А пьяненький черт приговаривает:

— Ой, чудится мне, что я в родном моем пекле, душа твоя у меня в кармане, а великий Люцифер, наш владыка, награждает меня сановным званием за выдумку мою, которая приведет к нам людских душ видимо-невидимо.

Тут кварта упала, разбилась, прибежала жена Бедолаги, а за ней дети, смотрят — а батька их с батраком пляшет. Начали они смеяться, первый раз сделался Бедолага для своих детей посмешищем. Жена не смеялась, она, бедная, поняла, что муж-то не в себе. А пьяных после великого веселья корчить начало, у черта изо рта черная смола потекла. Побежала женщина за цирюльником, привела его, смотрят — пьяные, где нагадили, там и рухнули. Один под лавкой спит, а другой — в свином корыте.

Проспались они, встали — головы не поднять, точно каменная.

— Не беда, — говорит черт. — Клин клином вышибают. Глотнем-ка по рюмочке.

И налил водки из жбана.

— Ой нет, я не буду, — стонет Бедолага,

— А ты одним духом со мной за компанию!

Послушался Бедолага, выпил.

— И верно! Сразу мне полегчало. Не выпить ли нам еще по единой? Зови соседей, пусть пьют-гуляют, больше меня Бедолагой не зовут!

А черту только того и надо.

— Сей миг! — говорит. — А чего дома не выпьем, корчмарю продадим.

Года не прошло, спился Бедолага и помер, землю и дом за долги продали, жена и детишки остались без хлеба, без крова, без одежки и пошли по белу свету милостыню просить да ехидные словечки про отца слушать.

С той-то поры и распространилась среди людей водка, истинный бич божий, которым люди сами себя хлещут по доброй воле. А вместе с ней приходят к людям голод и нищета. Уродует водка тело и душу хуже проказы, а тому, кто ее выдумал, тысячи душ в день приносит.

Пошел один мужик в лес по дрова, а жена ему хлеб на поду испекла и с собой дала. Положил мужик хлеб на пенек, а черт подкрался и унес его. Доставил хлеб в пекло, показал антихристу и говорит, что теперь-де наверняка добудет чью-нибудь душу — ведь мужики из-за хлеба непременно передерутся.

— Э-э, нет, так дело не пойдет, — ответил антихрист, собрал всех чертей, и постановили они, что виноватый должен пойти и положить хлеб туда, откуда украл, а еще в наказание быть ему семь лет в монастыре сборщиком милостыни для бедных и каяться.

Пришел черт на монастырское подворье и стал в сборщики подаяний проситься. А в монастыре как раз такого монаха не было. Приняли черта на полгода. Дали пару лошадей и телегу, стал он ездить из села в село, от пана к пану. Подают ему столько, что впору и вторую телегу просить, чтобы довезти пожертвования до монастыря.

Привезет все в монастырь, отдаст настоятелю и опять едет.

И вот однажды приехал он в одно богатое имение, а хозяина дома нет. Говорит ему хозяйка:

— Муж в город по делам уехал, а у меня нет ничего. Возьми вот пару грошей медных.

А этот хозяин всегда хитрил: как кто из гостей во двор, так он — в шкаф, чтобы гости его не объедали.

Поехал себе монах дальше. Ездил, ездил, приехал в один дом и попал к самому обеду. В это время как раз повар сома поджарил, рыбу на стол подают. Гости уж сыты, но каждый сома по куску берет и на тарелку себе кладет. Видит монах, что про его кучера совсем забыли, а кучер с утра ничего не ел. Тут монах сделал вид, что его тошнит после здешнего угощения. Гости в другую комнату убежали, а он взял рыбу, отнес ее кучеру и говорит:

— Бери, ешь! Раз тебе ничего другого не дали, значит, весь сом твой.

А гости тем временем опять к столу пришли, смотрят — где сом? А сома уж и след простыл. Подал хозяин монаху милостыню, и поехал он дальше.

Приехал он как-то опять к дому, где богач жил. Попал к обеду, а хозяина опять дома нет. Он тогда что сделал? Висел там на стене заряженный пистолет. Монах взял его, нарисовал мелом круг на дверце шкафа как раз против сердца хозяина, отошел, прицелился, а сам спрашивает у хозяйки:

— Как вы думаете, хозяюшка, попаду я в этот круг или нет?

А хозяйка кричит, просит-молит не стрелять, а то муж ее погибнет.

— Ведь мужа-то вашего дома нет!

— Ой, дома он, дома, в том шкафу сидит!

Вышел хозяин из шкафа, а монах и говорит:

— Вон оно как паны по шкафам путешествуют, когда к ним незнакомые люди приезжают.

Пан молчит, стыдно ему, а монах подаяние просит. Был у пана в стаде страшенный бык, такой злой, что никто чужой подступиться к нему не мог. Сказал тут пан, что жертвует монастырю быка, а сам-то надеется, что монаху с быком не справиться. Пошел монах, поймал быка, привязал его цепью к телеге и потащил прочь. Удивился хозяин.

— И что за пройдоха этот монах!

Приказал он спустить собак и на монаха натравить, пусть они быка раздразнят, он цепь порвет и домой прибежит. А монах еще и собак поймал, привязал к возу и в монастырь привел. Не стало у пана ни быка, ни собак. Очень был он зол на монаха, но стал еще больше его бояться.

А монах, кроме подаяния, привозил всегда с собой в монастырь по вязанке кольев. Накопилась их во дворе большая куча. Удивлялись старые монахи, зачем так много кольев, а нечистый им объяснял:

— Развалится плетень, новый ставить надо будет, кольев покупать не придется.

Так прошло шесть лет. На седьмой год повысили черта в должности, сделали ключником, а на его место другого приняли. Разбогател монастырь за те шесть лет, что ездил нечистый за подаянием. Теперь у монахов завелась утварь дорогая, богатая одежда и вкусная еда. Черт-ключник повару припасы выдает, сколько можно, нищих подкармливает. А в день, когда вышел срок его покаяния, позвал он множество гостей, раздал нищим милостыню и пригласил королей и шляхту на бал, чтобы отблагодарить их за щедрые даяния. Только повару ничего не выдал. Ругается повар: на дворе полдень, а на кухне темно, ни дров, ни еды.

В этот же самый день один король устроил пир, гостей созвал отовсюду. Гости приехали, веселятся вовсю. А ключник-черт пошел к тому королю на кухню, забрал все, что там только было, и унес в монастырь для своих гостей. Смотрит повар — на кухне вдруг всего полным-полно сделалось! «Как же так! — думает. — Получать ничего не получал, готовить ничего не готовил, а все есть!» А ключник прислужника торопит:

— Пора на стол подавать.

Прислужник не знал, что черт угощение достал.

— Что прикажете подавать, чем гостей угощать, когда повар ничего не получал и на кухне темно?

Погнал его ключник на кухню:

— Ступай, неси! Там всего полно!

Пошел прислужник, посмотрел, испугался, давай еду на стол носить.

Пообедали гости, выпили как следует по наущению черта-ключника, а он подзудил их драться. Человек пять-десять во время той драки перебили кольями, которые черт заранее припас. Досталось ему вместо одной души сразу полсотни. Забрал он их с собой в пекло и исчез, искали его, да не нашли. Все гадали монахи, кто бы это мог быть, но поминали его добром, потому что хорошо заработали на полусотне похорон.