— Отлично. Прямо сейчас можно?

— Да.

— Вот спасибо, — обрадовался Баум и после короткой паузы спросил: — А кого вы можете прислать?

— Жаклин свободна.

— Эти письма довольно сложные, с иностранным текстом, много названий. Вот Франсуаза бы справилась… Она занята?

— Печатает длинный отчет для руководства. До четырех вряд ли освободится.

— Вполне могу подождать. Да, и не говорите, пожалуйста, что я просил прислать ее вместо Жаклин. Знаете, начнутся всякие обиды…

— Ладно.

Мадам Баллар тоже показалось, что закидоны Баума начинают мешать работе. Однако вскоре после четырех Франсуаза сидела сбоку от его стола, приготовив карандаш и блокнот. Он ободряюще ей улыбнулся:

— Начнем? Это памятка для министра, копия нашему начальству. Тема: учебная программа для службы безопасности в Сенегале. Оставляйте, пожалуйста, поля пошире.

Он диктовал быстро, заглядывая в записку, лежавшую на столе. Закончив одну памятку, они начали другую, которая касалась объединенной наблюдательной службы силами контрразведки и полиции.

Когда стенографистка поднялась, собираясь уходить, Баум порылся в лежавших на столе бумагах.

— А еще один документик перепечатаете? Может, успеете?

Он протянул ей листок с написанными от руки абзацами.

— Это надо прямо сегодня добавить в одно досье. А у мадемуазель Пино с утра минутки свободной не было.

Девушка прочла заголовок: «Группа „Шатила“ — сообщение из отделения ЦРУ в Багдаде, и чуть выше — дата и номер досье в картотеке.

— До шести сделаю, — пообещала Франсуаза. Она заметно отличалась от сереньких как мыши сотрудниц машбюро — сообразительная, довольно хорошенькая, подстрижена получше и одета понаряднее. Ее месяца четыре назад перевели в ДСТ из министерства внутренних дел.

Баум послал ей наиболее чарующую из своих улыбок.

— Спасибо, голубчик. Только не задерживайтесь специально ради меня.

Франсуаза перепечатала этот текст, а также два других, более длинных, закладывая в машинку каждый раз лишний лист сверх того числа копий, которое требовалось, и эти лишние копии, когда все было готово, сунула к себе в сумочку, а попозже, зайдя в туалет, спрятала за корсаж юбки: это было неудобно, бумага шелестела. Незадолго до шести она отдала Бауму работу и получила в благодарность соответствующие слова и еще одну дружескую улыбку. Потом вышла из здания в толпе женщин и мужчин, весьма довольных тем, что наконец-то закончился рабочий день, попрощалась с двумя другими машинистками и пошла по улице Фобур Сент-Оноре. На углу улицы Колизе она зашла в бар позвонить — это было отмечено пареньком в джинсах и черной короткой кожаной куртке, который шел за ней следом. Когда девушка пошла дальше, он, в свою очередь, воспользовался телефоном.

— Она куда-то звонила, а потом, как обычно, села в метро.

— Не заметила тебя?

— Нет, шеф.

— Ты уверен?

— Поклясться готов.

— Ладно, — успокоился Баум. — Пойдешь, куда велено. К тебе присоединится Катрин — для достоверности. Поболтайтесь до тех пор, пока наша приятельница дождется своего дружка. Заказывайте, что хотите, счет подпишу. Вечером попозже позвонишь мне домой.

— Да, шеф. Включая вино?

— Ладно уж, только не злоупотребляй.

— Спасибо.

Переулками парнишка торопливо направился к Елисейским полям, пересек большую улицу и вышел прямо к перекрестку Рон Пуан. Он зашел в просторное — яркий пластик и неоновый свет — кафе самообслуживания, отстоял в очереди за пивом и нашел свободный столик поближе к дверям. Тут и Катрин подошла — растрепанная девчонка в очках, на глаза слишком много грима ушло, зато она веселая и неглупая, прекрасная компания для подобной работы. Было уже около семи. Ребята еще раз встали в очередь, загрузили подносы всякой снедью и выпивкой, притащили их на свой столик и уселись ужинать за счет контрразведки.

— А откуда известно, что она именно сюда придет? — поинтересовалась Катрин.

— Да она с этим малым всегда здесь встречается.

— Кто-нибудь следит за ней по дороге?

— Ни в коем случае. Она, когда сюда является, первым делом смотрит, нет ли позади хвоста. Так что старик рисковать не стал. Следим за ней с помощью клопа — ну, ты знаешь, такой потайной микрофон, или еще как-нибудь подслушиваем. Луку вот этого хочешь?

— Не хочу. А что вы подслушиваете?

— Телефонные разговоры, — охотно объяснил парень. — И поэтому всегда знаем, когда у нее свидание. Только она своего дружка по имени никогда не называет. Осторожная очень.

— Господи, да хватит тебе умника из себя строить. Скажи просто, почему мы тут с тобой оказались, а не в другом месте.

— Почта — к вашим услугам, вот в чем дело, — разъяснил молодой человек, по-прежнему наслаждаясь своей ролью знатока. — Письмецо вскрыли, пару месяцев назад, от него к ней. Назначал ей здесь свидание. С тех пор так и повторяют: на прежнем месте. Просто. И нам удобно.

— Вольному воля, — пожала плечами девушка.

Собеседник только кивнул с полным ртом. — И тут — он толкнул ее под столом коленом — в дверях показалась Франсуаза. Подошла к стойке. Ребята во все глаза смотрели, как она наполняет поднос, расплачивается, ищет свободный столик. А вскоре за этим столиком в дальнем углу появился и сосед — немолодой мужчина в легком габардиновом пальто.

— Встреча состоялась, — отметил парень. — Катрин, с твоего места видно лучше. Смотри в оба, что она там ему передает.

Те двое разговаривали. Франсуаза достала из сумочки конверт и протянула через стол, мужчина сунул его в нагрудной карман. Все это — абсолютно естественно, не прерывая беседы.

— Старик только это и хотел узнать, — заключил парень. — Мы свободны — только вот ужин закончим. Может, в кино махнем?

Катрин помотала головой:

— Я со своим приятелем договорилась, чтобы до девяти меня ждал. Сейчас только четверть девятого. Бегу. Счастливчик он, а?

— А я пойду шефу звонить.

Парочка вышла из ресторана, другая пара их не заметила — там продолжалась негромкая беседа.

— Придется выйти позвонить, — сказал Баум жене. Он только что выслушал сообщение юного сыщика, поздравил его с хорошо выполненной работой и осведомился, понравилось ли ему вино.

Мадам Баум, оторвавшись от своего вязания, кивнула в ответ:

— Только недолго. Еще два рядка — и пора померить по плечам.

— Вот и замечательно. — Баум снял с колен одну кошку, бережно переступил через вторую и вышел.

— Зеленый свитер, — бормотал он по дороге. — Прямо не знаю, что сказать…

Решив сегодня соблюдать особую осторожность, он прошел мимо того бистро, откуда звонил обычно, и направился к центру. Выбрал кафе, где бывал редко, сразу устремился в телефонную кабинку. Набрал номер, долго слушал потрескивания и гудочки международной линии. Потом пошли длинные гудки — наконец, на другом конце сняли трубку.