обретения свободы их дела приняли плохой оборот. Никто не хотел принимать супругов на работу. У них не было ни крыши над головой, ни денег. Питеру и Хэтти пришлось немало скитаться по стране, пытаясь заработать на хлеб и место в сарае для ночлега. Таким образом они оказались в Филадельфии. Там мой отец нанял их к себе на работу: Хэтти в качестве поварихи, а Питера — работником по хозяйству. Они прослужили моим родителям целый год, а потом родилась я.

— Похоже, вы очень любите их.

— Да. Питер и Хэтти заменили мне семью.

— Ваши родители умерли?

— Да, — отрезала Кэтлен, не добавив больше ни слова. Мэтт украдкой взглянул на нее, и непроницаемое, каменное выражение ее лица подсказало ему, что не стоит обсуждать эту тему. Дальше они шли молча. В тени клена уже сидели Питер и Лич, голодными глазами наблюдая за тем, как Хэтти достает из корзины провизию и раскладывает ее на развернутой на траве белой скатерти. Во время поглощения приготовленных Хэтти цыплят и бисквитов уже не велось продолжительных разговоров и обсуждений. Наконец на скатерти остались лишь хлебные крошки, и мужчины с довольным видом откинулись на спину, издавая возгласы удовлетворения.

Оставалось доделать два последних ряда, поэтому пятнадцать минут решили посвятить перевариванию пищи. Сначала Мэтт похвалил стряпню Хэтти, а потом они с Питером принялись вспоминать свои любимые блюда.

— Так хочется иногда снова отведать жареных хрустящих зубаток или нежного молочного поросенка под острым соусом, — мечтательно проговорил Питер.

— А я бы сейчас поел лесной ежевики или яблок в винном соусе. Еще я люблю спелую лесную землянику и сладкий картофель, — сказал Мэтт.

— А я — белые бобы, маисовые лепешки и горную форель, — вставил Лич, пополняя список своими любимыми блюдами.

— Почему-то ваши разговоры о еде навеяли на меня воспоминания о жарком июльском солнце, обжигавшем мои руки и шею во время работы на хлопковой плантации, — мрачно заметила Хэтти.

— Наверное, нет ничего чудеснее прикосновения прохладного ветерка после дождя, сменившего долгую засуху, — произнесла Кэтлен.

И каждый согласился, что действительно нет ничего приятнее ощущения прохлады после ливня, сбивающего длительную жару.

Питер собирался добавить, насколько, по его мнению, трогательно согревающее душу зрелище стайки маленьких цыплят, как вдруг увидел облако пыли, взметнувшееся над прилегающей к полю проселочной дорогой.

— Что за кретин так гонит коня в эту жаркую душную погоду? — нахмурился он.

— Этот кретин — Нэт, — презрительно ответил Лич. — Он, как всегда, угадал, когда заявиться: работа-то практически завершена. Будет интересно послушать, какую отговорку придумал Нэт на этот раз.

Кэтлен посмотрела на Мэтта, уверенная в том, что ему не понравился тон Лича и его слова о сводном к брате. К своему удивлению, она обнаружила, что Мэтт раздражен еще больше старика. Его лицо выражало явное презрение и отвращение.

«Он не любит Нэта, — подумала Кэтлен. — Но почему? Может, завидует брату; его красоте и обаянию, которые так притягивают к нему девушек? Как меня, например?».

Кэтлен призналась себе, что ее очень тянуло к Нэту. Ей казалось, что Нэт испытывает то же самое по отношению к ней. Тем не менее девушка недовольно нахмурилась, когда Нэт, резко натянув поводья, осадил взмыленного, покрытого хлопьями пены коня и поднял его на дыбы. Кэтлен терпеть не могла такого обращения с животными.

Каждый из присутствующих испытывал в этот момент подобное чувство, особенно Мэтт. Он порывисто поднялся и с потемневшим от гнева лицом направился к жеребцу, дышащему часто и тяжело. Молниеносным движением руки Мэтт схватил брата за запястье, рывком сдернул с седла. Тот сделал пару неуверенных шагов, спотыкнулся, затем обрел равновесие и завопил:

— Что, черт возьми, ты себе позволяешь?!

— Ах, с тобой непозволительно плохо обращаются? — с сарказмом проговорил Мэтт. — Запомни, если я еще хоть раз увижу этого или любого другого коня в подобном состоянии, сотру тебя в порошок. А сейчас ты отведешь жеребца к реке, выводишь его по брюхо в воде, затем насухо вытрешь и продержишь в реке, по крайней мере, еще минут двадцать.

Ярость, вспыхнувшая в глазах Нэта, подсказала Кэтлен: если Мэтт лишь недолюбливал Нэта, то последний буквально ненавидел своего сводного брата.

Братья стояли лицом к лицу, готовые, казалось, вступить в драку. Потом Нэт отвел взгляд и, подхватив поводья коня, направился к расположенной невдалеке речной протоке.

Питер и Лич одобрительно кивнули Мэтту, Кэтлен же даже не посмотрела в его сторону. Забыв о причинах столкновения, она сделала вывод, что Мэтт Ингрэм — громила, пугающий окружающих своей мощью и силой.

Кэтлен ужасно расстроилась, когда Нэт не вернулся на поле. Как только последний саженец был окучен, она впереди всех поспешила домой, даже не поблагодарив Мэтта за помощь. «Ему нет дела до моей благодарности. Он даже ничего не заметил», — успокоила она сама себя, оправдывая этим свое пренебрежение.

Заглушив таким образом укоры совести, Кэтлен отправилась в спальню, чтобы умыться и переодеться. Однако позже, уже на кухне, друзья напомнили ей о ее невоспитанности. Лич и Смиты сидели за столом, сверля Кэтлен осуждающими взглядами.

— В чем дело? — попыталась защищаться она.

— Ты прекрасно знаешь, в чем, — последовал резкий ответ Хэтти. — Ишь, какая гордая: ушла, задрав нос, даже не попрощалась с Мэттом, хотя ему одному и обязана за сегодняшнюю помощь. Подумать только, вместо благодарности с презрением отвернулась от него! Не понравилось, видите ли, что Мэтт всыпал этому пижону за плохое обращение с несчастным животным. А по мне, так этого Нэта следовало хорошенько проучить. Я так надеялась, что Мэтт поколотит своего братца.