Для корабельных нужд на ходу и в гавани применялся специальный вспомогательный котел с давлением пара 25 атмосфер, имевший производительность в 5 раз меньше, чем каждый из основных котлов. Но он обслуживал только вспомогательные механизмы низкого давления (25, 10 и 2 атмосферы), а на "хипперах" имелось большое количество устройств, рассчитанных только на пар высокого давления, поставляемый основной котельной установкой. Такая ситуация создавала дополнительные неудобства, поскольку либо не могли работать важные устройства, либо нужно было разводить пары помимо вспомогательного еще и в минимум одном из главных котлов. Число вспомогательных механизмов высокого давления и потребляемая ими мощность были велики, что делало и без того не слишком экономичную энергетическую установку германских тяжелых крейсеров еще более "прожорливой". В результате она значительно уступала по большинству характеристик (кроме весовых) ЭУ кораблей союзников.

Главные машины имели привычную для немецкого флота трехвальную схему. В Германии предпочитали именно такое расположение, позволявшее во многих случаях избежать несимметричных относительно ДП затоплений МО и сопутствующего крена. С другой стороны, союзники считали, что четыре вала обеспечивают гораздо лучшую живучесть при подводных взрывах в корме.

Все крейсера имели по 3 турбоагрегата. Два для внешних валов размещались в переднем машинном отделении, а турбины центрального вала - в заднем, отделенном от переднего длинным отсеком погребов зенитной артиллерии. На "Хиппере" и "Блюхере" стояли турбины фирмы "Блом унд Фосс", на "Принце Ойгене" применялись турбины системы "Браун- Бовери", а последующие крейсера оборудовались установками системы "Вагнер-Дешимаг". Все системы имели по три главных турбины (высокого, среднего и низкого давления), а также турбины высокого и низкого давления заднего хода. Интересно, что на всех крейсерах применялась совершенно различная система соединения турбин. Зубчатая передача с тремя шестернями позволяла использовать высокие скорости вращения турбин при относительно небольшом числе оборотов винта, но подобный редуктор оказался громоздким и вызвал большие затруднения в размещении паропроводов ко всем турбинам блока. Помимо всего, центральный вал мог разобщаться с редуктором, тогда как два боковых крепились наглухо, что вызывало большие сложности при смене ходовых режимов.

Каждый из трех турбоагрегатов развивал мощность 44 000 л.с. при 320 об/мин на валу для переднего хода и 10500-15000 л.с. (в зависимости от системы турбин) для заднего хода. Агрегаты первых двух крейсеров не имели специальных турбин крейсерского хода, тогда как на "Ойгене" такая турбина была объединена с турбиной ВД, а на последующих предусматривалась отдельная турбина для крейсерского хода мощностью 12900 л.с. на вал.

Большое число сервомеханизмов башен, гироскопов, приборов управления огнем и других электромоторов на столь совершенном в этом отношении корабле требовало значительной мощности корабельных электростанций. Для выработки электроэнергии служили шесть турбогенераторов (4 по 460 кВт и 2 по 230 кВт) и 4 резервных дизель-генератора мощностью по 150 кВт. Генераторы были тщательно разнесены по изолированным помещениям и, в общем, их живучесть можно оценить весьма высоко, за исключением того, что мощность дизель-генераторов, не зависевших от паровых котлов, являлась явно недостаточной для обслуживания всех систем корабля. Впрочем, подобным недостатком страдали практически все крейсера, а также немалое число современных линкоров.

Первое изменение вооружения на "Хиппере" состоялось незадолго до "Учений на Везере" - в апреле 1940 года. Тогда на крышах возвышенных башен появилось по одной 20-мм зенитке модели С/30 на армейских станках. После возвращения в Германию для ремонта в 1941 году эти пушки оставили, добавив счетверенную установку того же калибра (так называемый "фирлинг" - Vierling прим.ред.) на башенноподобной носовой надстройке вместо находившегося там прожектора. Еще две таких же установки заменили армейские пушки на крышах башен в феврале-марте 1942 года. Наконец, на полубаке появился четвертый экземпляр этого весьма эффективного оружия.

После новогодней неудачи "Хиппер" более года находился в небоеготовм состоянии и только в 1944 году продолжилось усиление его вооружения. Той весной он имел три стабилизированных в трех плоскостях "фирлинга" еще два стабилизированных в двух плоскостях (на площадке у трубы) и изначальные восемь одиночных 20-мм и шесть спаренных 37-мм зениток.

К этому времени угроза авиации стала более чем реальным фактором даже на Балтике, где советские ВВС все больше завоевывали воздушное пространство. Специальное совещание с участием высших чинов командования флота и вермахта решило принять меры к усилению зенитного вооружения всех кораблей учебной эскадры, в которую входил и "Хиппер". Отличные качества шведского автомата "Бофорс", который активно использовался союзниками, заставили, наконец, обратить на него внимание и немцев. Крейсер лишился двух передних спаренных 37-мм установок и трех 20-мм "фирлингов", вместо которых установили шесть одиночных 40-мм "бофорсов". Все восемь одиночных 20-миллиметровок заменили спаренными, добавив еще четыре новых одноствольных. В результате крейсер стал иметь 6 40-мм, 8 37-мм, и 28 20-мм зениток. Но и этого явно оказалось недостаточно и в конце того же 1944 года было предложено переоборудовать "Хиппер" 20-ю "бофорсами", двумя "фирлингами" и семью 20-мм спарками. Данный проект так и не удалось окончательно воплотить в жизнь, поскольку ремонт и переоборудование крейсера под бомбами велись крайне медленно.

В декабре 1941 года при ремонте в доке Бреста крейсер получил четыре 20-мм счетверенных установки (на полубаке, шканцах и возвышенных башнях). В январе следующего года пятый "фирлинг" занял место прожектора на башенноподобной надстройке. Однако низко расположенные открытые установки на верхней палубе, управление которыми крайне затруднялось в мало-мальски плохую погоду, проявили свои недостатки при прорыве через Ла- Манш, так что по приходе в Германию их сняли. Вместо них появились две такие же установки на платформе у трубы, а число 20-мм одиночных автоматов увеличилось до восьми.

В 1944 году крейсер прошел примерно такое же переоборудование, как и "Хиппер", получив шесть 40- мм "бофорсов" (на крышах возвышенных башен, на местах передних 37-мм установок и на шканцах) в дополнение к оставшимся четырем спаренным 37-мм, двум счетверенным и десяти одиночным 20-мм автоматам. Процесс перевооружения стал практически перманентным: в конце того же года решили, что "Ойген" должен иметь 18 одиночных 40- мм орудий, 6 "фирлингов" и две спарки 20-мм модели LM44, Это последнее переоборудование велось периодически, но так и не было завершено: к моменту капитуляции недоставало двух счетверенных и такого же количества спаренных 20-мм автоматов.

Головной крейсер серии был принят комиссией 29 апреля 1939 года, однако корабль отнюдь не находился в боеготовом состоянии. При первом же выходе в море обнаружилось, что недостаточная высота форштевня и незначительный развал бортов в носу при ходе против волны приводят к сильнейшему заливанию всей носовой части корпуса по самые башни. Как и на большинстве других боевых судов, имевших высокую башенноподобную надстройку близко от трубы, возникли проблемы с дымом, мешавшим наблюдению и управлению огнем.

Принявшему "Хиппер" первому командиру, 44- летнему капитану цур зее Гельмуту Хейе, только что произведенному в чин, пришлось для начала заняться "хозяйственными" проблемами. После первых пробных выходов крейсер в июле вновь поставили в док. В ходе работ он получил так называемый "атлантический" форштевень, в результате чего носовая оконечность получила характерный "вздернутый" вверх вид. Одновременно трубу оборудовали козырьком, отводившим дым в корму, и модифицировали передний мостик, признанный неудобным для командования. 1 сентября 1939 года, в день начала второй мировой войны, "Хиппер" все еще находился на пробных испытаниях в Киле. Эти испытания с началом военных действий переместились в более безопасную Балтику и продлились весь сентябрь. На учебных стрельбах по бывшему линкору "Гессен" присутствовала советская артиллерийская делегация, крайне заинтересованная возможностями новых германских крейсеров (вопрос о возможной покупке "Лютцова" уже стоял на повестке дня). В это время скоротечная кампания против Польши закончилась, и не сделавший ни одного залпа по неприятелю "Хиппер" вновь отправился в Киль на завод фирмы "Блом унд Фосс". После почти месячного нахождения в доке 15 декабря корабль вновь оказался у достроечной стенки, и только в начале января 1940 года он смог возобновить испытания. Однако суровая зима покрыла льдом устья рек и прибрежную зону, и число практических выходов в море пришлось сократить. Поэтому формально находившийся в строю уже 9 месяцев крейсер все еще не был вполне боеспособным, когда в последний день января последовал приказ о необходимости прибыть в Вильгельмсхафен для участия в активных операциях. В этой базе за две недели на "Хиппере" установили радар и в полночь 18 февраля он вышел в составе оперативного соединения под командованием адмирала Маршалла, включавшего линкоры Тнейзенау" (флагман) и "Шарнхорст". Операция "Нордмарк" предусматривала действия против британского судоходства между Шотландией и Норвегией, однако была свернута уже в 3 часа пополудни, когда, достигнув середины Северного моря, группа не обнаружила ни единой цели. 20 февраля корабли благополучно вернулись в Вильгельмсхафен. Этот бесполезный в военном отношении поход оказался тем не менее весьма полезным для команды крейсера, которая наконец-то приобрела реальный боевой опыт в составе соединения. В ходе "Нордмарка" обнаружились первые неурядицы с машинной установкой "Хиппера", которые в дальнейшем будут преследовать его на протяжении всей службы. Команда получила месячную передышку: только 20 марта поступил приказ перейти в Куксхафен. Крейсеру, как и почти всем действующим кораблям Кригсмарине, предстояло участие в операции "Везерюбунг" - вторжении в Норвегию.