Примерно через два часа, закукарекал петух. На первом этаже, в гостинице в небольшой комнате держали эту горластую птицу для петушиных боев, которые были одной из любимейших забав простонародья. Актис сквозь сон услышала крик петуха и сладко улыбнулась. «Когда-то давно в деревне на Лесбосе крестьян будил их единственный петух с золотыми перьями…» И вновь сон овладел ею.

На следующее утро, уже довольно поздно в дверь комнаты негромко постучали. Актис и Клодий все еще спали. Когда стук повторился несколько усиленный, префект когорты отнял голову от подушки и быстро вскочил на ноги.

— Кто там? — спросил он.

— Мой господин, капитан «Форсалии» говорит, что через три часа они отплывут.

— Хорошо, Киспел. Мы будем готовы к этому времени, так и передай капитану.

Раб, постоял немного за дверью, и не услышав больше никаких приказаний господина, спустился вниз по лестнице. Вскоре он уже бежал к качавшейся на волнах боевой триеме под громким названием «Форсалия», отплывавшей к берегам Британии.

Клодий умылся холодной водой, привел свою внешность в порядок и взглянул на Актис. А та, слышавшая разговор между мужем и Киспелом, натянув покрывало до подбородка, ждала, что скажет ее муж.

— Будь готова через час, — молвил он и вышел из спальни.

Актис быстро собралась в дорогу. И когда Клодий вернулся вновь, она уже была готова к отплытию.

Океан был спокоен. С моря дул слабый ветер. Буря выбилась из сил и возможно свирепствовала уже в другом месте. Но здесь, у берегов Гезориака было тихо. Погода благоприятствовала морским путникам.

Вместе с «Форсалией» к Британии отплывали ещё несколько военных и торговых судов. Матросы спешно готовили свои корабли к плаванию, которое, несмотря на то, что должно было быть коротким, могло обернуться любыми неожиданностями. Погода капризна, и может в любой момент перемениться.

У пристани уже копошились местные рыбаки, готовившие снасти и свои лодочки для выхода в море.

«Форсалия», команда которой состояла из двухсот человек, взяла к себе на борт лишь десятерых: Клодия, Актис, их слуг, да троих римских дельцов. Гребцы лишь ждали сигнала, чтобы взмахнуть веслами и отправиться в путь. На судне в основном были матросы из Либурнии, края, славившегося своими морскими достижениями. Но здесь были также и высокорослые германцы, могучие и выносливые жители дремучих лесов, теперь бороздившие необъятный океан.

Вскоре были убраны сходни, поднят якорь и военная триера «Форсалия» вместе с другими судами тронулась в путь.

До свидания, материк! Кто-то возможно, никогда не увидит его больше. Но все верили, что они вновь вернутся в эту, удаляющуюся от них гавань.

Плавание прошло без происшествий, и вот уже показались очертания берегов Британии. Погода была ясная, без обычных для этого острова туманов и дождей. Кормчий умело направлял судно. Возможность напороться на прибрежные камни и скалы никого не радовала. Берег был безлюден. Еще предстояло войти в залив и подняться по реке Тамеза[11] до города Лондиний.[12] Там был конечный пункт плавания. По Тамезе сновали вверх вниз небольшие суда с низкими бортами. Они были сплетены из прутьев и обтянуты кожей. Такие юркие рыбацкие челноки британцы называли кокарком. Римляне, как только впервые столкнулись с этими удивительными суденышками, назвали их карабами. Примерно до середины лодки обматывались канатом, прилегавшим так плотно, словно нитки на катушке; в результате этого получалась каюта, где можно было спрятаться от непогоды. Рыбаки высовывались из своего укрытия, провожая взглядом плывущую флотилию, а затем, взмахнув веслами, отправлялись по своим делам.

К северу от Тамезы жило племя тринобантов, на земле которого и находился город Лондиний. Сто лет назад это племя впервые столкнулось с чужеземным врагом, — римскими легионерами, которые переправились вместе с Гаем Юлием Цезарем.

Два похода на Британию предпринял тогда выдающийся римский военачальник, чтобы лишить поддержки галлов со стороны британцев. Материк и остров связаны были единой верой, — верой в общих предков. Но тогда это были всего лишь походы. Британия не была покорена. Хотя Юлию Цезарю и удалось разбить в нескольких сражениях варварские племена, это был временный успех. Все стало опять на круги своя. Варвары отстояли свою свободу.

На престоле Актавиан, будущий божественный Август. Империя нуждалась в мире и спокойствии, и цезарь даровал все это своему народу. Но и в то время, Британия притягивала к себе взоры римских патрициев. «Иди на Британию, — говорили Августу. — Там много золота, серебра, олова, жемчуга, там много рабов». Но всякий раз цезарь отвечал, что народ устал от войн, империи нужен мир. И он был прав. А богачи все настаивали, — «Веди, Август, легионы, захвати Британию». Два раза собирался предпринять поход на остров император, но природная осторожность взяла свое, — много лет потребуется, чтобы подчинить племена, населявшие туманный Альбион, всякое может случиться… Нет! Довольствуйся тем, что есть! И поход в Британию не состоялся. Император Тиберий, пасынок Августа соблюдал предначертания приемного отца. Империи не нужны новые войны! Удержать бы то, что есть. Британцы так и не увидели в годы правления Тиберия на своей земле походных шеренг римских легионеров.

Калигула, Сапожок, ласкающее слух имя! Что имя! Ты скажи, что у него за душой! Император, сменивший Тиберия, был сумасбродного нрава. «Я велик и подобен богу, — говорил он своим приближенным. — Вы сказали, что Британия все еще не покорена? Не может быть! Шлите гонцов, пусть ожидают меня с войском. Я завоюю эту страну!»

Император дал слово, и поход состоялся. Но поход ли это был? Калигула — любитель забав, провел великолепный маскарад. Передовые когорты дошли до Океана, но там и остановились. Богатой добычей оказались морские раковины, собранные легионерами на берегу, да Админий — сын британского Кинобелина, изгнанный отцом за покушение на его жизнь. Эх! Зачем ты, Админий, поднял руку на отца? Дожидался бы спокойно своего часа. Британия страна храбрых варваров, ты пока ещё свободна.

Настал сорок третий год. У власти император Клавдий. Шестнадцать дней и южная часть Британии завоевана. За шестнадцать дней, без единого боя и пролитой крови — варвары подчинились римскому могуществу. Блестящий поход и выдающийся триумф. Но Клавдий разжег огонь ненависти у тех племен, которых испугала возможность утраты свободы и независимости. Британцы сдаваться добровольно не намерены.

И вот, когда «Форсалия» и другие корабли приближаются к Лондинию в Британии неспокойно. Гейдумны, грудии, леваки, плеумоксии — эти племена, боровшиеся еще с Юлием Цезарем, где они? Где адуатаки, нервии, эбуроны? Они либо покорены и уничтожены, либо влачат жалкое существование, став союзниками римлян. Теперь два сильных племени — силуров и бригантов ведут борьбу с захватчиками. Только на них надежда избавиться от римского гнета…

Брошены якоря, пропета сигнальная песня трубачом, означавшая конец плаванию, и вот уже началась высадка пассажиров и разгрузка товаров на пристани Лондиния. Флотилию уже давно с нетерпением поджидали, привезена почта легионерам и ветеранам, доставлены новые чиновники вместо тех, кто отслужил свой срок, и тех, кто был замещен в должностных преступлениях, перетащены на берег восточные пряности — будет, что обменять у местных вождей и царьков, да и останется еще изнеженным римским сибаритам. Новичкам, вступившим первый раз на британскую землю, все здесь казалось диковинным. По перекинутым на берег сходням, придерживая Актис под руку, сошел с триемы Клодий. Его уже ждали несколько человек, чтобы сопровождать в походный лагерь, где предстояло нести службу префекту когорты. Вот и Касперий спешит, покинув актуарию, на которой он приплыл вместе с новобранцами и с теми, кто прислан сюда с других легионов.

Звучит команда, строятся в колонны легионеры. Путь до лагеря не близок.