Принятие решения об атаке вершилось в штабе группы "Север". Ее глава, адмирал Карле, вел непрерывные телефонные переговоры с адмиралом Кюмметцем, находившимся в штабе в Альтен-фиорде, и адмиралом Клюбером, пребывавшим непосредственно на месте базирования. В их хор вмешались и более высокие силы: руководитель морских операций контр-адмирал Фрике предупредил, что руководство Кригсмарине допускает использование "Лютцова" в операции только при условии отсутствия риска. В результате окончательное разрешение на его участие было получено уже после того, как Кюмметц вечером 30 декабря вывел свой отряд в море, держа свой флаг на "Хиппере". Крейсером теперь командовал капитан цуг зее Ганс Хартманн, сменивший в октябре Майзеля.

Благополучно миновав внутренние воды, не обнаруженное дозорными британскими подводными лодками, соединение развернулось в поисковый ордер, поддерживая скорость 18 узлов. Построение можно назвать весьма оригинальным: оба тяжелых корабля находились на флангах завесы, а между ними в строй фронта вытянулись эсминцы. Кюмметц рассчитывал, что сможет достичь наибольшей неожиданности при встрече с конвоем, а затем отвлечь силы прикрытия на один из больших кораблей, тогда как второй сможет обойти противника с фланга. Ордер имел существенные и безусловные недостатки - "Хиппер" и "Лютцов" находились далеко друг от друга и в условиях плохой погоды им было бы трудно поддержать друг друга. Кроме того, находящимся между крейсером и "карманным линкором" эсминцам в тумане и снежных зарядах было затруднительно сразу определить, чей большой корабль находится рядом - свой или противника. Запоздание в опознании буквально на доли минуты могло оказаться губительным, если, к примеру, неприятельский крейсер сумеет открыть огонь первым, что и произошло на деле.

Ориентируясь на данные с ПЛ "U-354", германский "невод" продолжал бороздить океан. "Хиппер", находившийся на северном фланге, и на этот раз оказался удачливым. В 7²⁰ наблюдатели обнаружили в предрассветной мгле две неясные тени на расстоянии около 6 миль. Крейсер изменил курс в их направлении, стремясь тем самым уменьшить свой силуэт и замедлить обратное обнаружение. Поворот еще не завершился, когда из тумана одна за другой стали возникать другие тени. Кюмметц приказал увеличить скорость до 24 узлов и немедленно радировать о контакте на остальные корабли своей группы. Охота началась.

Операция "Регенбоген" 28-31 декабря 1942 года

Но пока немцы начали стягивать свои силы, охранявшие караван британские эсминцы также обнаружили противника. Находившийся с правого фланга конвоя "Обдьюрейт" вскоре после 8³⁰ имел короткую схватку с "Экольдтом" и "Z-29", окончившуюся безрезультатно. Командовавший английским кораблями кэптен Шербрук быстро сосредоточил 4 из своих эсминцев; пятый, "Эшейтес", выставил дымовую завесу, а германские корабли все еще выходили на позицию для атаки. В 9²³ "Хиппер" обнаружил "Эшейтес" справа по борту почти по траверзу и вскоре открыл по нему огонь. Но не прошло и пяти минут, в течение которых в старый британский корабль 8 пушек крейсера выпустили около 40 снарядов, добившись единственного попадания (оказавшегося неопасным), как спереди по курсу с того же борта были замечены еще два эсминца. Это были "Онслоу" и "Оруэлл", находившиеся в удобном положении для торпедного залпа.

Пришлось перенести огонь на новую, более опасную цель. Британцы немедленно нырнули в дымзавесу.

Главный радар "Хиппера" вышел из строя от сотрясения при первом же собственном залпе, и его артиллерийскому офицеру пришлось исполь-зовать оптику для наводки орудий на быстро маневрирующие и все время меняющиеся цели.Мокрый снег в сочетании с сильными порывами ветра оказались губительными для дальномеров и визиров: при каждом таком порыве их линзы покрывались тонким слоем льда. Приходилось прекращать наблюдение и протирать их, пару минут вести огонь, а затем все повторялось снова. Поэтому, несмотря на небольшую для дневного боя дистанцию, быстро упавшую с 90 каб. до 50, артиллеристам "Хиппера" не удалось достичь успеха. Когда британцам удавалось выйти на удачную позицию для торпедного залпа, ему пришлось несколько раз отворачивать. В Ю⁰⁰ к участникам смертельной игры в прятки прибавились "Обидиент" и "Обдьюрейт". Спустя 8 минут Шербрук отозвал два своих слабейших в боевом отношении корабля, "Обидиент" и "Обдьюрейт", вооруженные 102-мм пушками, обратно к конвою. Прошло полчаса после попадания в "Эшейтес", прежде чем тяжелому крейсеру удалось вновь "зацепить" противника. "Онслоу" попытался выйти на удобную позицию для выпуска торпед с носовых углов правого борта "Хиппера". Последний сумел перевести его на траверз и ввел в действие свой кормовой радар. По эсминцу было выпущено 6 полных залпов, из которых два легли накрытием. Четыре 203-мм снаряда вывели из строя оба носовых орудия, вызвали два пожара; один из них пробил борт в районе машинного отделения. Осколками был ранен Шербрук, успевший передать общее руководство капитан-лейтенанту Кинлоку, командиру "Оруэлла". Британские эсминцы отвернули, прикрывшись дымзавесой. Казалось, теперь можно заниматься конвоем, который к тому времени полностью скрылся из вида. Продолжая идти восточным курсом, "Хиллер" заметил спереди все с того же правого борта большой океанский тральщик "Брэмбл". Хартманн приказал открыть беглый огонь обоими калибрами (203- и 105-мм) с дистанции всего в 3 мили. Третий залп накрыл цель. Но немцы, чьи нервы находились в постоянном напряжении перед торпедной атакой, приняли "Брэмбл" за эсминец и Кюмметц приказал отвернуть, отдав распоряжение эсминцам потопить скрывшийся в дымзавесе тральщик. "Экольдт" и "Байтцен" отправились выполнять приказ, а сам "Хиппер" повернул на юг, где, по мнению адмирала и командира, находился конвой.

"Спрятать" в открытом море столь большую цель было невозможно и крейсер быстро вновь установил контакт с караваном, с которым оставался все тот же "Эшейтес". На сей раз удача склонилась в пользу немцев; первый же залп орудий главного калибра накрыл эсминец, нанеся ему большие потери в личном составе. Пока "Хиппер" расправлялся с "Брэмблом" и искал конвой, "Обидиент", "Обдьюрейт" и "Оруэлл" продолжили свою смертельно опасную игру "в торпедную атаку" с подошедшим, наконец, с юга "Лютцовым", сумев хотя бы на время отогнать и этого, еще более опасного противника. Увидев расправу с "Эшейтес", Кинлок тут же перевел свои корабли обратно на северный фланг, опять симитировав торпедную атаку и прикрыв свой уже совершенно небоеспособный и вовсю горевший корабль.

Наступил критический момент боя. Британские эсминцы конвоя проявили чудеса доблести, но их боевая мощь находилась на грани исчерпания. Большая часть торпед уже была выпущена и каждая последующая атака или ее имитация становилась все менее страшной для немецких кораблей и все более опасной для англичан. На первый взгляд, действия немцев следовало бы признать крайне нерешительными и неудачными, но если учесть, что по данным разведки они весьма точно оценили охрану конвоя (несколько ее преувеличив), то игра на исчерпание сил противника имела право на существование.

Однако - только в том случае, если немцы имели бы для ее продолжения достаточно времени. Они не знали, что как раз времени у них не оставалось.

Отряд контр-адмирала Бэрнета в составе крейсеров "Шеффилд" и "Ямайка" составлял дальнее прикрытие конвоя и находился всего в 15 милях к северо-западу от места действия. К концу 1942 года англичане уже имели более совершенные, чем у их противников радиолокаторы, на экранах которых могли наблюдать многочисленные отметки от целей, но, естественно, не могли определить, относятся ли они к своим судам, или к каким-то неизвестным кораблям противника. На всякий случай Бэрнетт решил сблизиться с конвоем. По мере сближения обстановка все более прояснялась: наряду с отметками от небольших кораблей, которыми скорее всего являлись свои эсминцы, наблюдалась крупная цель. Это был "Хиппер". Английские крейсера обладали самым необходимым в этот момент устройством - артиллерийским радаром, которого не имел их противник. Выйдя на дистанцию 60 каб., "Шеффилд" обнаружил своего оппонента визуально и немедленно открыл точный и быстрый огонь. Было 11³⁰ последнего дня года.