Остальную часть своего профессионального образования он получил в процессе, Как это называют американцы, «обучения на рабочем месте». Пока его отец принимал участие в создании совершенно нового вида коммерческой деятельности, он наблюдал за ним, давал советы и осуществлял конкретные шаги. Он исследовал новые, ещё не открытые рынки — под руководством отца — и завоевал репутацию осторожного человека, стремящегося тщательно разрабатывать планы. Его часто разыскивала полиция, но никогда не задерживала. Он подвергался аресту лишь однажды, но после того, как скончались два следователя, у остальных наступил внезапный провал в памяти. В итоге его непосредственный контакт с полицией и правосудием закончился.

Себя он считал пережитком прошлого — классическим примером капиталиста, нажившего состояние, не брезгуя применением силы. Сто лет назад по территории Соединённых Штатов — он был подлинным знатоком этой страны — прокладывали железные дороги и при этом сокрушали все на своём пути. Индейские племена рассматривались как двуногая порода степных буйволов и подвергались безжалостному уничтожению. Профсоюзы — вербовались наёмные бандиты для борьбы с ними. Правительства — их подкупали или свергали. Пресса — ей позволяли истошно вопить... пока к ней не начинало прислушиваться слишком много людей. Этому он научился у своего отца. Местные газеты старались не быть излишне откровенными, особенно когда выяснилось, что их сотрудники простые смертные люди.

Железнодорожные короли выстроили для себя дома, похожие на дворцы, — зимние в Нью-Йорке и летние «коттеджи» в Ньюпорте. Стоит ли говорить, что они не сталкивались с проблемами, встающими на его пути, но любые исторические параллели разрушаются, если сравнение заходит слишком далеко. Он предпочитал также не обращать внимания на то обстоятельство. что Гоулды и Гарриманы создали нечто полезное для своего общества, а не ведущее к его уничтожению Наконец, ещё один полезный пример, который он извлёк из предыдущего столетия, заключался в том, что острая конкуренция крайне разорительна. Он уговорил своего отца начать переговоры с соперниками. Даже в то время у него был немалый талант убеждения.

Более того, был выбран момент, когда опасность извне сделала сотрудничество привлекательным. Лучше не ссориться друг с другом, увеличивая свою уязвимость, чем понапрасну тратить время, деньги, силы и кровь, — было его аргументом.

Разум одержал верх.

Его звали Эрнесто Эскобедо. Он был одним из многих главарей картеля, но большинство партнёров прислушивались к его мнению. Не то чтобы они всегда соглашались с ним, не все принимали его советы, но мысли, высказанные им, воспринимались с пониманием, которого они заслуживали, потому что, как правило, были эффективными.

У картеля не было главы как такового, поскольку картель не являлся единым предприятием, а скорее представлял собой группу лиц, тесно сотрудничающих друг с другом на конфедеративной основе, — почти комитет, но не совсем, едва ли не друзья, однако и это не соответствовало истинному положению вещей. Возникало желание сравнить картель с американской мафией, но картель был одновременно более цивилизованным и действовал в случае необходимости с большей свирепостью.

По мнению Эскобедо, картель лучше организован и более энергичен, что является признаками молодой и жизнеспособной организации по сравнению с мафией — формацией старого и феодального типа.

Он знал, что сыновья баронов-грабителей использовали богатство, накопленное их предками, для того, чтобы образовать могущественную элиту, которая правила своей нацией, придя к ней на «службу». Эскобедо, однако, не хотел оставлять такое наследство своим сыновьям. К тому же, если уж говорить строго, он сам являлся представителем второго поколения. Теперь всё происходило намного быстрее, чем раньше. Для накопления колоссального состояния больше не требовалась вся жизнь, и потому, убеждал себя он, не обязательно оставлять все сыновьям. Эрнесто сам мог распоряжаться деньгами. Первым шагом в достижении поставленной цели является признание, что это возможно. Он уже давно признал это.

Теперь он поставил перед собой цель осуществить поставленную задачу.

Эскобедо было сорок лет, и он отличался исключительной жизненной силой и решительностью. Он никогда не пользовался товаром, поставляемым другим, предпочитал отключаться с помощью вина, да и то прибегал теперь к этому очень редко. Бокал-другой перед обедом, коктейль во время деловых встреч с соратниками, но обычно — минеральная вода «Перье». Это качество завоевало ему ещё большее уважение среди остальных главарей картеля. Эскобедо был трезвым, рассудительным человеком, это знали все. Он регулярно занимался физическими упражнениями и следил за своей внешностью. В юности курил, но покончил с этой привычкой совсем молодым. Соблюдал режим питания. Его матери было семьдесят три года, но она была все ещё энергичной и живой женщиной. То же самое относилось к её матери, которой исполнился девяносто один год. Его отцу исполнилось бы семьдесят пять лет на прошлой неделе, если бы... но те, кто убил его отца, заплатили страшную цену за это преступление вместе со всеми членами их семей, причём большей частью от руки Эскобедо. Он вспоминал об этом с сыновней гордостью, особенно то, что изнасиловал жену последнего из убийц на глазах умирающего мужа, прикончив затем и её, и двух маленьких детей до того, как его веки сомкнулись навсегда. Эскобедо не получал никакого удовольствия, убивая женщин и детей, разумеется, но такие вещи необходимы. Он продемонстрировал убийцам своего отца, что он сильнее их, и, когда слава о его поступке распространилась, стала маловероятной попытка покушения на членов его семьи.

Такая жестокость была не по душе Эскобедо, но он знал, что подобные уроки укрепляют память. Он понял также, что те, кто не преподаёт своим врагам жестокие уроки, утрачивают уважение в глазах окружающих, а Эскобедо требовал больше всего уважения к себе Его личное участие в расправе — вместо того, чтобы поручить сведение счётов наёмным убийцам, — привело к тому, что его престиж внутри организации ощутимо возрос. Эрнесто — мыслитель, говорили его соратники, но знает, как отомстить врагам.

Состояние Эскобедо было столь огромным, что считать не имело смысла. Он обладал божественной властью над жизнью и смертью. У него были прелестная жена и три восхитительных сына. Когда его интерес к брачной постели угас, он начал выбирать любовниц. Всё, что можно было приобрести за деньги, любую роскошь, он покупал. Эскобедо принадлежали дома в городе, расположенном ниже, эта горная крепость и несколько ранчо на океанском побережье — фактически на побережье двух океанов, поскольку Колумбию омывают воды как Тихого, так и Атлантического океанов. На ранчо — конюшня с арабскими скакунами. Кое-кто из его соратников завели у себя площадки для боя быков, но его этот вид развлечений никогда не интересовал. Великолепный стрелок, Эскобедо охотился на все живущее в его стране — включая людей, конечно. Он попытался убедить себя, что ему следует быть удовлетворённым, но не смог.

Американские бароны-грабители путешествовали по всему свету, их приглашали ко дворам коронованных особ в Европе, они выдавали потомков за наследников благородных семей — циничный ритуал, конечно, но он полностью понимал его ценность. Эскобедо чувствовал себя лишённым свободы, и, хотя причина этого была очевидна, его оскорбляло, что человек, обладающий таким богатством и могуществом, лишён чего-то. Несмотря на все, что ему удалось достичь, он был не в силах преодолеть ограничения своей жизни, но, что казалось ещё хуже, это были ограничения, наложенные людьми, обладающими меньшей властью. Двадцать лет назад он выбрал свой путь к величию, и, несмотря на очевидный успех, то, что он когда-то выбрал именно такой путь, лишило его плодов, на которые он имел полное право, — лишь потому, что маленькие людишки не одобряли выбранный им путь.

Но такое положение существовало не всегда. «Закон? — произнёс когда-то один из великих железнодорожных королей. — Какое мне дело до закона?» И этот магнат сумел добиться своего, путешествовал, где хотел, и был признан великим человеком.