- А ты не шутишь?

- Нет, не шучу. Это моя съемка. Где и когда?

- Вот это номер! - эти слова были явно обращены к кому-то, Сеня их еле расслышала, видно, говоривший зажал трубку рукой. - Хорошо. Предположим так... но ты понимаешь, что после всего о прежней сумме не может быть речи. Время потеряно, слухи уже поползли...

- Нет, что вы, деньги мне не нужны. Возьмите фото и оставьте нас всех в покое... Так где?

Небольшая пауза... Голоса...

- Сегодня сможешь? Сейчас?

- Д-да, смогу. А где?

- На Миусах. Через час - в двадцать один тридцать. Возле детской площадки. Ты придешь одна?

- Да.

- А как ты выглядишь? В чем одета?

- На мне будет серая курточка с надписью по нижнему краю "Happy club" и джинсы.

- Хорошо. Тебе сколько лет?

- Тринадцать.

- Волосы?

- Они такие... распущенные. Светлые.

В трубке глухой смешок

- Хорошо.

- Подождите! А как я вас узнаю?

- Не беспокойся, к тебе подойдут. Через час, не опаздывай. И не вздумай шутить, поняла? Ты ведь уже поняла, что с вами не шутят?

- Я поняла.

Частые гудки. Ноги подкашиваются, коленки слабеют... Она бухнула трубку на рычаг и села на пол.

"Господи, что я делаю! Куда я лезу? Господи..."

Скорей положить ту трубку в гостиной, чтобы никто не догадался. И Костика как назло нет... Кто ж её отпустит гулять на ночь глядя? Что же придумать, что?!

Телефонный звонок. Кто там ещё ?..

- Алло?

- Сень, ты? Это Слон. Ты... э-э-э, дома, да?

- Естественно, раз ты со мной разговариваешь! - и откуда только силы взялись язвить...

- Слушай, я сейчас к тебе подойду.

- А Костика нет.

- Ну и фиг с ним, я к тебе - дело есть.

- Ладно. Только давай по скорому, а то мне выходить надо.

- Лечу!

Этого ещё не хватало! Она заглянула к бабушке с дедом, к родителям все по-старому, кто дремлет, кто читает... намаялись, бедные!

- Ну ничего, потерпите ещё немножко, скоро все кончится! - шепнула Сеня улыбаясь и утирая слезы, которые отчего-то так и лились дождем по лицу. - Я не дам вас в обиду каким-то там... жухликам! Хорошее слово придумал Проша!

Глава 15

ФОТОГРАФИЯ

Тут в коридоре послышался шум, дверь хлопнула... Костик и Люба! Оба какие-то вздернутые, взъерошенные... У Любки бедняги фингал под глазом и верхняя губа вспухла. Но все равно видно - красавица! Бледная, взволнованная, но держится молодцом. Костик от волненья с виду даже похудел, глаза таращит, не знает, куда руки девать... в общем, кавалер, что надо!

Ох, несчастные! - подумала Сеня. - Вот что значит влюбиться... Нет, ни за какие коврижки она не попадется на эту удочку. Во всяком случае, в ближайшее время...

- Ксюха, где эта чертова фотография? - страшным шепотом зашипел Костик.

- Привет, - Люба чмокнула её в щеку. - Как ты?

- Я - ничего, - ответила Сеня. - А фотография... пошли покажу. А в чем дело-то? Да, как насчет избиения младенцев, как знакомство с родичами прошло? Сделали из Костика отбивную?

- Да нет, как ни странно, все было достаточно мирно, без членовредительства, - невесело улыбнулся Костя. - Мне просто велели к Любе не приближаться - и все дела!

- Им просто не до меня сейчас, - пояснила Люба. - У отца крупные неприятности. А ваши предки где?

- Отдыхают, - Сеня провела их в папину каморку, подняла с пола фотографию. - Вот она.

Люба прямо-таки впилась глазами в фотографию... охнула, рухнула на стул и уронила голову на руки. Хрупкие её плечи вздрагивали, темные волосы упали на лоб, рассыпались по плечам душистыми шелковыми волнами. Костик застыл возле нее, боясь прикоснуться, утешить... Он всерьез опасался, что его нежность сейчас не к месту.

- Люб, ты что? - склонилась над подругой Сеня.

- Это... - Люба подняла голову. - Это мой отец!

Она поднялась, в глазах застыла такая боль... казалась эта боль раскалила их изнутри. Она стиснула пальцы, закусила губу, но все же не могла удержаться - предательские слезы блестели в глазах. А как ей, наверное, не хотелось плакать при парне! Сеня сразу поняла, что Костик Любке тоже нравится, - поняла, едва они вместе в дверях показались ...

- Ребята, мне нужно поговорить с вашим отцом, - твердо сказала Люба, доставая из сумочки носовой платок и вытирая слезы. - Это очень важно.

- Я... - Сеня сглотнула ком в горле. - Я, кажется, понимаю, в чем дело. Костик тебе рассказал, что у нас тут творится, да? Ну, о заварушке с фотографией? И ты сразу поняла, что твой отец шантажирует моего?

- Он не сам! Его заставили! - всплеснула руками Люба. - Он... он депутат парламента от Горно-Валайского округа. Мы раньше в Змеиногорске жили, потом в столицу округа перебрались, потом в Москву... два года назад. Папу выбрали депутатом от нашего округа... сами понимаете, сильные люди края ставят на нужное место своего человека, у них деньги большие и в Москве им нужна своя рука. А недавно его назначили председателем комиссии по расследованию деятельности нескольких коммерческих банков. У них там выявили какие-то нарушения и решили все это расследовать. Ну вот. Все было хорошо... если бы не шум вокруг фотографии. На ней папа с президентом правления банка... это очень большая шишка в банковском деле... вот.

- И его банк - в числе тех, которые проверяет твой папа? - догадался Костя.

- Ну да... - Люба высморкалась, поправила волосы и стояла, уставившись взглядом под ноги - в пол, застеленный потертым паласом, и не поднимая глаз. - Тот ему предлагал большие деньги... очень большие!

- А твой отец... согласился?

- Ребята, вы нас не познакомите? - послышался негромкий папин голос он стоял у приоткрытой двери каморки.

- Пап... это моя подруга Люба, - представила Сеня подругу.

- Нет, пап... это МОЯ подруга! - выпалил Костик, краснея.

- В общем, ваша подруга... я рад. Николай Константинович, - он протянул Любе руку и та её крепко пожала.

- Николай Константинович... я... мне нужно с вами поговорить. Наедине! - голосом, прерывавшимся от волнения, сказала Люба.

- Пойдем на кухню, там нас никто не побеспокоит.

Они уединились на кухне, а Костик обрушился на Сеню с вопросами - он никак не мог разобраться во всей этой кутерьме...

- Что значит, её отца заставили? - сдавленным шепотом, делая большие глаза тарахтел Костя. - Кто может заставить человека пойти на шантаж?! Значит, он не человек, а дерьмо!

- Слушай, братец, остынь, - говорила Сеня. - У взрослых все сложно, сам знаешь, и не надо делать поспешных выводов...

- Ладно, чего там, ты...

- Ребята, идите сюда, - позвал их отец. - Сеня, захвати негативы. Они у тебя?

Сеня в миг смоталась к себе и отдала отцу негативы. До назначенной встречи оставалось сорок минут.

- Вот, братцы, какая штука... - папа обвел невеселым взглядом троих подростков. - Без вас я решения не приму. Люба, пусть они знают все, это и их касается, угрожают не только мне...

- Понимаете, получилось так, - захлебываясь от волнения заговорила Люба, - что те люди, которые папу депутатом в Москву отправили... когда узнали, что вокруг его имени может разразиться большой скандал из-за фотографии, на которой он снят с этим банкиром... так вот, эти люди велели папе любой ценой замять скандал. Потому что они большие деньги в него вложили, - ну, чтоб он стал депутатом, - и ещё больших денег лишатся, если в Москве их округ будет представлять чужой для них человек. Он же слетит, если все это вскроется - ну, что он с банкиром какие-то разговоры вел... в общем, ясно какие! Ну вот, папа и попросил банкира, чтоб тот натравил на вас своих людей... их называют секьюрити, но на самом деле они самые настоящие уголовники. И они... они у вас обыск устроили, а потом... - она запнулась и заплакала.

- А потом нас бы всех по очереди грохнули, чтоб отец негативы отдал, так? - зло сквозь зубы процедил Костик.

- Костя, подожди... - папа вскинул ладонь, успокаивая сына. - А как ты обо всем этом узнала?