Решившись, подхватываю сумки, перехожу и встаю рядом. Вздохнув, улыбаюсь как можно более открыто. Девушке ничего не остается, как повернуться ко мне.

- Меня зовут Антоныч, - весело представляюсь я.

Девушка слегка подумала и все-таки улыбнулась в ответ:

- Таня.

Голос Тани мне тоже понравился, такой же спокойный и приятный, как и весь ее облик.

- Простите, что так пристально вас разглядываю, - галантно извиняюсь я и чувствую, что не смогу говорить с ней ее языком. После долгих лет общения с уголовниками в лагере мне казалось, что я уже больше никогда не буду общаться с нормальными людьми. Хорошие манеры мне были привиты в детстве, и книг я прочел сотни, но все это было давно загнано улицей и тюрьмой в самые дальние уголки моей души. Сейчас же обычное человеческое общение - разговор с дамой - требует усилий. Я искренне стараюсь вспомнить все хорошее, что было во мне когда-то заложено. И главное, я хочу снова выражать свои мысли так, чтобы слова не резали слух, не отпугивали приятных мне людей. - Вы удивительно красивы! Я впервые вижу такую изумительную девушку! Если бы я мог, то мановением руки отменил бы все морозы, только чтобы не замерзала такая красота! Поверьте мне, я говорю вам это от всей души! - С ходу пользуюсь самым коварным приемом. Ни одна женщина не устоит перед лестью. Для того она и женщина, чтобы всегда надеяться, что появится человек, который увидит ее неземную красоту и будет без устали восхищаться ею.

Девушка зарделась, опустив длинные ресницы.

- Спасибо, - еле слышно говорит она. Я понял, что наше знакомство состоялось. В самолете мы поменялись местами с бородатым геологом, и я сел рядом с Таней. Потом заставил девушку рассказать о себе. Каждый человек хочет, чтобы слушали только его. И если дать ему такую возможность, вы станете для него лучшим другом на веки вечные. И это опять же не прибегая ни к просьбам, ни к уговорам. Надо только уметь направить разговор так, чтобы в вас почувствовали искренне заинтересованного собеседника. Я не психолог, но отлично знаю людей и могу управлять ими, подчинять, потому что чувствую человека почти с первого взгляда, с первых его слов и жалоб. Наверное, это у меня от природы.

За полтора часа я узнал о Татьяне почти все. Она из Красноярска, где жила с мамой. Отец бросил их, когда Таня была совсем маленькой. Можно заподозрить, что ее мамаша путалась с каким-нибудь заезжим геологом, так как Таня сказала, что ее отец в Красноярске не живет. Сама девушка закончила мединститут и попала работать в больницу Туры. Тура, как известно, считается столицей Эвенкии. В Type Тане совсем не нравится, но ничего не поделать, она обязана отработать три года по распределению детским врачом.

- Вы, наверное, видели, Антоныч, как теперь пьют в Красноярске, продолжает девушка разговор. - А в Type совсем люди спиваются. Просто страшно смотреть. И ведь все отражается на детях.

В это время Як пошел на посадку, гася скорость, проваливаясь на доли секунды в воздушные ямы.

Пассажирский аэропорт вынесен от Туры на пятнадцать километров. Здесь могут садиться и тяжелые транспортники за счет длинной и широкой посадочной полосы.

Самолет выруливает к стоянке, расположенной недалеко от двухэтажного здания аэропорта. Аэропорт - громко сказано: барак для отдыха экипажей транспортников и диспетчеров, территория ГСМ - вот вроде и все местное хозяйство. Есть, правда, гараж для снегоуборщика. Тонкая длинная труба местной котельной дымит вовсю.

- Наш самолет приземлился в поселке Тура, - объявляет стюардесса в засаленном кителе и мятой белой блузке. Поверх кителя у нее накинута соболья шуба, и на голове такая же шапка. В этих краях соболя не роскошь, а необходимость. - Температура за бортом - минус тридцать семь градусов. Экипаж корабля благодарит...

Я не стал дослушивать и, поднявшись из узкого кресла в не менее узкий проход, сначала помогаю Тане надеть шубу, затем сам влезаю в свой полушубок военного покроя.

- А я так и не спросила вас, Антоныч, вы живете в Type?

За время полета девушка разговорилась окончательно, и никакой скованности уже в ней не чувствуется.

- Нет, - улыбаюсь ей. - Я вообще-то здесь проездом. То есть пролетом.

Таня весело смеется на подобную поправку.

- А надолго? - в голосе девушки слышу надежду.

- Нет. Собираюсь ненадолго в Ессей. Чисто коммерческий интерес.

- Так вы кооператор? - удивленно приподнимает Таня брови.

- Что-то в этом роде, - пожимаю плечами. - Моя фирма еще не прошла регистрацию, поэтому я только подбираю себе партнеров. Оцениваю возможности сбыта товара и прочее...

- Здорово! - искренне восхищается Татьяна. - Сейчас действительно для расторопных людей открылись большущие возможности.

- Уверен, скоро и вы сможете применить свои знания и зарабатывать на этом неплохие деньги. Наверняка скоро и у нас будет частная медицинская практика. Ведь медицинские кооперативы, насколько мне известно, уже есть.

- Я даже не знаю,.- неуверенно произносит она, - как можно заработать на детях?

- Не волнуйтесь. Во всем мире врачи платные, и родители тратят огромные деньги, чтобы за их чадами присматривали специалисты. И в этом нет ничего плохого. Домашние врачи просто обязаны быть и здесь, а не только на Западе.

- Вы так во всем уверены, - улыбается Таня. - Мне было очень интересно с вами поговорить.

Про себя я рассмеялся. Говорила как раз сама Таня, я же лишь слушал и направлял ее мысли в нужное мне русло. Но пусть девушка считает так, как ей того хочется.

Выходим на морозный воздух. Сугробы по краям расчищенной взлетки и вокруг заправочной площадки высятся в два человеческих роста. Возле Яка уже суетятся технари. Народу показали место в сторонке, где нужно ожидать подлета вертушки из Туры, которая заберет прилетевших.

- Я бы набрался смелости и спросил у вас телефон, но подозреваю, что с подобными удобствами в здешних краях еще не знакомы, - говорю Татьяне с тайной надеждой.

- У нас действительно телефон только на почте. Но я вам скажу адрес. Если вы будете здесь по делам, то заходите обязательно.

Таня подробно объясняет мне, как ее можно найти в Type.

Скоро в морозном воздухе застрекотало, и через минуту на площадку спустился желтый Ми-8. Вертолет привез пассажиров, направляющихся в Красноярск.

- Такси подано, - шучу я, провожая даму к трапу.

Когда она улетела в Туру, я, подхватив сумки, направляюсь к технарям. Через десять минут я уже знаю, что смогу попасть в Ессей на транспортнике, спецрейсом идущим туда через Туру из Северо-Енисейска. Северо-Енисейский отряд обслуживает, оказывается, все рейсы на Крайнем Севере Красноярского края, и технари, работающие в Type, также живут в Северо-Енисейске, но работают здесь вахтовым методом.

Когда Як улетел, я вместе с техниками забрался в их; комнату. Технарей в одном большом помещении разместилось пять человек. Все пространство занимают лишь койки да тумбочки. Есть крохотный кухонный уголок за шторкой, остальные удобства во дворе. Помимо одеколона я, именно для такого вот случая, прихватил с собой водки. Через полчаса мы с технарями были уже почти закадычными друзьями. Водка в России сближает.

- Только мы знаем Север! - бьет себя в грудь рослый усатый техник по имени Андрей. - Северо-Енисейский отряд - это вам не фуфло какое-нибудь! У нас знаешь какие пилоты? Асы! Хрен кто еще так летает! - Андрей уже запьянел и слегка расплескивает содержимое стакана на пол. Его никто не перебивает. Все технари хотят, чтобы мне рассказали о лучших летунах России.

- И что? - подначиваю его.

- А то! Вон в Байките недавно было, - продолжает Андрей с азартом, махом проглотив свою порцию водки и даже не закусив. - С Красноярска подрядили транзитный борт доставить в Байкит апельсины. Спецрейс, как всегда. Наших бы загрузили, идиоты! В Байките ведь полоса-то всего восемьсот метров. Совсем короткая! Все бы ничего, так она одним концом в гору упирается, а другим в обрыв! Ну вот. А знаешь, какая там дымка была? Я тебе скажу! У этих транзитников никакого опыта в наших условиях! Ну они и сели! В гору ту! Потом весь поселок по взлетке апельсины собирал... Привезли, мать их!