— Не уходи, не сказав мне.

Она схватила палец, которым он указал на нее и поцеловала кончик.

— Не буду.

Он заглянул глубоко в ее глаза. Довольный тем, что она не просто успокаивает его, он расслабился.

— Хорошо. Теперь, давай посмотрим, сможем ли мы приготовить омлет или что-то еще пригодное для еды.

— Да, пожалуйста.

Встреча Уайата и Дрю заняла больше времени, чем он хотел. Ему нравился новый альфа, и он пообещал свою преданность, но его беспокоило так много внимания к Изабель. Его грыз тот факт, что двум другим одиноким самцам было приказано следить за ней.

Он не верил, что она когда-нибудь могла причинить какой-либо вред одному из стаи, но поскольку не знала о них правду, была вероятность, что может сообщить некоторые мрачные факты, которые могут привлечь нежелательное внимание к Лос-Лобос.

У Дрю был повод для беспокойства.

Но, черт возьми, он не собирался ее выгонять. Кроме того, она уже сказала, что скоро уедет. Ему нужно было выяснить, как заставить ее остаться.

Он запер пистолет и кобуру в специальном отделении своего грузовика. Луна притягивала его, и он больше не мог бороться с изменением. Кроме того, с его противоречивыми чувствами ему нужна хорошая пробежка по лесу. Возможно, его волк помог бы ему разобраться в вещах, которые беспокоили его.

На расстоянии он услышал одинокий вой. Ему ответили три или четыре. Уайат обернулся и приветствовал луну, как учил его дед. Пока он бормотал молитвы к духам своих предков, он позволил изменению омыть себя, потом сорвался бегом в лес.

Большие лапы стучали по траве и грязи без колебаний. Черная шерсть колыхалась на ветру. Янтарные глаза с повышенной остротой просканировали зону в поисках добычи и родственников.

Хота догнал своих братьев на горном хребте, недалеко от собственности Дрю. Они гонялись друг за другом и парой кроликов и наслаждались радостью и просто данным моментом. Когда группа кружила вокруг, на другом конце Лос-Лобос Хота поймал неожиданный аромат. Богатый запах свободной самки заполнил его чувства. Он также выявил что-то знакомое. Что-то, что Хота близко знал, но не мог полностью определить.

Также это обнаружили и двое его товарищей из стаи. Все трое остановились и осмотрели местность. Как только он сосредоточился на запахе, Хота сорвался, чтобы найти владельца. Должен найти ее. Он бежал так быстро, как только мог, все еще идя по следу. Его братья ушли, он надеялся, что они потеряли интерес. След привел его к реке. Там он нашел одинокую серебристо-серую самку, пьющую из проточного водоема.

Хота обошел вокруг, чтобы подойти с подветренной стороны. Когда он приблизился, ее неразбавленный запах ударил по нему насыщенной ударной волной.

Пара.

Подняв голову, она повернулась и встретила его взгляд. Ее глаза блестели, как чистейшее серебро. Они осторожно изучали друг друга, кружили все ближе и ближе, пока едва не коснулись носами. На таком близком расстоянии, узнаваемость крепла.

Мех ощетинился, он обнюхал ее с головы до хвоста. Серебряный волк пах Изабель. Но это было невозможно. Ведь так?

Они стояли плечом к плечу, оценивая друг друга. Тогда самка сдалась и уткнулась носом в его щеку. Хота распознал ее принятие, сделал затяжной глубокий вдох возле ее мордочки. Ее запах был амброзией для его повышенного волчьего восприятия.

Без предупреждения она сбежала, подталкивая его к погоне. Он не собирался выпускать ее из вида. Они петляли туда-сюда между деревьями и кустарниками. Каждый раз, когда он приближался, обнюхивал ее бедра. Наконец, она развернулась, заставив обоих покатиться на землю. Используя свою большую форму, он пригвоздил ее, затем облизал лицо. Она вернула его внимание игривым укусом, рыком и потерлась об него.

Появление троих братьев из его стаи прервало их игру. Хота вскочил на ноги и оскалил зубы, говоря им, что он закрепляет свое право требования. Они могут быть братьями, но он будет бороться с любым из них, если осмелятся прикоснуться к его паре. Самый младший из трех шагнул вперед и понюхал воздух.

Серебряный волк перекатился на лапы, затем подошел поближе к Хоте, давая понять, что она признала его и не была открыта для другого. Глупый молодой волк сделал еще один шаг в ее направлении, принуждая Хоту противостоять ему. Хота обнажил больше зубов и издал свирепый рык. Хота был крупнее и гораздо опытнее другого. Он не хотел причинить вред своему брату, но для нее он бы померился силами со всей стаей.

Двое остальных отступили, оставив младшего волка столкнуться с яростью Хоты, если осмелится. Сдаваясь, он повернулся и последовал за своими братьями.

Серебряный волк шагнул вперед и потерся носом о шею Хоты. Ее забота успокоила его, но он смотрел на деревья, чтобы убедиться, что остальные ушли. Когда он был уверен, что они снова остались одни, он лизнул ее рот и нос и потерся об нее.

Они провели остаток ночи: бегая и играя, как волки. Ее принятие его волка сгладило грубое место в душе, которое он не осознавал, что у него было. Свернувшись вместе, они заснули под навесом упавших сосновых веток.

Хота проснулся один на рассвете. Он оскалился и зарычал в знак протеста, затем отправился вслед за ней. Теперь, когда запомнил ее запах, он не имел никаких проблем пойти по ее следу. Неудивительно, что он привел к лагерю Изабель.

Возле ее трейлера, он изменился из своей волчьей формы и постучал в дверь вместо того, чтобы вышибить ее, как ему хотелось.

— Я не знаю, кем вы себя возомнили, приходя сюда, но вам лучше передумать, — зарычала она.

— Это я, Иззи.

— Я пытаюсь поспать. Возвращайся позже, — проворчала она.

— Мне тоже нужно поспать, и я планирую сделать это с тобой.

Она открыла внутреннюю дверь и посмотрела на него через окно.

— Ты просто так решил, да?

— Да, — он открыл хлипкую дверь и вошел внутрь, заставив ее отойти в сторону.

— Что если я скажу тебе, что никогда не могу спать рядом с кем-то? Что я буду толкаться и вертеться, и не давать тебе спать. Может быть, даже поставлю пару синяков в процессе.

Она обернула простыню вокруг себя, но это не скрывало ее наготу. Как минимум два его одиноких товарища из стаи патрулировали неподалеку.

— Ты можешь сказать мне, что дышишь огнем во сне, и я все равно не уйду.

Она нахмурилась.

— Это не значит, что тебе стоит быть здесь.

— Да, ну, известие о способной размножаться самке-оборотне в районе будет распространяться, как лесной пожар, и я не собираюсь оставлять тебя одну, — она задрала подбородок. — Двое наших холостяков уже идут по твоему горячему следу. Более вероятно появятся до полудня. Я не думаю, что ты понимаешь, в каком слабом положении ты здесь.

Она потопала к кровати.

— Я могу позаботиться о себе.

Он последовал за ней.

— Против стаи не сможешь.

Услышанное заставило ее резко развернуться, глаза расширились от беспокойства.

— Здесь целая стая? Насколько большая?

Он захлопнул челюсть.

— Ой, да, ладно. Теперь нет смысла хранить секреты. Я знаю, кто ты. Ты знаешь, кто я...

— У нас есть, что обсудить, но пока я не поговорю с альфой, я связан клятвой, не предавать стаю, — он потянулся к пуговицам на рубашке. — Прямо сейчас, мы оба должны поспать.

— Ты действительно собираешься остаться здесь? Со мной?

— Я думал, что ясно дал понять, когда вошел.

— Ты ответишь на мои вопросы, когда мы встанем?

— После того, как я поговорю с альфой.

Она пожевала нижнюю губу.

— Прекрасно. Сперва сон. Разговор позже.

Он закончил расстегивать пуговицы на рубашке, когда Изабель взобралась на вытянутую платформу. Простынь упала ей на колени, обнажив груди, когда она поправляла подушки. И просто так он снова стал твердым. Что такого было в этой женщине, которая превратила его в сексуально-озабоченного идиота?

Уайат сел на край кровати и снял сапоги. Следующими свалил в кучу джинсы, трусы и рубашку. Он заполз под простынь и устроился поудобнее на своей стороне, обернув руку вокруг талии Иззи, притянул к груди, затем заточил ее в клетку с помощью ноги.