– Ах ты, маленький постреленок, – всплеснула руками бабушка.

– Катринка, не шали, – растерянно сказала Милена.

– А ну-ка вон из кухни, сейчас же! – строго сказала Дана.

– Но я не хотела…

– Выходи-выходи, – приказала бабушка, не слушая извинений. – Иди теперь донимать своего дедушку.

– Прошу прощения, – пролепетала Милена и начала стирать муку со стола и пола. Катринка, поняв, что зашла слишком далеко, выбежала из кухни, зовя на помощь дедушку.

– Никогда не угадать, что еще может выкинуть этот ребенок. Теперь, когда провинившейся проказницы не было рядом, Дана засмеялась.

– Снег, – нежно повторила она. – Снег. Что еще она придумает?

В детстве Милена была болезненным ребенком и переболела всеми болезнями, самой серьезной из которых была пневмония. Она едва выжила, но потом ее постоянно мучили приступы кашля. Родители баловали ее. В отличие от брата и сестры, ей не поручали тяжелой работы по дому. Когда все работали в саду, собирая фрукты, она самое большее кормила кур, помогала доить корову или убирать со стола после обеда. Большей частью она лежала на кровати, читала книги из местной библиотеки или готовила уроки. В семье ее считали ученой. Родители с радостью послали ее в Брно учиться в университет на библиотекаря. Брат до того, как погиб на войне, учился в средней школе и не хотел ничего другого, кроме своего хозяйства. А ее сестра, Зденка, рано влюбилась и быстро вышла замуж, даже не успев серьезно подумать, что она собирается делать в жизни. Со временем здоровье Миленки улучшилось, но осталась привычка постоянно беречь себя, хотя она считала это излишним. Так же она вела себя и по отношению к дочери. Катринка росла крепкой и здоровой девочкой, но Милена никак не могла забыть всех своих выкидышей и всегда помнила, как близка она была к тому, чтобы потерять Катринку. То, что у нее на восьмом месяце беременности родилась дочь, казалось ей таким же чудом, как и то, что она выжила после пневмонии. Милена следовала примеру своих родителей и старалась баловать и нежить дочку. Но Катринка не была похожа на свою маму. Она не была хрупкой и слабой, наоборот – крепкой и энергичной и, что самое главное, смелой.

Поздно вечером, когда все отправились спать, Иржка и Милена сидели в гостиной. Небольшая комната была обставлена новой недорогой мебелью. Старую во время войны конфисковали нацисты. Мебель была солнечно-желтой, весело смотрелась днем и уютно при свете лампы. Милена сидела на диване и маленькими глотками пила горячий шоколад, который она предпочитала в этот час кофе. Иржка сидел в кресле напротив, пил пиво, чтобы лучше уснуть и, нахмурившись, перебирал в уме сделанное за день. Недавняя проверка показала, что трибуны для зрителей требуют немедленного ремонта. Иржка предложил закрыть их. Но директор и другие члены комитета не согласились с этим и настояли, чтобы спортивные мероприятия проходили, как запланировано, не считаясь с опасностью. Теперь только от Иржки зависело, провести ремонтные работы так, чтобы не отменить спортивные мероприятия. При этом, конечно же, никто не должен пострадать во время матча. Если же что-нибудь случится, то вся ответственность ляжет на его плечи – уж так было заведено в Свитове.

– Ты должен поговорить с Катринкой о лыжной секции, – промолвила Милена.

– Гм? – пробормотал он, взглянув на жену. Как она красива! В свете лампы ее волосы пылали огнем. Она была почти такой же высокой, как он, у нее была тонкая девичья фигура и нежная кожа. Он влюбился в нее с первого взгляда, встретив ее после войны в университетской библиотеке, когда они оба готовили дипломные работы. Заметив ее рыжую голову, склоненную над учебником, он захотел увидеть ее лицо. Когда она подняла голову и тонкой нежной рукой отбросила назад волосы, у него перехватило дыхание: Боже, как она красива! У нее был короткий прямой нос, высокие скулы, полный рот и василькового цвета глаза. Но на ее лице не было и тени высокомерия. Она выглядела грустной, серьезной и чуточку одинокой. Он отважился дождаться ее у выхода из библиотеки и пригласил на чашечку кофе. Она отказалась, сославшись на то, что у нее нет сейчас времени. Несколько недель подряд она то тут, то там сталкивалась с ним. И вот как-то улыбнувшись ему, она наконец согласилась. У нее была чудесная улыбка, которую унаследовала Катринка, так же как и ее высокие скулы и раскосые глаза. Но у Катринки глаза были светлые. От Иржки ей достались только темные волосы. Катринка. Милена выглядела обеспокоенной.

– Почему мне нужно поговорить с Катринкой?

– Она думает, что ты отдашь ее в лыжную секцию.

– Я не обещал.

– Я так и сказала ей. Но она не хочет слушать меня.

Иржка отпил маленький глоток пива.

– Ну хорошо. Я подумаю.

– Иржка, нельзя разрешать ей делать все, что она захочет. Ольга права. Мы портим ее.

– Она хорошая девочка.

– Ты бы так не говорил, если бы видел, как она сегодня рассыпала муку по всей кухне.

– Да?

Милена кивнула.

– Она сказала, что это идет снег.

Иржка засмеялся, лицо Милены смягчилось в улыбке. Это случалось всегда, когда она смотрела на него.

– Ты похож на свою мать. Ты всегда разрешаешь Катринке выйти сухой из воды. – В муже ее привлекала не внешность, а его уверенность, сила духа, энергия. Но иногда его нежелание думать о том, что ее беспокоило, раздражало Милену, а его безграничная энергия просто утомляла.

– Почему ты против лыжной секции?

– Катринка слишком мала, – Милена опять нахмурилась. – Я думала, что и ты против.

– У меня были сомнения.

– А сейчас нет?

– Я же сказал, я думаю. – Иржка сделал еще глоток. – О преимуществах.

– О преимуществах?!

– Вдруг Ота прав и Катринка будет участвовать в соревнованиях.

– Ради Бога, Иржка! Ребенку всего четыре года.

– Ты же слышала, что говорил Ота. Чем раньше спортсмен начинает тренироваться, тем лучше.

– Она ребенок, а не спортсмен! Твое воображение слишком далеко тебя уносит!

Иржка отметил про себя, что Милена, пожалуй, единственный человек в Чехословакии, который спорит по такому поводу. Вся страна была помешана на спорте. В каждом городе были спортивные секции, федерация «Сокол». Лучшие спортсмены отбирались на областные соревнования и затем на национальные. Спортсмены, которых включали в состав национальных команд, участвовали в Кубках мира и Олимпийских играх. Благодаря «Соколу», был построен и спортивный комплекс, где работал Иржка.

– Нет, не слишком, – сказал Иржка. – Просто я смотрю немножко вперед. – Он поставил пиво на стол и придвинул кресло к дивану, ближе к Милене. Он хотел взять ее за руку, но не решился: она смотрела на него со злостью.

– Милена, оглянись вокруг, посмотри, как тяжело пробиться, получить хорошую работу, зарабатывать много денег!

– У нас все в порядке, – упрямо повторила она, не желая выслушивать его доводы.

– Боже! У нас нет даже собственного дома! – Он обхватил голову руками.

Милена не желала отступать.

– Это вопрос времени, – сказала она, сама в это не веря.

– Времени и связей, – он откинулся на спинку кресла и спросил более спокойным тоном: – Ты что, не хочешь добра Катринке, так, что ли?

– Как ты можешь так думать?

– Ота прав, Катринка будет хорошей спортсменкой. Ты же видишь, на что похожи все социалистические страны, Милена. У нее все будет. Лучшая пища, замечательная одежда, хорошее образование, она сможет свободно путешествовать. У нее будут деньги, она сможет даже откладывать их. А когда она перестанет участвовать в соревнованиях, ей гарантирована работа тренера. Ее ждет отличная жизнь.

– А если серьезная травма? – спросила Милена о том, что беспокоило ее больше всего.

– Но ты же не можешь вечно держать ее в пеленках, – с раздражением заметил Иржка. – Я не позволю тебе. Она не позволит тебе.

Они вспомнили, что наверху спят Дана и Гонза, и стали говорить тише. Милену душили слезы.

– Ты не должен обращаться с ней, как с сыном. Она все же девочка и твоя дочь.