Расположившись поблизости от маленького фонтанчика в центре заведения, Болдин экспериментировать особо не стал. Русскую половину своего желудка он побаловал заливной осетриной под хреном, венгерскую — гуляшом по-балатонски с паприкой, а вот для оставшейся космополитической части нутра не удержался — заказал экзотическое блюдо «ферпрахтганг цу штелле», которое, несмотря на немецкое название, никакого отношения к немцам не имело, ибо представляло собой лишевичюсианский десерт, более всего напоминающий пирог. Но пирог не простой, а на воздушной подушке.

Когда сидящие за соседним столиком Зельма и Марианна увидели, как «ферпрахтганг» парит сантиметрах в десяти над тарелкой, и ловко увёртывается от попыток ухватить себя за бочок, обе пришли в неописуемый восторг и в свою очередь заказали андроиду-официанту «эту глайдерную кулебяку».

— Нет, девочки, — громко произнес Болдин через пару минут, отказавшись от дальнейших попыток опробовать капризный гастрономический артефакт, — что ни говорите, а привычная земная еда не только утоляет аппетит, но к тому же не заставляет зря растрачивать эмоции на свою поимку!

— И это заявляет один из самых опытных в Солнечной Федерации мужей по поимкам, — ухмыльнулась Зельма.

— Я не пищи ловец, я ловец маленьких зелёных человеков, — промокнув губы салфеткой, промолвил начальник ВЦ СКНз, втайне надеясь произвести сей псевдобиблейской сентенцией впечатление на хорошенькую марсианочку.

— Ой-ой-ой, какие все-таки мужики самовлюбленные и хвастливые! — высказалась Кауфман, очевидно, не разгадав тайного замысла мужика. А, может быть, напротив, потому что разгадала. — А ведь Марианночка не зря задала вам вопрос относительно внутренней безопасности Добровольного Содружества. Как вы считаете, Дьердь, мы готовы дать отпор внешней угрозе?

— Разумеется, — ответствовал Дьердь, — но именно поэтому я не стану разглашать секретные сведения здесь, где за любой занавеской может прятаться вражеский агент. Только не говорите об этом господину Дюшампу, а то ведь он может посрывать все тенты, и нам придётся сидеть под палящим солнцем.

В этот момент сидящий у выхода Джозеф Лях-Козицки показал глазами, что хочет пообщаться с главой параллельного ведомства.

Ни для кого не представляло секрета, что отношения Звездного Патруля и ВЦ СКНз напоминают одновременный выгул кошек и собак. Джозефу Лях-Козицки не всегда нравились резюме Болдина, которые тот выдавал руководству Космофлота и ООРАН, проанализировав факты, добытые подчинёнными кварт-генерала. К тому же, абсолютно лишённый чувства юмора, он недолюбливал Дьердя не только как конкурирующую фирму, но и как человека. Поэтому начальник ВЦ СКНз извинился перед дамами и перебазировался за столик кварт-генерала.

— Чем могу служить? — усаживаясь напротив, поинтересовался Болдин.

— Мы все служим Объединенным Человечествам, не так ли?

— Ого, какое высокопарное начало! Интересно, что последует за сим?

— Не ёрничайте, Болдин. У меня серьёзный разговор.

— А я уж было решил, что вы свеженький анекдотец из жизни Патрульных решили рассказать… А хотите я сам расскажу. Звёздный Патрульный возвращается домой из очередного рейда, а в это время его жена…

Кварт-генерал откинулся на спинку кресла и изучающе уставился на собеседника.

Дьердь замолчал.

— Продолжайте, продолжайте, — поощрил глава Звёздного Патруля, — я вас слушаю.

— Не вижу заинтересованности и сопереживания! Ладно, генерал, так о чём вы хотели поговорить?

— Какие у вас соображения по поводу случившегося с этим курсантом?

— Если в двух словах, то рвать волосы на голове и посыпать её пеплом пока рановато. А у вас, как я понимаю, иное мнение?

Джозеф заложил руки за голову.

— Я хорошо знал вашего отца, — начал он издалека. — Отличный был специалист, настоящий боец и большой весельчак. Последним качеством вы пошли в него. Наверное, это у Болдиных генетическое. Но я хотел сказать о другом. Фёдор бы меня, наверное, понял. Послушайте, я не паникёр. Но что-то в этом дурацком представлении меня настораживает. И неважно, видеостолб это или реальная силикарболаудь.

Он пробарабанил крепкими узловатыми пальцами по краю столешницы.

— Вы, молодёжь, практически не сталкивались с серьёзными трудностями, с какими довелось встретиться лицом к лицу нашему поколению…

— Как же, как же, — с пониманием подхватил Болдин, — я хорошо знаю современную историю. Сперва на сцену выполз агент Рокового Предупреждения со своим инфернальным списком, потом косяком пошли террористические акции возвращенцев Леблана. Из-за них Мэссенджеру так и не удалось завершить свою теорию параллельных пространств. А жаль, ведь «нырки» в экзокапилляры с каждым разом становились всё глубже.

— Если вы хорошо знаете историю, то должны помнить, что тогдашнее руководство ООРАН пришло к выводу, что некоторые теоретические разработки, особенно в области Ди-физики, следует временно заморозить. Во избежание неприятных последствий.

— Да уж, — Болдин прикрыл веки, представляя внутренним зрением, как на границах омикрон-окрестностей экзокапилляров, пронизывающих галактику подобно кровеносной системе, готовятся ко вторжению орды вооруженных до зубов ассасинов, горящих святым огнём мести за своих предков, изгнанных с Земли в самом начале космической эры. Честно говоря, Болдин не очень верил в Роковые Предупреждения (именно такие, с заглавной буквы), а предпочитал опираться на выводы аналитического отдела ВЦ СКНз.

— И рад бы разделить вашу гордость за пытливый разум землян, да только когда слишком хорошо, это тоже плохо. С тех пор как мы подписали с Кахоу договор о разделе сфер влияния, у нас в пределах расширяющегося Ближнего Круга царили тишь да гладь. У моих предков, этнических поляков, бытует пословица: «Цо занадто, то не здрово», что в приблизительном переводе звучит как «Что слишком, то не впрок». Когда отсутствует раздражитель, притупляются реакции. Если мускулы покрываются жирком, а в голове теснятся одни благостные мысли, жди беды. Большой беды.

— Откуда такой пессимизм, генерал?

— Я сужу по настроениям верхов. Лидеры Объединенных Человечеств слишком беспечны. Как и все наши службы.

— У вас есть что-то конкретное? Вы на самом деле считаете, что за появлением силикарболауди торчат уши кахоутов?

— А вы не исключаете, что угроза исходит изнутри, а не снаружи Дальнего Круга?

— Высотник с вами, неужели и вас заразило бациллой ксенофобии? Планируете после ухода на пенсию продолжить карьеру в Галактическом Легионе? Но Гутука не из тех, кто позволит выбить себя из партийного седла, — усмехнулся Болдин. — Дышать себе в жирный затылок сей фарисействующий популист ещё может разрешить, а вот стать с ним рядом и тем более опередить…

— Да хрен с ним, с Гутукой! — по-солдатски рубанул кварт-генерал. — Будто я не знаю, что его вопли — обычная предвыборная трескотня. Когда на выборах-224 у него, можно сказать, выскользнул из рук пост генерального секретаря ООРАН, он два года отсиживался, собирая и перегруппировывая силы, а теперь надувает щёки, стараясь показать всем и каждому, что Легион — главный борец за лидерство землян в деле освоения Большой Высоты. Бей ксенов, спасай Содружество! Лозунг старый как мир, готовый к употреблению во всех обстоятельствах и при всех режимах, меняй только названия врага и объекта спасения.

— Что-то не улавливаю связи с событиями в Хордовом Лабиринте, — поморщился начальник ВЦ СКНз.

— Я и сам не могу чётко сформулировать, но чувствую, что мирной передышке конец.

Болдин поёжился. Не только он один, оказывается, обладает предчувствием наступающей опасности:

— И что вы предлагаете?

Лях-Козицки пожал плечами:

— В том-то и дело, что я не знаю, что предложить. Я генерал и привык знать врага в лицо. Как воевать с фантомами? Но всё равно Федерации надо готовиться к грядущим неприятностям. Вы меня поддержите, если я предложу Мгибеле объявить циркулярную тревогу на форпостах по ноте «фа»?