Юнис с приветливой миной подошел к андреевой "Вольво" в сопровождении волосатого очкарика в синей куртке.
-Андрей! Это Питер.
Англичанин угостил безвкусным рукопожатием.
-Хэлло, Эндрю.
-Хэлло.
Перестроечного восторга не получилось.
--Вперед - и с песнями! -прокричал сбоку Коровников, нежно закрывая багажник.
Андрей благоразумно пропустил вперед себя все машины министерства информации. У местных госводителей, как и повсюду, наверное, в мире, руки косые. Вон, глушитель болтается сзади, как вымя... или как кое-что у кота. За милую душу впаяет такой профессионал сзади в шахматные огни "Вольво", безумно красивые огни... Коровникова он, впрочем, тоже на всякий случай пропустил.
Машины одна за одной выскальзывали на дорогу, идущую вдоль реки, и передние тут же резко рванули, задавая темп всей кавалькаде. Начался захватывающий бег в стае, когда глаза загипнотизированы хвостиком дыма, вьющимся за квадратным задом идущей впереди машины; когда перекресточный азарт заставляет с гудением и руганью проскакивать перед тупым носом остолбеневшего панелевоза, привыкшего быть королем на пустынных улицах Дейра.
Через десять минут все машины уже перелетели через мост над Евфратом, оставив позади город.
Дорога за Дейром - такая же унылая, как и до него, и езда такая же монотонная, напоминающая бег таракана по перрону. Только столбов больше, чем при выезде из Пальмиры, и стоят они с двух сторон сразу.
"Англичански Питер" всё время молчал. Чтобы вовлечь пассажира в разговор, Андрей придумал афоризм и сообщил тому на присущем ему языке:
--По существу, Питер, пустыня - тот же лабиринт, только непривычный лабиринт без стенок, don't you think so? {Вы не находите? (англ.)}
Питер в ответ невнятно промычал.
Что ж, Петруня в таких случаях говорил: "У каждого психа своя психология".
Потом кусты дыма исчезли. Теперь пейзаж время от времени разнообразили какие-то траншеи и однообразные глиняные деревеньки с толстоногими водокачками, похожими на грибы или на разжиревших марсиан из "Войны миров". Изредка попадались странные издалека для неискушенного глаза предметы у обочины: отдыхающие на корточках бедуины. И то, и другое, и третье, впрочем, не придавало местности дополнительного очарования.
Движения на дороге почти не было - только автобусы и цистерны. И никаких военных примет, лишь иногда попадался навстречу родной зеленый ГАЗ-66 на ребристых шинах, и опять - глиняные дома, и кучи хвороста, и мудро-печальный осел рядом - будто всё увиденное пятнадцать минут назад джинны, чтобы позабавиться, перенесли вперед.
-А ведь по этим местам когда-то шли римские легионы, -опять не выдержал Андрей. -А до них - Александр Македонский, представить только, да?
-М-м...
Только один раз этот дохляк оживился и спросил:
--Эндрю, зачем водители здесь днем моргают друг другу фарами?
--Чтобы проверить: не заснул ли встречный за рулем.
--I see...{Понимаю. (англ.)}
Где-то через полсотни километров Андрей спохватился, что давно не слушал радио.
"...настоящей "бомбой" стала отставка французского министра обороны Жана-Пьера Шевенемана, занимавшего этот пост с 1986 года. Он заявил, что, следуя и дальше "логике войны", его страна рискует отойти от задач, намеченных ООН в отношении урегулирования кризиса в Заливе. Президент Миттеран назначил министром обороны республики Пьера Жокса".
"Союзническая авиация совершила за последние 24 часа две тысячи шестьсот вылетов, уничтожив в том числе иракский конвой, состоящий из двадцати танков и бронемашин. Военный представитель в Эр-Рияде опроверг сообщения о том, что несколько марокканских солдат по ошибке были убиты огнем с американских самолетов; он заявил, что координация между войсками коалиции является превосходной. В то же время иракские власти сообщили, что во время одной из бомбардировок союзников в Багдаде погиб попавший в плен сбитый американский летчик".
"Скорость дрейфа огромного нефтяного пятна замедлилась, что вызвало облегчение у жителей государств. Персидского залива, расположенных к югу от Кувейта. Вместе с тем, здесь высказывают опасение, что Ирак может прибегнуть к дополнительному сбросу в море большого количества сырой нефти. Нынешнее пятно - площадью около тысячи квадратных километров - вчера вечером находилось в 15 километрах от побережья Саудовской Аравии..."
"Проблемы ливанской авиакомпании "Мидл Ист эйрлайнз", которая..."
Андрей выключил приемник. 67-й километр. Посреди унылого ландшафта возникла очередная деревушка с потрясающим названием: "Счастье". Но как-то уже не тянуло поведать об этом Питеру, как не тянуло рассказать ему и о том, что кучки глиняных домиков возле дороги - это и есть живой образец тех самых аккадских, шумерских, ассирийских городов, за которые тот в своей английской школе хватал неуды. Недостает только еще одной такой же мазанки, но огромного размера - дворца сатрапа, и страдающей ожирением крепостной стены вокруг...
На 110-м километре справа появился огромный холм, лежащий на равнине, как забытая шляпа.
На 120-м километре с обеих сторон побежал веселенький лесочек с деревцами в пояс и повыше; потом кавалькада пролетела мимо нескончаемых заборов и каких-то строений, от которых все равно осталось впечатление заборов; проскочили два моста над протоками с водой болотного цвета - и слева вдруг возник особняк почти английского стиля, стоящий за купой деревьев. Бог мой, в такой глуши - и какой вход, какая лестница! Только здесь может обитать лицо, от которого зависит судьба будущих репортажей, и много, ой как много всего еще зависит! - губернатор провинции Хасаке.
Машины заполнили площадку перед зданием, журналисты выползали из них, разминая ноги, а на верху шикарной лестницы уже появился какой-то важный швейк, посланный встречать мировую прессу. Питер, обронив невыразительное "Thank you" {Спасибо.(англ.)}, тоже вылез.
"A мне-то что там делать?" -подумал Андрей. Но один из служек, показывая в счастливой улыбке все зубы, какие у него были, уже махал перед капотом руками, приглашая заходить, а потом и вовсе полез открывать дверцу у "Вольво".
-Тафаддаль!.. {Пожалуйста. (араб.)}