— Дай Бог, чтобы у коллег все получилось!…
— Да, интересно, как у них дело продвигается, — оживился Влодек. — Думаете, справятся?
— А почему нет? Этот скорняк, правду сказать, никакой не бандит, он зарегистрированный частник. У него лицензия на выделку шкур, но ведь не лосиных! А подловить его не удаётся — о нем заботятся всякие там покровители вроде этого подлеца…
— Оружия, надеюсь, у него нет? — забеспокоился доктор Романовский.
— Да куда там! И живёт он один, только с женой и детьми…
— Дипломатично, но со скандалом… — размышлял вслух задумавшийся лаборант. — Дипломатично, но со скандалом… Минутку. Кое-что у меня вырисовывается… Дипломатично, но со скандалом…
Два автомобиля мчались в южном направлении. Восходящее солнце весело освещало пустое шоссе третьего класса.
— Двадцать километров, сейчас мы там будем, — говорил Стефан в первой машине. — Не морочь мне голову, Барбара, какое превышение скорости? Четвёртый час, все ещё спят. Меня больше волнует — вдруг на обратном пути нас поймают менты с этими рогами. Вот бес попутал, придётся на старости лет из себя браконьера корчить…
— Будешь рулить, не нарушая правил, — никакие менты нас не тронут, — стояла на своём Барбара.
Главный инженер молча размышлял о последствиях операции «ограда». Чудилось, что кто-то их сглазил…
Во второй машине Каролек мечтал о хулиганском нападении:
— Не знаю, бить ли нам стекла… Разве что так положено… Двери надо бы высадить топором. Так у нас и топора нет…
— Слушайте, а как мы поступим с рогами? — забеспокоился Лесь. — Ведь не выбросим?
— Надо кому-нибудь передать на хранение, — решил Януш. — Под расписку, понятно, вещь ценная… Не в Варшаву же везти!
В первой машине главный инженер очнулся и потребовал от Стефана описать местность, где состоится разбойное нападение. Особенно его интересовало, какой там дом.
— Далеко не бункер! — отрезал Стефан. — Халупа как халупа, довольно обшарпанная, даже странно. Сдаётся мне, они строиться будут. Я стройматериалы видел. Пара кубов роскошного кирпича, даже пористый есть, и, кажется, яма с извёсткой. Внимание, уже близко, за теми деревцами.
Пассажиры второй машины решили башку доставить в какой-нибудь биологический музей. Ценный экспонат будет после обработки. Януш внезапно потребовал разглашения всей истории:
— А то обстряпаем все по-тихому, и что дальше? Все быльём порастёт, а чуть случай подвернётся — этот гад другого лося пришибёт, так? Или зубра? Фигу ему с маком!
— Так что ты предлагаешь?
— Поднять шум. Раструбить о проделках сукиного сына на всех углах.
— А он отопрётся, ещё и в суд на нас подаст…
— Так вот и надо дипломатично…
— И анонимно, — напомнил Лесь с несвойственным ему здравомыслием. — Ведь нас всех тут вообще нет.
— Они тормозят! — воскликнул Каролек, видя съезжающий на обочину автомобиль Стефана.
Производственное совещание длилось недолго.
— Дом вот этот, — кивнул Стефан на постройку среди зелени. — Никого здесь больше нет, вроде как один скорняк с женой и детьми. Сколько детей, не знаю. Вход с той стороны. Пошли!
— Погоди, — придержал его главный инженер. Ему было не по себе. — Ну, обойдём мы дом, а дальше?
— Ворвёмся, и дело с концом!
— Как это ворвёмся?
— Силой! — решил Януш. — Раз хулиганское нападение, значит хулиганское нападение. Выбьем стекло и влезем!
— И вести себя извольте как законченные хамы! Чтоб подозрений не вызывать, — подчеркнул Лесь. — Никаких дурацких «здравствуйте», «доброе утро»!…
— Кончайте трепаться, — нетерпеливо сказал Стефан. — Пошли!
Дом оказался старой халупой, разделённой сенями на две части. К нему привалился громадный сарай с кучей пристроек — конца не видно за деревьями. В одной из них виднелось открытое оконце, из которого вылетали куры. Из дымовой трубы, до поры скрытой деревьями, змеилась струйка дыма. Шайка хулиганов остановилась в растерянности.
— Кажется, они уже встали, — неуверенно шепнул Каролек.
— Подумаешь! — сердито буркнул Стефан и энергично двинулся в сени. — Встали, не встали — вперёд и с песней!
Коллектив на цыпочках засеменил за ним. Двери оказались открыты. Затаив дыхание, группа хулиганов сгрудилась в сенях. Стефан открыл дверь и преодолел порог. Остальные — за ним. Теперь все оказались в огромной кухне, причём весьма экстравагантной для глухой деревни. На глинобитном полу поблизости от дровяного очага с дымоходом стояла суперсовременная электроплита, а напротив — элегантный холодильник. Два ведра с водой и ковшик соседствовали с клубным креслом, обитым чёрной кожей. Распахнутые двери, несомненно, вели в скорняжную мастерскую. Никто не соображал, что теперь делать.
В дверях напротив возник человек. Среднего роста, весьма щуплый, с небольшой бородкой и огромной гривой волос. На нем были видавшие виды джинсы, старенькая майка и клеёнчатый фартук. Он сделал шаг через порог и замер — посреди его кухни сгрудилось многочисленное общество.
Общество тоже замерло. В глубочайшей тишине начинающие бандиты и их жертва таращились друг на друга. Никто не издал ни звука, чтобы с уст паче чаяния не слетели запретные слова «доброе утро».
Лесь последним втиснулся в кухню. Он трясся как осиновый лист, что пытался скрыть из последних сил. Вечно его выставляют трусом и дураком! Сам же подстрекал к хамскому нападению, теперь расхлёбывай. Надо крикнуть что-нибудь бодрящее. Репертуар его как-то странно сузился, на ум шло только «Убить гада!» Была не была, сойдёт и «Убить гада!» Мрачное, хриплое, раскатистое «у-у-у-у-у!!!», грохнувшее за спиной компании, произвело чудовищное впечатление. Оно напоминало рёв доведённого до отчаяния льва. Встрепенулась жертва, опомнились и агрессоры. Сам себя испугавшись, Лесь замолк на полуслове.
Зато Стефан решительно сделал два шага вперёд. В голове у него шумело, в глазах было темно.
— Башка где? — зарычал он. Скорняк остолбенел. Открыл было рот, но молчал как рыба. Стефана охватила ярость.
— Где башка, я спрашиваю?! — завопил он страшным голосом.
Человек в дверях громко застучал зубами.
— Какая… какая… башка?
— Ваша, — вежливо пояснил Каролек и осёкся. — То есть нет, наша… То есть нет, лососиная…
— Господи Иисусе Христе, совсем у вас крыша поехала?!… Отдавай морду, остолоп, у меня уже руки чешутся!
— Но, прошу прощения, — забормотала ошарашенная жертва нападения. — Но что это… Я не понимаю… В чем дело?…
На авансцену выступил главный инженер.
— Это нападение, — деловито объяснил он. — Хулиганское, если быть точным. Или вы отдадите башку, или мы вас побьём. И устроим тут погром. Где эта ваша башка?
— Какая башка?!!
— Лососиная… Тьфу, лосиная. Вам сегодня рога принесли.
К неописуемому изумлению агрессоров лицо лохматого человека осветила самая искренняя радость. Он прямо-таки влетел в кухню.
— Этого лося! Ради Бога, пожалуйста, со всем моим удовольствием! Нет, погодите, так ли я понял… Вы на меня нападаете, чтобы отобрать эти рога?
— Ну наконец-то! — рявкнул Стефан. — Дошло до тебя, олух царя небесного! Козе понятно: это хулиганское нападение с целью похитить лосиные рога!
— Никаких препятствий я вам чинить не стану! Вон они, в мастерской валяются. Собирался сегодня их почистить… Заберите, ради всего святого! То есть… что это я? Я сопротивляюсь, сражаюсь как лев! Будьте добры действовать силой, меня надо связать!
— Он что, рехнулся? — недоверчиво спросила Барбара.
Не слушая дальнейшей болтовни скорняка, Стефан рванул в мастерскую, оттуда донёсся его голос:
— Идите сюда! Холеры на вас нет! Да помогите же кто-нибудь!
Януш, который таращился на лохматого человека во все глаза, покачал головой, заморгал и бросился вслед за Стефаном. В кухню вплыла огромная лосиная голова, небрежно обёрнутая в целлофан. Хозяин дома упорно домогался насильственных мер, даже вытащил из ящика в углу какие-то верёвки.