Ну да ладно, разберёмся, в конце концов, мы не какая-нибудь маргинальная шушера, в сырых подвалах мегаполисов вдыхающая через спиральку «райский порошок» или лопающая горстями эйфориак последней серии, а без пяти минут звёздный патрульный.

Пора на волю!

Суровцев протолкнул ладони за голову, уперся покрепче в крышку и напряг бицепсы, чтобы вытолкнуть себя из «пенала», как в просторечье именовали курсанты приёмный контейнер посадочной станции. Процедура должна была пройти без особого напряга — последние месяцы он только тем и занимался в тренажерном зале, что впихивал себя в эмулятор «пенала» за шесть секунд, а покидал и того быстрее.

Время пошло!

Алексей выскользнул из тесных объятий «торпедного аппарата» (ещё одно прозвище приёмного контейнера), как кета из гидрожелоба, идущая по рыбопроводу на нерест. Обычно восстановившийся после прыжка зеро-пользователь выпадал на кушетку, установленную под «пеналом», но в данном случае голые пятки ухнули на полметра вниз, потом упёрлись во что-то шершавое и мягкое одновременно и по инерции протянули это «что-то» за собой. Хвала звёздам, что протянули не до конца, иначе пришлось бы основательно приложиться спиной к керамическим термальным плиткам, какие космофлотчики обожали применять для внутренней облицовки посадочных станций. Он открыл глаза и обнаружил у себя под седалищем махровое полотенце с вышитым по центру кокетливым сердечком.

Ну-ну, и на том спасибо. Когда рейд закончится, надо будет доброй самаритянке из числа обслуживающего персонала плитку газированного шоколада отжалеть.

Суровцев огляделся.

Мягкий свет струился из-под потолочных панелей, под ними ритмично шелестел лопастями вентилятор. Возможно, это из-за него было так зябко в контейнере, а не из-за перекоса горловины. Никаких окон в помещении не наблюдалось. Оно и понятно — транспортное управление предпочитало утапливать приёмные станции в почву. На всякий пожарный случай. Историю этого вопроса курсантам прочли ещё на первом курсе — на двойной планете Маринда-Маренго гигантская приливная волна прошлась по станции, не оставив камня на камне. Потом Большое Жюри долго мытарило архитекторов-проектировщиков, дизайнеров и эксплутационников, пытаясь найти виновных, не предусмотревших последствий сезонного цунами, но в итоге так никому обвинения и не предъявило, поскольку сезон приливов на этом оригинальном небесном теле наступал раз в сорок лет. Естественно, что этого не сумели предвидеть ни на стадии проектирования, ни на стадии строительства, ни на стадии эксплуатации, поскольку по причине систематического недофинансирования Искательской Службы, ставшего притчей во языцех, из штатного расписания маринда-маренгового полевого отряда была вычеркнута должность ксеноклиматолога.

Алексей уже более внимательно окинул взглядом интерьер.

Как и следовало ожидать, приёмник действительно был слегка наклонён. Значит, вентилятор можно все-таки реабилитировать. Зато кушетка, которая должна была располагаться прямо под контейнером, нашлась поодаль. Это кто ж такой умный догадался её отодвинуть?

Надавать бы ему по шее за подобные художества!

Хотя, с другой стороны, возможно, шутник руководствовался соображением, что курсант, травмированный падением, поохает от боли, но вспомнит золотое правило «семь раз отмерь, один отрежь». А то бывали случаи, когда путешественник, благополучно покинувший торпедный аппарат, считал, что ему море по колено и, не экипировавшись соответствующим образом и не выяснив, куда его занесло, покидал станцию. И хотя теперь для курсантских рейдов не выбирают планет, на которых наступил сезон зимних холодов, а маршрут тщательно готовится и по нему накануне проходит куратор, это вовсе не означает, что зеро-пользователь застрахован от неожиданностей. Например, от встречи с такой симпатягой, как «энергетическая змея» Навсикаи или эркшайский «гоблин-призрак». За примерами ходить далеко не надо: в позапрошлом году шалопаи из пятой группы после группового прыжка на Форт-Спеллмиш не нашли ничего лучше, чем устроить марш-бросок на базу «Дымное Лекало», что называется, а ля натурель. Прослышали, что там отдыхает женская сборная по гормональной оркестровке, и решили подшутить. На свою беду шутники-эксгибиционисты повстречали в окрестностях базы «паучью невесту», которая вот уже несколько месяцев пребывала в поисках брачного партнера. Итог рандеву оказался плачевен: семеро из списочного состава с разного рода травмами угодили в ведомственный госпиталь, а улыбчивый Гога Цискариани и вовсе отправился в родное селение в виде груза-200. Вряд ли его родных удовлетворил тот факт, что паучата, появившиеся на свет ровно через три четверти года после трагедии, общаются между собой исключительно на грузинском.

Да ладно с ней, с «паучьей невестой», в конце концов, её можно и уболтать, если не принимать всерьез двусмысленного предложения перекусить «чем бог послал» сразу после спаривания, а вот во время предстоящего рейда можно ожидать и более серьёзных сюрпризов. Причем, не только и не столько естественного происхождения. На заключительном семинаре Пётр Аркадьевич пообещал выписать на один из возможных маршрутов не кого-нибудь, а пресловутого «громыхающего дэва». А ведь с него станется, лишь бы подопечный растерялся и не сразу сообразил, как с подобной напастью сладить. Впрочем, на то и поставлен куратор, чтобы строить козни курсантам.

— А у, люди! Есть кто живой?

Но людей, тем более живых, как и следовало ожидать, в помещении не оказалось. Тот, кто отодвинул кушетку, с возможными жертвами своих гнусных устремлений встречаться не пожелал, а добрая самаритянка, видимо, вышла на минуточку. Носик попудрить или сигаретку кислородную выкурить на свежем воздухе, только бы не стеснять своим присутствием голого мужика. Впрочем, чего там выдумывать — в служебных помещениях станции во время появления курсанта никого и не должно быть.

Во избежание возможной утечки информации.

Да и на стенах не висели постеры с местными видами, по которым можно определить, где ты очутился. Зато на столике в углу призывно чернела космическим мраком сфера включенного, но не активированного видеома.

Алексей кое-как пристроился за консолью, размеры которой не позволяли вместить слишком голенастые мослы, резко взмахнул ладонью, привлекая внимание сенсорных датчиков, и нарисовал в воздухе код родного учебного заведения. Сфера подёрнулась серебристыми разводами и посветлела, в её глубине возникло миловидное девичье личико.

На секунду кровь прилила к лицу Алексея — зеро-пользователь при всём своём желании не мог одеться до того момента, как отметится у дежурного оператора, и теперь ощущал себя чрезвычайно неуютно, представ перед милашкой с голым торсом. Но девушка и глазом не моргнула — должно быть пообвыкла, что её респонденты облачены отнюдь не в смокинги.

— Добро пожаловать на наш… — последовала легкая запинка, после чего Алексея одарили обворожительной улыбкой, — гостеприимный мир.

Аборигенка опустила ресницы, должно быть, сверяясь с каким-то не видимым в поле зрения курсанта списком:

— Желаю вам, господин Суровцев, успешно справиться со своим рейд-заданием. Меня зовут Милана. Я готова ответить на все ваши вопросы, за исключением тех, на какие отвечать не положено.

— Приятно, — заулыбался в свою очередь «господин Суровцев», — что после гиперпрыжка тебя встречают такие красавицы и такие умницы, как вы, Миланочка. До чего же ловко вам удалось обойти то, что меня интересует в первую очередь, — название вашего гостеприимного мира.

Миланочка кокетливо стрельнула глазками:

— Надеюсь, что из вас выйдет отличный патрульный.

Потом сменила игривый тон на официальный:

— Отсчет времени пойдёт с момента получения вводной записки. После этого у вас на выполнение задания останется двадцать четыре стандартных часа. Если в ходе рейда возникнут какие-то проблемы, можно связаться со мной на фиксированной частоте, и я переадресую вызов вашему абоненту. Мобильный телефон входит в комплект экипировки. Помните, вы имеете право только на один звонок.