И всего этого не хватило для того, чтобы вооружить Красную Армию хотя бы не хуже новорожденного вермахта?
От размышлений над этими вопросами автора на несколько лет отвлекла учеба в авиационном институте, затем - проектирование лазерной пушки в "почтовом ящике", затем - работа в угольной кочегарке и общественная борьба эпохи гласности и переломки.
За что боролись - то и получили. Да, гораздо меньше, чем хотелось бы, но все-таки в начале 90-х годов в научный оборот было введено большое число документов кануна и начала войны, в открытой печати были опубликованы ранее засекреченные труды советских военных историков. Кроме того, новые времена открытости, свободы печати и Интернета сделали доступными для независимого исследователя и богатейшие залежи работ немецких историков и мемуаристов. И хотя по сей день огромные пласты документального материала все еще скрываются от народа (причем безо всякого пристойного объяснения), того, что уже открыто, вполне достаточно, чтобы детально и точно оценить соотношение сил сторон по состоянию на 22 июня 1941 г.
Да, конечно, никакого "технического превосходства вермахта" не было и в помине. Пушку образца первой мировой войны тащила шестерка лошадей, главным средством передвижения пехоты вермахта была одна пара ног на каждого солдата, и вооружен этот солдат был самой обыкновенной винтовкой (это только в плохом советском кино все немцы в 1941 году ходят со "шмайсерами", а вот по штатному расписанию даже в элитных дивизиях вермахта "первой волны" было 11 500 винтовок и всего 486 автоматов).
Разумеется, предельно милитаризованная сталинская империя, долгие годы готовившаяся к Большой Войне с предельным напряжением всех ресурсов богатейшей страны мира, вооружила и оснастила свою армию как нельзя лучше. Разумеется, танков и самолетов, зенитных орудий и гусеничных тягачей, аэродромов и аэростатов в Красной Армии было больше, чем в армиях Англии, Франции и Германии, вместе взятых.
Разумеется, научно-технический уровень советского военного производства не просто "соответствовал лучшим мировым стандартам", а по целому ряду направлений формировал их. Лучший в мире высотный истребитель-перехватчик (МиГ-3), лучшие в мире авиационные пушки (ВЯ-23), лучшие в мире танки (легкий БТ-7М, средний Т-34, тяжелый КВ), первые в мире реактивные установки залпового огня (БМ-13 "катюша"), новейшие артсистемы, радиолокаторы, ротационные кассетные авиабомбы, огнеметные танки и прочая, прочая, прочая все это существовало, и не в чертежах, не в экспериментальных образцах, а было запущено в крупную серию.
Разумеется, сосредоточение трехмиллионной группировки вермахта у западных границ СССР было выявлено советской разведкой, причем выявлено с точностью до полка и эшелона. И хотя подлинных документов, раскрывающих оперативные планы немецкого командования, на столе Сталина никогда не было, общая военно-политическая готовность гитлеровской Германии к агрессии на востоке не была секретом ни для высшего государственного руководства СССР, ни для старших командиров Красной Армии.
Имеющиеся документы неопровержимо свидетельствуют о том, что, скрытая мобилизация и стратегическое развертывание вооруженных сил Советского Союза начались ДО, а не после первых орудийных залпов на границе. Что касается цели этого развертывания, то по этому поводу возможна (и необходима) дискуссия. Последние предвоенные планы прикрытия мобилизации и развертывания войск западных округов были опубликованы только полувека спустя после их принятия. Но ведь войска сосредотачиваются и развертываются для чего-то, для проведения каких-то операций, а не просто для того, чтобы создать лишние проблемы с необходимостью их прикрытия. Соответственно, и планы прикрытия были всего лишь частью некоего, засекреченного и по сей день, Большого Плана.
Как бы то ни было, Красная Армия готовилась к войне, причем к такой войне, которая должна была начаться в ближайшие недели или даже дни. Самое большее, чего могли в такой ситуации добиться немцы, так это весьма ограниченного во времени и пространстве эффекта тактической внезапности. И не более того.
0.2. С чего начнем
Как это часто (или всегда?) бывает в истории науки, новое знание, разрешив старые вопросы, поставило новые, гораздо более сложные. После того, как спрятаться за ширму заведомо ложных измышлений о "многократном численном превосходстве вермахта" стало уже невозможно, обсуждение подлинных причин беспримерной в истории военной катастрофы стало еще более актуальным и еще более сложным.
Строго говоря, это обсуждение началось за много лет до окончательного крушения КПСС. Не настолько уж мы "ленивы и нелюбопытны" (Пушкин), чтобы среди сотен тысяч живых свидетелей драматических событий тех лет не нашлись люди, готовые усомниться в достоверности официозного бреда. Уже во времена хрущевской "оттепели" на свет Божий из непроглядной тьмы военной тайны выпорхнули кое-какие цифры, факты, документы, после обнародования которых продолжать прежнее вранье стало совсем уже неприлично. Нельзя не упомянуть, например, двухтомную монографию Дашичева "Банкротство стратегии германского фашизма". Хотя вся она была посвящена немецкой истории, и любых сравнений автор предусмотрительно избегал, у имеющего глаза и мозги читателя пропадали последние сомнения по поводу "многократного превосходства вермахта в танках и авиации".
Еще дальше пошли Некрич и Григоренко. С огромным количеством оговорок, извинений и оправданий они все-таки написали черным по белой бумаге, что никакого численного либо технического превосходства над Красной Армией у вермахта не было. Для одного из них это закончилось изгнанием из СССР, для другого - заключением в спецпсихбольницу МВД.
В эпоху "нового мышления" их дело продолжил (скорее всего - сам того не подозревая) Виктор Суворов. Со своим редким даром публициста, с яростной напористостью человека, нашедшего, наконец, единственную истину, В. Суворов в своей трилогии ( "Ледокол", "День-М", "Последняя республика") камня на камне не оставил от лживого мифа про тихую, мирную и почти безоружную сталинскую империю.