— Не знал, конечно. Шеф на мой вопрос не ответил, так что название конечного пункта я прочитал на ампуле.

— Этого вполне достаточно, если в вашей МОП нет лакун. В неё должно быть занесено, что на Гнерр-Туговв-Хахх водятся летучие пиявки.

Суровцев спешно просмотрел соответствующий раздел: ну точно, есть пиявки! Живут, как и полагается, в воде, но не в лужах, а в облаках. Всю жизнь проводят в полёте, питаясь взвешенным планктоном, а когда приходит пора любви, вместе с дождём выпадают на землю, становясь на короткий срок опасными хищниками. Причём, амфибий, в том числе и вежб-расиян, они, видимо из родственных чувств, не едят, а теплокровных существ атакуют неудержимо. Если в пору размножения пиявок попасть под дождь, то в скором времени от любителя прогулок останется чисто обглоданный скелет. Жрут, мерзавки, что твои пираньи, и спасти может только силовой зонтик или термоизолирующая пластиковая накидка, делающая человека невидимым для алчущих пиявиц.

Алексей удручённо потёр укушенную бровь, которая нестерпимо свербела под антисептической коллоидной плёнкой. Вот ведь непруха! — и, главное, сам виноват: нужно было, да хоть бы в душе, выделить пару минут на ознакомление с природными условиями той планеты, на которую тебя забросило первое задание!

Что и говорить, денёк не задался с самого утреца.

Тем временем небо почти полностью расчистилось, и засияло маленькое местное светило — рядовой жёлтый карлик одного с Солнцем спектрального класса.

— Между прочим, — подал голос Максимиллиан Крайстенсен, — задача, поставленная командиром, не выполнена.

— Ты имеешь в виду осмотр достопримечательностей Бибб-Бейлибба? — спросил луннит Слесарев. Но у нас ещё есть время.

— Я предлагаю, — подключилась к разговору китаянка-марсианка, — пойти на экскурсию пешком. С винтоплана, конечно, обзор обширнее, но зато не чувствуешь себя приобщенной к чужой культуре.

— А не боитесь, что если снова хлынет дождик, то нам придется усмирять нашего отважного рыцаря, который начнет укладывать пачками несчастных вежборасиян? — задумчиво поинтересовалась Танечка Эвельсон.

Все засмеялись.

Алексей встал и хотел уйти, но его задержал кентвуш с трудно произносимым именем Дрибсунбкфредтчликно 6791 Ойц-Зифан, прикомандированный к «орлятам» в качестве переводчика. Как выяснилось впоследствии, он знал около восьмисот языков, диалектов и наречий Центральной галактики и понимал ещё несколько тысяч (кстати, их сумма и давала цифру, входящую составной частью в имя). Между прочим, проблема ксенолингвистики оказалась одной из наиболее трудно разрешимых для полпредов Солнечной Федерации, когда выяснилось, что на Большой Высоте проживает достаточное количество братьев по разуму, с которыми Объединенным Человечествам желательно было бы наладить взаимопонимание.

Но когда дело доходило до реального контакта, оно осложнялось на этапе изучения языка. Ведь население той или иной обитаемой планеты, как правило, было неоднородным, то есть разделенным на расы, анклавы и народы, разговаривающие на разных языках. Для примера возьмем хотя бы самое колыбель Объединенных Человечеств, откуда вышел на просторы галактики и пошел семимильными шагами хомо сапиенс. Суровцеву было прекрасно известно, что к началу третьего столетия на Земле было зарегистрировано до трёх тысяч официальных языков (правда, некоторые из них своим родным считало всего несколько человек), и при этом в данное число не включалось бесчисленное множество поселенческих и профессиональных жаргонов, а также специально разработанные наречия для общения с продвинутыми «младшими братьями» вроде дельфинов (грэйфиш-инглиш), шимпанзе (бананабэзик) и серых крыс (пасюкова мова). До того, как люди познакомились с кентвушами, им приходилось прибегать к помощи лианов — лингвистических анализаторов — приборов крайне хитроумных, обладающих колоссальной словарной ёмкостью, но всё же зачастую не способных разобраться в логике построения той или иной фразы, поскольку эта логика не имела ничего общего ни с общечеловеческой, ни с логикой других, уже известных ксенофренов. Вступление Ведущей Биссектрали кентвушей (нечто среднее между парламентом и клубом по интересам) в качестве коллективного члена ООРАН практически решило проблему языкового общения. Мало того, что эта раса в большинстве своем состояла из прирожденных лингвистов, она еще обладала сильнейшими эмпатическими способностями и, что самое главное, общегалатической порядочностью. В этом смысле любого кентвуша можно было уподобить священнику, который скорее умрёт, нежели выдаст тайну исповеди. Так что теперь в каждом подразделении Искателей, Звёздного Патруля и даже Галактического Легиона, если оно имело дело с ксенофренами, обязательно числился свой кентвуш-эмпат.

— Не всё, что неважно началось, должно плохо закончиться, — сказал Ойц-Зифан и растянул лицевые мускулы для «поощрения к продолжению общения». — Так гласит мудрость нашей расы.

Потом протянул Алексею целую охапку зонтиков-тростей.

— Это просили передать пострадавшие от вас вежбо. Они поняли, что вы повели себя так не со зла, а от непонимания.

Следуя Спиральными набережными, которые сами по себе представляли интерес, поскольку вдоль них лепились к отвесным берегам канала жилища аборигенов, больше напоминающие ласточкины гнёзда, нежели норки земноводных, Команда довольно быстро добралась к подножию монументальной Мусорной Кручи. Сие нагромождение потёков всех оттенков серого цвета было намного массивнее и выше, чем тот утёс, что Суровцев приметил часом раньше с южной стороны консульского здания, но в принципе имело аналогичное происхождение. Когда-то, не в столь отдаленные времена, Мусорная Круча действительно представляла собой свалку бытовых и технологических отходов, которая росла не по дням, а по часам, и в ближайшем будущем готова была достигнуть неба. Вежбо трепетно относились к своим водным ресурсам, где проводили основную часть времени, и никому под страхом отлучения от Абиссальных Садков не дозволялось сбрасывать в океан, на берегу которого располагался Бибб-Бейлибб, даже отдельно взятую молекулу грязи.

Более того, в минувшие века эта раса, шедшая по биологическому пути развития, попросту не знала, что такое бытовые и технологические отходы. Однако прошло время, вежборасияне вступили в контакт с другими цивилизациями, и на их планеты хлынули предметы, созданные технологическим путём и, следовательно, совершенно несъедобные для местных организмов.

Так на планетах Вежбо во всей красе явилась проблема загрязнения окружающей среды.

Использованную тару, вышедшие из строя товары индивидуального и коллективного потребления и прочую инопланетчину следовало куда-то девать, и поначалу вежборасияне не придумали ничего лучше, как накапливать утиль на суше в непосредственной близости от того же океана. С каждым днем к небу всё выше и выше возносилась гора отходов, которой местные поэты дали возвышенное имя Мусорная Круча. В конце концов аборигены завалили бы всю доступную твердь, но добрососедские отношения, характерные для членов Содружества, не позволили разразиться экологическому кризису. Так уж случилось, что лишевичюсов, ещё одних союзников Солнечной Федерации, чрезвычайно интересовало «вторичное сырьё». И не только собственное. Короче говоря, лишевичюсы полагали, что именно отходы жизнедеятельности придают бытию смысл и одухотворяют безобразие неодушевлённой природы. Уникальная Мусорная Круча на планете Гнерр-Туговв-Хахх тут же стала предметом их вожделения. За право утилизировать самую грандиозную свалку галактики лишевичюсы пообещали завалить расу Вежбо своими, славящимися на всё Содружество высококачественными товарами. И слово сдержали. Злые языки, впрочем, утверждали, что немалая часть хваленых лишевичюсианских изделий изготовлена из тех же оборотных материалов и носит на себе отпечаток «вторйчности», но простых потребителей подобные инсинуации не волновали, а наглядный пример взаимовыгодной интеграции в рамках Содружества уже который год не сходил с уст докладчиков, выступающих с трибун ООРАН.